Андрей Ильин - Одна сатана
— Я хочу знать правду!
— Ну допустим, что ты узнаешь, что он имеет любовницу. Что дальше? Разводиться? Но для этого надо иметь средства к существованию и уметь жить одной. К чему ты не готова. Смириться? Но тогда зачем было обо всем узнавать? Зачем будить спящую собаку? Чтобы она тебя искусала? А ты ее свела на живодерню? Оставь глупости. Лучше заведи себе любовника и наплюй на его любовниц. Любовник стоит дешевле, чем «жучок». И возни с ним меньше.
— А сколько стоит «жучок»?
— В принципе недорого. Там схема пустяковая. Две-три микросхемы и батарейка.
— Ты его можешь сделать?
— Я много что могу сделать…
— Тогда сделай мне «жучок».
— Чтобы развалить семью? И потом всю жизнь кажется?
— Тогда приведи мне любовника.
— Я?!
— Ну ты же мне его предложил. Приведи мне любовника, и я с ним пересплю. Чтобы сохранить, по твоему совету, семью. Сегодня приведи! Или завтра!
— Хорошо. Я сделаю тебе «жучок».
— Когда?
— Ну где-нибудь через неделю!
— Завтра! Послезавтра он мне уже будет не нужен. Потому что завтра, если у меня не будет «жучка», у меня будет любовник. И ты будешь мучиться угрызениями совести всю жизнь!
Глава 16
— Ну я пошел! — крикнул от двери Сергей.
— Подожди меня!
— Что ты хотела?..
Татьяна выскочила из комнаты и подбежала к мужу.
— Я хотела поцеловать тебя. На прощанье.
— Разве мы больше не увидимся?
— Нет. Я в другом смысле… Сергей улыбнулся и раскрыл жене объятья. Та прильнула к его груди лицом. И незаметно сунула в нагрудный карман небольшую коробочку.
— Ну все, иди. И не опаздывай.
— Постараюсь. Постараюсь не больше, чем на полчаса.
Сергей шагнул через порог.
Татьяна пробежала в комнату, взяла в руки небольшой однокассетный магнитофон, подошла с ним к окну и стала крутить настройку приемника.
Вначале звучала музыка и голоса дикторов. Потом динамик стал транслировать какой-то равномерный стук.
«Шаги мужа! — догадалась Татьяна. — Это он спускается по лестнице!»
Хлопнула дверь.
— Здравствуй, Сергей, — сказал кто-то. — Давно тебя не видел. Дома не бываешь?
— Редко бываю. Работа.
— Ну тогда счастливо!
— И вам тоже!
Кажется, сосед. С третьего этажа…
Снова шаги. Но уже еле слышные на улице. Далекий гудок автомобильного клаксона.
Работает «жук». Не подвел одноклассник.
Татьяна быстро собралась и побежала вслед мужу. С магнитофоном в руках побежала. Надев на голову наушники.
Татьяна шла далеко сзади, но хорошо видела среди толпы голову Сергея. Он был высокой, ее Сергей. Выше всех прочих, всех других мужчин. Много лет назад она так его и заметила. Заметила плывущую над безынтересной ей толпой голову…
Татьяна слышала шаги, невнятный гул голосов прохожих и проезжающих машин и еще что-то… Равномерный еле заметный стук. Бесконечный стук. Раз в секунду.
Что это? Стучит. Каждую секунду?..
Сердце! Сердце Сергея! Ведь «жучок» лежит у него в нагрудном кармане. В левом нагрудном кармане…
Не доходя работы, Сергей свернул в небольшой парк.
Татьяна пошла вдоль забора, не теряя мужа из вида.
Сергей свернул в одну из боковых аллей.
«Не успею! — испугалась Татьяна. — Пока оббежишь этот бесконечный забор… Надо было идти за ним! Но теперь поздно. Теперь надо напрямую, надо через забор…»
— Пришел? — услышала она чужой голос в наушниках.
И тут же голос Сергея.
— Пришел.
— Надумал?
— Надумал. И готов обсудить ваши предложения.
— Давно пора. А то ломался…
— Я готов обсудить ваши предложения. Но не с вами.
— А с кем?
— С теми, кто вас ко мне послал.
— Ну ты наглец.
— Я не наглец. Я рационально мыслящий человек. Который не хочет торговаться с приказчиками. Который хочет торговаться с хозяевами.
— А мы, хочешь сказать, побоку?
— Ваши отношения с людьми, пославшими вас сюда, это ваши проблемы. За них у меня голова болеть не должна.
— А я вот тебе сейчас накачу по лбу, и заболит, — с угрозой сказал чей-то голос.
Татьяна метнулась к забору. Попыталась перекинуть через него ногу. Но не смогла, зацепилась за острый крючок металлического узора. И заплакала от отчаяния…
— Накатить вы можете, — спокойно сказал Сергей. — Но вряд ли ваши действия одобрят ваши хозяева. Я впервые сказал, что готов обсудить предложенную мне проблему. И в любой момент могу отказаться от своего решения. Что поставит вас, как посредников, в неудобное положение. В котором вам и придется стоять, когда с вами будут разбираться ваши боссы.
