Юрий Дольд-Михайлик - И один в поле воин
По условиям соревнования стрелок должен отбить горлышко бутылки, поставленной в тридцати метрах от стреляющего на земляном настиле блиндажа. В случае меткого попадания он получал от партнера две бутылки коньяку или их стоимость. Если пуля попадет не в горлышко, а просто в бутылку, стрелявший должен уплатить партнеру одну бутылку коньяка, а если пуля совсем не попадет в мишень двойной штраф - две бутылки коньяка.
Первым стрелял Коккенмюллер. Взяв из рук ефрейтора большой пистолет, гауптман внимательно осмотрел его, подошел к нарисованной на земле черте, встал вполоборота к мишени и старательно прицелился. Выстрел! Столбик пыли поднялся справа, чуть повыше бутылки. Коккенмюллер прикусил губу и снова прицелился. На этот раз пуля попала в середину бутылки и разбила ее. Третья пуля тоже лишь разбила бутылку.
- Штраф! Четыре бутылки! Выигрыш - ни одной! смеясь воскликнул офицер, исполнявший роль арбитра.
- Я отыграюсь на следующем туре,- спокойно бросил Коккенмюллер,- теперь я знаю, как целиться.
- Полезное занятие для офицеров штаба,- послышалось сбоку. Все оглянулись. Начальник штаба генералмайор Даниель и оберст Бертгольд подошли к собравшимся.
Майор Шульц объяснил условия соревнования.
- А ты, Генрих, не принимаешь участия?- спросил Бертгольд, заметив среди присутствующих Гольдринга.
- К сожалению, когда я подошел, соревнования уже начались.
- О, пожалуйста, герр лейтенант, это лишь начало первого тура. К тому же я люблю крупные выигрыши,- попробовал пошутить Щульц.
- А вы уверены, что выиграете?- прищурившись спросил Генрих.
Майор Шульц самодовольно улыбнулся и вместо ответа протянул Генриху пистолет.
- Нет, теперь ваша очередь, я буду стрелять после вас.
Почти не целясь, майор Шульц выстрелил трижды. Одна бутылка была разбита, у второй срезано горлышко, третья пуля прошла рядом с бутылкой, не задев ее.
- Не дурно,- похвалил генерал Даниель.
- Вам стрелять, барон,- пригласил Шульц.
Гольдринг вынул из кобуры офицерский вальтер и встал в позицию.
- Вы хотите стрелять из этой хлопушки?- удивился Коккенмюллер.
- А разве правила запрещают это?
- Нет, но я держу пари, что из этого вальтера и за десять шагов не попасть в горлышко бутылки,- настаивал Коккенмюллер. Несколько офицеров поддержали его.
- Вы ставите себя в худшие условия, чем остальные участники соревнования,- бросил и генерал Даниель.
- Но офицер, герр генерал, должен владеть всяким оружием как можно лучше. Я скорее соглашусь проиграть майору Шульцу десять бутылок за каждый выстрел, чем соглашусь стрелять из другого пистолета.
- Ловлю вас на слове, десяток бутылок за каждый выстрел!- воскликнул Шульц.
Гольдринг молча поднял пистолет, и в тот же миг прозвучали три выстрела. Первая бутылка была разбита, две другие остались без горлышка.
- Скверно!- поморщился Гольдринг, словно не слыша восторженных восклицаний присутствующих.- Поставьте новые бутылки,- попросил он ефрейтора.
Три новых выстрела вызвали всеобщий восторг. Горлышки трех бутылок были срезаны, словно ножом.
- Выигрыш пятьдесят бутылок, проигрыш - десять. Сорок бутылок коньяка с майора Шульца!- весело выкрикнул арбитр.
Кругом захохотали. Всем была известна скупость майора, и сейчас все с интересом наблюдали, как его длинное лицо покрывалось красными пятнами.
- За майором Шульцем еще три выстрела,- напомнил Генрих.- Вальтер при вас, майор?
Шульц беспомощно схватился за кобуру и покраснел еще больше.
- Было условлено стрелять из парабеллума,- запинаясь проговорил он.
Генрих весело рассмеялся.
- Я пошутил, говоря о десяти бутылках, майор, с меня хватит и одной.
- Тогда разрешите пригласить вас в девять часов вечера распить со мной выигранную вами бутылку.
Шульц поклонился так церемонно, словно приглашал Генриха по крайней мере на роскошный банкет.
- Сочту за честь для себя. Буду ровно в девять.- Генрих наклонил голову, стараясь скрыть насмешливый блеск глаз.
- А знаете, барон, я не хотел бы быть вашим противником на дуэли!пошутия Коккенмюллер, когда они вместе с Генрихом возвращались в штаб.- И знайте, сегодня вы нажили себе заклятого врага.
- А мне показалось, что мы расстались с Шульцем, как приятели, ведь я подарил ему почти весь проигрыш.
