Петр Северцев - Слабое место жесткого диска (сборник)
Он начал валиться с жутким перекошенным лицом, прямо на сгрудившихся девиц – Катечку, Марину и Машу, на которых брызнули кровь и мозги из простреленной головы мужика.
Тот наконец-то упал и замер в нелепой позе убитого, окончательно и бесповоротно мертвого человека.
Воцарилась немая сцена.
– Е… твою ма-ать… – минуты три спустя протянула потрясенная Катечка, сообразившая, что в них стрелять я не намерен, а потому пока что они живут. И тут же, как по команде, девочки стали вытирать со своих лиц все это месиво.
– Где же ваша благодарность? – спросил я, опуская, кстати, пистолет и, так же устало, как они, вытирая рукой пот. Колени, между прочим, были словно ватные.
– Э-э-э… – содержательно ответила Катя, лихорадочно раздумывая, чего бы такого сказать или сделать. Мне захотелось открыто ядовито усмехнуться. Судя по всему, мы просто поменялись ролями.
– Спасибо, – ответила Марина, и в голосе ее я разобрал огромное облегчение.
– Спасибо, – подтвердила Маша, изо всех девиц единственная, сохранившая видимое спокойствие.
Но и к сученьке Катечке возвращались ее привычные решительность и наглость.
– Ты чего тут делаешь? – спросила она.
– Вас спасаю, – нервно хмыкнул я, все еще не в силах прийти в себя после убийства двух человек.
– Что будешь с нами делать-то? – спросила Маша, обращаясь ко мне, как к хозяину положения.
– Надо Ирку искать! – взволнованно вставила Марина.
– Ну вот что, – решился я, понимая, что на мои два выстрела весь парк в ближайшие минут двадцать наводнится милицией, которая довольно скоро обнаружит тела.
– Что? – невежливо спросила нервная Катечка, дергая плечом в волнении.
– Займемся вашим спасением, – решился наконец я.
– Нашим спасением? – удивились все трое.
– Это как? – уточнила Катя.
– Вы в моей машине отпечатков не оставляли? – осведомился я, отвечая вопросом на вопрос.
– Я проинструктировала, – утвердительно кивнула заинтересованная поворотом быстротекущих событий Катечка.
– Тогда марш искать Ирину, а с ней срочно ко мне домой. Я дам вам ключи, мой адрес, надеюсь, помните. К утру пешком дойдете.
Она с изумлением уставилась на меня и, сузив глаза до состояния щелок, с холодной подозрительностью осведомилась:
– С чего ты взял, что мы станем тебя слушать?
Я издевательски улыбнулся в ответ.
– Да мы по дороге убежим! – хмыкнула Катя, явно вызывая меня на ответную реакцию.
Я улыбнулся еще более издевательски, выразительно посмотрев на часы.
– Да кто ты вообще такой? – взорвалась предводительница отряда шлюх, сжимая в ярости кулаки и подаваясь вперед.
Тут-то и наступил мой звездный час.
– Вы причастны к убийству Павла Петровича Огородникова, клиента публичного дома Мадам Наташи, а также к похищению ста пятидесяти тысяч долларов («Сколько??!!» – прошипела совершенно белая Катя, вбирая мои слова, словно иссушенная долгим одиночеством губка) и пропаже двух машин с товаром, за которые и должны были заплатить этими деньгами. На вас охотятся ФСБ, мафия, прокуратура, милиция, несколько частных детективов и телохранители самого Огородникова-старшего. В большинстве случаев те, кто первый найдет вас, решат вашу участь еще проще и эффективней, чем эти покойные непрофессионалы. Бежать вам некуда. У вас даже оружия нет – ни одного пистолета! Я гарантирую вашу смерть в течение недели… Но…
– Ну?!! – взвились они.
– Я предлагаю вам помощь и защиту, – ответил я, – в обмен на правдивую информацию. Я не работник органов, поэтому не собираюсь упекать вас в тюрягу. Всего лишь поговорить.
И замолчал.
Они также молчали, и мне пришлось снова выразительно взглянуть на часы, чтобы вывести их из транса.
– Ты кто такой? – тихонько и испуганно спросила присмиревшая беленькая овечка Катя.
– К вашим услугам, частный детектив Валерий Борисович Мареев!
– Че?!.. – по-прежнему содержательно вопросила недоверчивая сучка Катька.
– Милиция сейчас сюда приедет, вот че! – не выдержав, воскликнул я. – Лови ключи! – Бегом ко мне домой и сидите там, как мышки! Я отчитаюсь перед ментами и к утру приеду! Тогда и поговорим! Времени нет!
Катечка поймала ключ на лету точным и кратким движением руки. Мгновение мы глядели друг другу в глаза: она – испытующе, я – негодующе.
