Анатолий Ромов - Бесспорной версии нет (сборник)
– Может, Подошьян Валера? Из нашего отдела? В нем почти метр девяносто. Ну там и все остальное…
– Подойдет. Предупреди: пусть не уходит. И давай за колодами. Дорогих не покупай, нужны самые дешевые.
– Тогда я с колодами прямо к вам?
– Хорошо.
Сняв трубку телефона, Иванов набрал номер дежурной по второму этажу гостиницы «Алтай»:
– Дежурная? Простите, Лена Малахова сегодня работает? Позовите, пожалуйста…
Через минуту-другую услышал знакомый голос.
– Да, я слушаю.
– Лена, это один ваш знакомый. Из милиции. Мы с вами беседовали в дежурке. Насчет жильца из двести девятого номера. Иванов моя фамилия.
– А-а… Здравствуйте.
– Здравствуйте, Леночка. Только два вопроса. Помните, вы рассказывали, как убирали в номере, а жилец в это время что-то переставлял на столе?
– Переставлял? Помню. И что?
– Вы тогда сказали, что у него в мусорной корзинке были белые хрустящие бумажки. Обертки от вафель…
– Да… Как будто. Были вроде обертки.
– Леночка, вспомните: были в мусорной корзине этикетки от вафель? На вафлях же сверху этикетка. На ней – название, цена.
– Ой, я не помню. Может, и были. Там разве смотришь. Этикетки не этикетки. Я же не разглядывала.
– Еще вопрос. Когда вы в тот раз вошли, во что ваш постоялец был одет? Когда на столе что-то переставлял?
– Сейчас… Подождите… В спортивном костюме. Знаете, такой импортный? Синий. Пижама, что ли, называется.
– Все ясно, Леночка. Ждите, мы к вам скоро подъедем. На месте я все объясню.
Следующий, кому он позвонил, был Прохоров.
– Леня, это Борис Иванов. Ты очень занят?
– Дела есть всегда. Что-нибудь случилось?
– Ничего особенного. Ты мне нужен часа на два по нашему делу. Если я сейчас заеду, как? Минут через двадцать?
– В принципе можно, только объясни хоть примерно, что случилось?
– Объясню потом. Увидишь из окна мою машину – выходи.
Перед самым входом в «Алтай» Иванов резко затормозил. Сидевший рядом с ним Прохоров покосился на выходящих из машины Линяева и Подошьяна:
– С такими молодцами только кого-то брать. А? Надеюсь все-таки, брать мы никого не будем.
– Не будем, не беспокойся. Потерпи. Я хочу, чтобы все было чисто.
– Эксперимент? Судя по всему.
– Сейчас увидишь. Пошли.
Вчетвером они прошли в гостиницу. В холле было пусто. Швейцар, узнав Иванова, сделал знак бровями – мол, не волнуйтесь, все помню. Вместо молодящейся блондинки за стойкой сидела худая девушка в очках. Иванов протянул удостоверение. Девушка изучала его долго. Вздохнула:
– Опять по поводу второго этажа? Да? Двести девятый?
– Двести девятый, угадали. Номер сейчас занят?
– Занят.
– А свободные номера у вас есть? Желательно на этом этаже. Двухместные.
– Сейчас… – Карандаш дежурной пополз по квадратам схемы. – Вот, двести пятнадцатый. А… зачем?
– Надо провести эксперимент. Для этого нужен свободный номер, а также представитель администрации. Вы бы, например, нас устроили как представитель администрации. Как? Договорились?
Поднялись на второй этаж, остановились у двести пятнадцатого номера. Администратор ушла разыскивать отлучившуюся куда-то со своего места дежурную по этажу. Иванов посмотрел на стоящего рядом Подошьяна. Для эксперимента капитан подходил идеально – высокий, широкоплечий, черноволосый, с пышными черными усами.
– Коротко установку. Пока мы одни.
Подошьян потер лоб:
– Значит, так. В номере я снимаю плащ, остаюсь в тренировочном костюме. Вскрываю шесть колод карт. Седьмую, контрольную, не трогаю. Затем снимаю с шести колод бумажные обертки. Мну их. Кроме того, мну несколько газетных обрывков. Затем бросаю в мусорную корзину смятые газетные обрывки. Сверху смятые бумажные обертки от карт. Потом все колоды, кроме двух, прячу в стол. Сажусь за стол лицом к окну, спиной к двери. Начинаю тасовать карты. Обе колоды. Делаю это медленно, размеренно. Причем так, чтобы со стороны двери карт не было видно. После стука в дверь говорю: «Войдите». Входит горничная, спрашивает: «Можно я уберу?» Не оборачиваясь и продолжая медленно тасовать карты, говорю: «Пожалуйста». По-моему, все?
– Все. Ты, Сергей?
– Я беру шесть пачек вафель и корзину, сдираю обертки… – Линяев поискал глазами. – Ну, хотя бы вон там, в конце коридора, за выступом. Подходит?
– Вполне.
– Мну газетные обрывки, кидаю в корзину. Сверху бросаю смятые обертки от вафель. Правильно?
– Правильно. Кажется, они идут.
Дежурная по этажу, с которой подошла администратор, оказалась совсем молодой девушкой. Высокая, с ямочками на пухлых щеках. Весело представилась:
– Здравствуйте. Меня зовут Тамара.