- Он не простит вам, что вы лишили его славы лучшего стрелка штаба,пояснил Коккенмюллер,- а это единственное, чем он мог до сих пор гордиться.
Когда Гольдринг и Коккенмюллер вошли в свою комнату, дежурный доложил, что у оберста находятся сейчас генерал Даниель и оберст Лемберг.
- Лемберг?- вопросительно взглянул на Коккенмюллера Генрих и наморщил брови, словно что-то вспоминая
- Ему поручено руководить операцией "Зеленая прогулка",- пояснил гауптман.
Они сели к своим столам и склонились над бумагами. Минут через пять через приемную оберста, даже не взглянув в сторону офицеров, прошел генерал Даниель, а за ним покрытый пылью и усталый оберст Лемберг.
Сквозь полуоткрытую дверь было видно, как Бертгольд ходил взад и вперед по кабинету. Это свидетельствовало о плохом настроении оберста. Но Генрих, которого очень заинтересовало сообщение Коккенмюллера о возложенной на Лемберга миссии, все же отважился постучать к шефу.
- А, это ты!- хмурое лицо Бертгольда прояснилось Что ж, поздравляю с успехом, ты отличный стрелок!
- Именно по этому поводу я и пришел к вам, герр оберст! Не кажется ли вам, что целесообразнее было бы показать свое умение владеть оружием не в подобном состязании, а на "Зеленой прогулке", где мишенями будут настоящие враги, а не пустые бутылки из-под коньяка.
Подобие улыбки промелькнуло на лице Бертгольда.
- "Зеленая прогулка" уже осуществлена.
- Уже? Когда же?- и удивление, и разочарование слышались в голосе Генриха.
- Начали сегодня на рассвете, ровно в шесть, а кончили в двенадцать.
Мрачный взгляд Генриха, очевидно, искренне потешал Бертгольда.
- Нет, ты чудак, настоящий чудак, ну, скажи мне откровенно - почему тебе так захотелось принять участие в этой операции?
- Разрешите мне ответить вам не как начальнику, а как моему второму отцу, от которого я не хочу иметь тайн?
- Надеюсь, что именно так ты всегда разговариваешь со мной.
Генрих колебался, словно ему неловко было поверять свои самые сокровенные мысли.
- Вы так много сделали для меня,- начал он неуверенно,- благодаря вам я так быстро получил офицерское звание, вы определили меня на интересную работу, но...
- Ну откровенность так откровенность! Почему ты не договариваешь?
- Я завидую многим офицерам штаба, у них есть боевые заслуги, очевидно они принимали участие в важных операциях, о чем красноречиво говорят награды на их мундирах...
Безудержный хохот Бертгольда не дал Генриху закончить фразу
- Это все!.. Как же ты наивен! Уверяю тебя, большая половина этих орденов выдана штабным офицерам только для того, чтобы фронтовики верили, что и штабисты имеют заслуги перед фатерландом, хотя часто, даже чересчур часто, эти заслуги не больше заслуг архивариуса какого-нибудь провинциального магистрата. И для этого совершенно не надо подставлять голову под партизанские пули. Для этого найдутся люди с менее благородной кровью, чем твоя. И благодари меня, что я не пустил тебя на эту операцию.
- Почему?
- А потому, что мы потеряли только убитыми двести девятнадцать солдат и шестнадцать офицеров, половина полицаев уничтожена...
- Выходит...
- Выходит, что "Зеленая прогулка" для многих превратилась в последнюю прогулку. Когда наши части, закрыв все выходы, приблизились к лагерю, выяснилось, что он абсолютно пуст. Лагерь и подступы к нему были хорошо заминированы. Прибавь к этому, что партизаны наскочили на нас с тыла и, причинив нам значительный урон, молниеносно исчезли. Операция позорно провалилась. Единственное последствие - свыше двухсот новых крестов на кладбище вблизи этого населенного пункта.
- Выходит, оберст Лемберг...
- Черт возьми этого Лемберга, я не хочу себе портить настроение из-за его неудач. Пусть сам оправдывается перед высшим командованием. Как ты думаешь, лейтенант, не стоит ли нам немного рассеяться и хоть на вечерок укатить в ближайший город?
- С большой радостью.
- Знаю, что с радостью. Молодость не любит глухих углов, разнообразие обстановки ей необходимо, как воздух. Так, может быть, сегодня и двинемся?
- Лучше завтра, сегодня я приглашен к майору Шульцу.
Оберст поморщился.
- Вы недовольны?
- Обеспокоен. Майор Шульц не простит тебе сегодняшнего позора. Выпив, он может оскорбить тебя, а ты со своим горячим характером...
- Я буду холоден как лед и сдержан, как вы, герр оберст.
- И все-таки я не очень спокоен.
- Почему? Ведь я обещаю вам...
- Ты еще так молод! Не будь войны...
- Я, возможно, не имел бы счастья называться вашим сыном...