Наконец она решила, что действия, предлагаемые мной, по крайней мере, не ведут к мгновенной смерти или увечью никого из членов ее банды и перед уходом только вопросительно бросила: – Заложишь?
– Вы мне еще нужны, – правдиво ответил я, мысленно подсчитывая непременные наградные за проявленный героизм и удержанное достоинство. – А ну, бегом!
Они убежали, и только некоторое время еще слышались приглушенные призывные крики: «Ира! Ира, твою мать, ты где?! Ира, сюда!»
Я постоял, вспоминая удивленный и многообещающий взгляд Маши, слабую улыбку Марины и уважение Катечки – все чувства, за краткую минуту мелькнувшие в их блядских (ведь правда же!) глазах. А затем утихомирил пальцесуставную дрожь и набрал 02.
– Алло, милиция? Говорит частный детектив Мареев Валерий Борисович. Я нахожусь в городском парке и только что застрелил двоих мужчин. Это была самооборона, у них обоих есть оружие… Нет, не знаю… Да, я вас жду. Слушайте внимательно, как пройти…
Домой я притащился страшно измученный, окончательно уставший, часов в пять утра. Починенную вызванным мастером машину поставил, как обычно, под окна дома, расплатился в долларах. Хотелось в душ, смыть с себя грязь убийства и допроса, забыть складное, но от начала и до конца лживое объяснение случившегося.
А так же сбросить весь груз накопившихся проблем? Например, что делать с оставшимся в живых верзилой, которого моя пуля только ввела в пограничное состояние? Через недельки три он придет в себя и, возможно, заговорит, осознав, где очнулся.
Дело мое с проститутками будет к тому времени, скорее всего, уже закончено и даже подзабыто, но проблема останется, и ко мне в квартиру нагрянет любознательный следователь с вооруженным помощником.
Опять же, с девочками следовало сначала разобраться – мне отчего-то не хотелось звонить Наташе и сдавать пойманных.
После всего случившегося я мыслил исключительно эмоциями и усталостью, мне явно не хватало рассудочности и правильности приятельского мышления…
А как, кстати, незаметно пройти в комнату с компьютером, оставляя девок дожидаться результатов его решения?
Звонок в дверь. Вот так бы и стоял всю жизнь – прислонившись гудящим лбом к холодному косяку.
Тихие осторожные шаги. Молчание.
– Откройте, девочки, это я, Мареев… умирающий на пороге собственной квартиры.
Открыла Катя. Прищурившись, глянула мне в лицо. Затем оглядела с ног до головы. И неожиданно рассмеялась.
– Ну проходи, приблудный, – и отошла, пропуская. Маша, Марина и Ирочка стояли поодаль. Судя по состоянию их волос и по тому, что каждая из них нашла в моем гардеробе нечто приглядное, девочки уже успели и вымыться, и принарядиться.
Я закрыл за собою дверь и, разоблачаясь, отвечал на вопросительные взгляды.
– Был в участке. Потом повезли в прокуратуру. Еще раз десять ходить придется. Потом – суд. Думаю, оправдают. Никаких доказательств вины. Вот только этот, высокий, – он выжил. И, скорее всего, через месяцок, как раз к суду, очень и очень разговорится… – Посмотрел на их обеспокоенные, недовольные случившимся лица и добавил: – Как вы сейчас.
Ира нервно усмехнулась.
– Прошу на кухню, – величественно приказала Маша.
– О, боже! – потрясенно вымолвил я, вступая в этот адский притон, стараниями выловленных и отобранных у смерти проституток ставший на краткое время райским уголком.
Все чисто, выскоблено, блестит, посуда, самое интересное, на своих местах, и на столе – ни крошки. Только сверкающая посуда. И аккуратно нарезанный сыр, салями, соленые огурцы лизановской фабрики, рядом со сгрудившимися бокалами стоит сухое белое вино.
– А это – тебе подарочек, – улыбнулась удивительно посвежевшая после ванной Ирина, указывая на два переполненных ведра: мусорное и бельевое, которое они заполнили сухим мусором, впервые за несколько месяцев заботливо собранным со всех урожайных уголков моей плодородной кухни. – Выносить нам показалось опасным. Марина и так уже за продуктами ходила. Скажут еще, что у тебя появились сразу четыре любовницы! – Все девочки, как одна, разом заухмылялись.
– Э-э-э… – столь же содержательно, как они в парке, теперь ответил я, оглядывая уставленный едой и посудой стол. – Н-да-а-а…
– Нам очень приятно, – за всех ответила Марина и улыбнулась мне как-то по-особенному. Спать сразу же расхотелось, и тотчас потянуло в ванную, – мыться, мыться и мыться – нужно же быть готовым к… о, господи, чего это я?! Их же четверо! Уединиться с одной, оставив остальных? Да и вообще, искать женской страсти и ласки во время расследования… не по мне. Не привык заниматься посторонними делами… хотя очень хочется.