— У гад! — сказал все тот же, угрожавший расправой голос. — Сейчас как…
— Расслабься! — остановил еще один уверенный голос. — Он по делу базарит.
— Когда и где? — спросил Сергей.
— Завтра. В восемь часов вечера. В конце улицы Северной. На новостройке. Там увидишь.
— Ладно. Но в заключение еще одно условие.
— Какое такое условие? Козел паршивый!..
— Заткнись! Какое условие?
— Обязательное. Моя жена должна остаться в стороне. До чего бы мы ни договорились. Или даже если не договорились. Ее вы не трогаете. И все вопросы решаете только со мной.
— Может, и тронем, если ты долго думать будешь, — хохотнул первый, все время встревавший в разговор, голос. — Ее есть за что трогать. Я видел…
— Если вы ее… Если хоть волос… Я прекращу всякие переговоры. И всех вас собственными руками…
— Ладно, успокойся, только с тобой. Она нам без пользы…
Татьяна закрыла глаза. И из-под ее прикрытых век потекли тонкие струйки.
— Все! До встречи. В наушниках захрустели шаги. «Расходятся, — поняла Татьяна. — До завтра расходятся…»
Почувствовала, как ее кто-то легко тронул за плечо.
— Вам не помочь? — вежливо спросил остановившийся рядом с ней прохожий.
— Что помочь? — не поняв, переспросила Татьяна.
— Вы… Вы на заборе висите. Юбкой… Татьяна стояла возле забора, задрав юбку и одну ногу на забор. И очень внимательно слушала магнитофон.
— Я подумал, может быть, вам… Татьяна, разодрав колготки и юбку, сняла ногу с забора.
— Я тут просто музыкой заслушалась, — быстро забормотала, пытаясь найти объяснение своему положению, она. — Забылась чуть-чуть. Ну и…
— Ах музыкой…
— Ну, да, шла вот, а тут как раз любимая музыка. Вы ведь знаете, так бывает.
— Да, да, бывает, — часто закивал прохожий, пятясь назад. — Конечно, бывает.
Татьяна, тоже кивая и тоже пятясь, уходила в другую сторону.
Дурацкое положение! Юбка под подбородок, нога на заборе… И магнитофон, вспоминала, краснея, Татьяна. Что он спросил?.. И что я ответила?.. Ответила, что музыкой заслушалась. Стоя на одной ноге в задранной юбке… Позор… Кошмар…
А все из-за Сергея…
Вернее, нет, из-за этих… Из-за тех, что, не спросясь, вторглись в ее жизнь. В их с Сергеем жизнь!
Все из-за них!
Из-за них!..
Глава 17
— То, что вы рассказали мне, Татьяна Сергеевна, заслуживает самого серьезного внимания. Но почему вы считаете, что это связано с работой вашего мужа?
— Они угрожали ему.
— Почему угрожали?
— Я знаю… Я видела их в парке.
— Ну и что, что видели? Мало ли о чем они говорили?
— Но я знаю, о чем они говорили!
— Откуда?
— Я… Я знаю! Я догадалась.
— Одних только догадок для начала официального расследования недостаточно. Хотя, еще раз повторяю, что то, что вы рассказали, очень для нас важно. И если бы, кроме только догадок…
— Но они били его.
— Когда били?
— Тогда, раньше. Я вам рассказывала, когда прошлый раз на прием приходила, — напомнила Татьяна.
— А может, он просто кому-нибудь деньги задолжал? И с него теперь требуют вернуть долг? В том числе мерами физического воздействия.
— Нет, о просто долге я бы знала. Я уверена, что это связано с его работой!
— Но если вы так считаете… Считаете, что все это как-то связано с его работой, почему он ко мне не подошел? Ведь мы отвечаем за безопасность наших работников.
— Не знаю. Может, постеснялся?
— Кого? Меня? Тогда плохо вы, Татьяна Петровна, своего мужа знаете, если считаете, что он меня может стесняться. Мы же с ним сколько лет… В институте, когда надо было контрольные у меня передирать, он не очень-то стеснялся. И из комнаты на ночь выставлять, когда знакомых приводил… Ну да, впрочем, ладно. Когда, говорите, назначена встреча?
— Завтра. В восемь. На улице Северной.
— А как вы об этом узнали? О Северной? И о времени?
— Как узнала?.. Мне муж сказал! Ну да! Муж! Он сказал, что завтра, в восемь часов вечера, он встречается с ними на Северной.
— Зачем встречается сказал?
— Нет, не сказал. Я сама догадалась. Когда увидела их в парке.
— Ну хорошо… Если недостает оснований для официального расследования, попробуем помочь в неофициальном порядке. Раз такое дело… Не бросать же в беде вдруг ставших стеснительными институтских друзей.