– Здравствуйте, Тамарочка. – Иванов улыбнулся. – Видите, сколько молодцов я вам привел? Это Леонид Георгиевич, это Сергей, это Валерий. А я Борис Эрнестович. Кстати, Тамара, вы что-то продаете на этаже? Вафли есть?
– Есть. Вафли есть, лимонад. Чай, сахар. Спички, сигареты «Прима»…
– Откройте нам, пожалуйста, номер и позовите горничную.
Когда дежурная по этажу вернулась с Леной Малаховой, Подошьян уже готовился к эксперименту в номере, а Линяев в конце коридора за выступом.
Лена, заметно волнуясь, поздоровалась, поставила на пол ведро, прислонила к стене швабру:
– Я как раз номера убираю.
– Очень хорошо, – ободрил ее Иванов. – Помните, вы убирали в двести девятом? Вы вошли, взяли мусорную корзину, чтобы ее вынести, и среди прочего мусора заметили смятые хрустящие белые бумажки. Еще раз спрашиваю: вы видели рядом с этими бумажками этикетки? Тоже смятые, тоже бумажки, но на которых написано, как называются вафли, цена и так далее?
– Я уж думала. Не помню. Может, они внутри были? В обертках? Или на дно провалились?
– Все ясно. А сейчас вы должны повторить все то, что делали в тот раз. Постучать в номер, услышав отзыв, войти, спросить, можно ли убрать. Делайте это спокойно, так, как делаете всегда. Представьте, что вам действительно нужно убрать в номере. После того как находящийся в номере разрешит вам произвести уборку, вы возьмете мусорное ведро и вынесете к нам. Понятно?
– Понятно.
– Человек, которого вы увидите в номере, со спины похож на Нижарадзе. Сидеть он будет, как сидел в тот раз Нижарадзе, к вам спиной. Этот человек будет делать определенные движения. Ваша задача – сказать нам после эксперимента, похожи ли эти движения на те, которые делал Нижарадзе. А также, похоже ли то, что будет в мусорном ведре, на то, что было в тот раз. Вот и вся задача. Все, можете стучать. Стучите!
Помедлив, Лена постучала в дверь. Оттуда донеслось: «Да, войдите!» Девушка открыла дверь и вошла. Из-за закрытой двери было хорошо слышно, как она спросила, можно ли убрать в номере. Спустя некоторое время дверь открылась. Лена показала мусорное ведро – в нем на газетных обрывках лежали смятые обертки от карт.
– Я правильно все сделала?
– Правильно. – За Леной Иванов видел спину Подошьяна – тот продолжал медленно тасовать карты. Спросил: – Как движения? Похожи на те, которые делал Нижарадзе?
– Похожи. Я теперь поняла, что он делал. Карты тасовал. Правильно?
– Правильно. Только почему же вы тогда об этом не догадались?
– Так ведь я второй раз уже смотрю. И внимательно. Тогда-то мне все равно было.
Иванов крикнул в конец коридора:
– Сергей Александрович! Пожалуйста!
Все молча следили, как подошедший Линяев ставит на пол мусорную корзину. В этой корзине поверх таких же, как в первой, газетных обрывков лежали смятые обертки от вафель вместе с этикетками.
– Лена, посмотрите внимательно, – попросил Иванов. – Какие бумажки были в корзине в тот раз? Только такие? Или этикетки тоже были?
Лена несколько раз перевела взгляд с одной корзины на другую:
– Нет. Все-таки бумажки тогда были вот такие, – кивнула она на свою корзину. – Как в моей.
Из эксперимента следовало: неизвестный, проживавший в гостинице «Алтай» под фамилией Нижарадзе, скупал в большом количестве карточные колоды. Пока этот неизвестный находился в номере, он тасовал карты. Этого занятия не прекращал даже при появлении горничной. То есть занимался тем, чем обычно занимаются в свободное время для тренировки зрительной памяти профессиональные картежники, – тасовал карты, запоминая их рубашки.
Значит, соответственно с этим следовало ориентировать и розыск.
Вторая встреча
У Хорина, появившегося лишь к концу рабочего дня, вид был усталый. После короткой беседы выяснилось: ничего такого, что выглядело бы для Иванова неожиданностью, он не узнал. Как и ожидалось, никаких грехов по части ОБХСС за Шестопаловым не числилось. Дача, кооперативная квартира в центре города и машина были приобретены на средства, полученные от внедрения ценного изобретения, одним из авторов которого он являлся. Интересным показалось только единственное: часть своего отпуска, причем совсем недавно, с 25 января по 11 февраля, директор НИИ «Дорстрой» провел в Сочи. Останавливался в гостинице «Жемчуг», занимая номер полулюкс на пятом этаже. Любопытны были также два списка, которые Хорин не поленился полностью переписать в агентстве «Аэрофлота». Один перечислял пассажиров авиарейса № 1045 Москва – Сочи от 25 января, второй – авиарейса № 1046 Сочи – Москва от 11 февраля. Согласно этим документам, 25 января одним рейсом с Шестопаловым вылетел Гарибов Георгий Константинович. Он же вместе с Шестопаловым вернулся в Москву 11 февраля.
