Тесс Герритсен - Пропавшая девушка
– Если вы так считаете… – пробормотал он, забираясь в салон.
Вечером Южный Лексингтон выглядел совсем по-другому. Все, что днем казалось просто убогим и унылым, в темноте приобретало угрожающий вид. Переулки уходили словно бы в никуда. Точнее, туда, где таятся мыслимые и немыслимые опасности.
Кэт остановилась возле уличного фонаря. Она не торопилась выходить из машины, наблюдая за тротуаром и домами. На ближайшем углу толпилась стайка подростков. С виду – вполне безобидные ребята, охваченные обычной для весны потребностью тусоваться.
– Вроде все спокойно, – сказала Кэт. – Можем выходить.
– Я полагаюсь на вашу осведомленность.
Они вышли из машины и двинулись по тротуару к пятой высотке. Увидев чужаков, подростки мгновенно насторожились. Поймав их колкие взгляды, Адам взял Кэт за руку. Дальше они шли почти вплотную.
Дверь парадной не запиралась. Сама парадная ничуть не изменилась. Обшарпанные стены, коричневый синтетический ковер, скрывающий ржавые пятна на бетоне. Половина лампочек перегорела, и их никто не торопился менять. Граффити на стенах стали техничнее и намного приземленнее, даже агрессивнее.
Лифт, как и в прежние времена, не работал. Табличка с надписью «НЕИСПРАВЕН» успела выцвети.
– Сколько помню, он никогда не работал, – сказала Кэт. – Но подниматься не так высоко. Всего на пятый этаж. Идемте по лестнице.
На ступенях валялись сломанные игрушки и окурки. Перила, когда-то гладкие, были испещрены вырезанными инициалами. За стенами квартир плакали младенцы, оглушительно орали приемники и телевизоры. Какая-то женщина ругалась на своих детей. И над всем этим хаосом звуков плыл чистый хрустальный девичий голос, исполнявший старинный гимн «О благодать, спасен тобой…». Голос возвышался над остальными звуками, словно собор над руинами. С каждым лестничным маршем голос звучал все громче. Удивительнее всего, что он раздавался из-за двери, возле которой остановилась Кэт.
Кэт постучала.
Пение смолкло. Послышались шаги. Дверь приоткрылась на длину цепочки. На пороге стояла девочка-подросток с лицом цвета кофе мокко и наивными глазами.
– Белла? – удивилась Кэт.
Улыбка на лице девочки была яркой, как солнце.
– Кэт! – закричала она, сдергивая цепочку. – Папа Эрл! К нам Кэт приехала!
– Не подгоняй меня, – послышался из соседней комнаты ворчливый старческий голос. – Все равно не побегу, Кэт там или не Кэт.
– Кости у него болят, – смущенно поглядывая на гостей, пояснила Белла. – А в такую погоду особенно. Он сегодня не в духе…
– Кто это не в духе? – недовольным тоном спросил Папа Эрл, появляясь в комнате.
Он двигался медленно, шаркал, наклонив вперед голову. Волосы, некогда черные как уголь, почти целиком поседели.
«Здорово он постарел», – с грустью подумала Кэт.
Ей почему-то казалось, что над этим человеком годы не властны.
Кэт обняла его. И снова ощущение, будто она обнимает незнакомца. Папа Эрл стал ниже ростом и сильно высох.
– Здравствуй, Папа Эрл, – сказала Кэт.
– Наконец-то сподобилась, – проворчал он. – А то уже два года… нет, три, и ни слуху ни духу.
– Папа Эрл, но Кэт все-таки приехала.
– Наверное, совесть загрызла.
Кэт засмеялась и взяла его руку. Кожа да кости.
– Как жизнь, Папа Эрл? Я тебе посылала пальто. Ты его получил?
– Что еще за пальто?
– Сам знаешь, что за пальто, – упрекнула его Белла. – Длиннополое. Ты носил его всю зиму.
– А-а. Так бы сразу и сказала.
Белла снова вздохнула.
«Сама знаешь, в каком он состоянии», – говорил ее взгляд.
– Папа Эрл любит твое пальто.
– Папа Эрл, я приехала не одна, – сказала Кэт.
– А с кем?
– Его зовут Адам. Он стоит перед тобой.
Она осторожно повернула старика лицом к Адаму. Папа Эрл протянул руку. Только сейчас Адам увидел, что глаза старика покрыты молочно-белой пленкой. Катаракта.
Адам крепко пожал протянутую руку:
– Здравствуйте, Папа Эрл.
Папа Эрл громко хмыкнул:
– Поди дураком себя чувствуете? Негоже большому человеку называть такую козявку, как я, Папой Эрлом.
– Ошибаетесь, сэр. Я рад знакомству с вами.
– И с какой такой радости вы явились сюда вместе с нашей Катриной?
– Папа Эрл, он мой друг.
Старика это немного озадачило.
– Вот оно что.
– Я решила познакомить Адама с тобой. Может, ты ему поможешь. Он разыскивает… женщину.
Седая голова Папы Эрла поднялась. Невидящие глаза уперлись в Кэт.
– Откуда мне ее знать?
– Ты знаешь все, что происходит в «муниципалке».
– Давайте-ка сядем, – сказал старик. – А то эти кости меня доконают.
Они прошли в кухню. Как и вся квартира, кухня была обшарпанная, явно не знавшая ремонта. Линолеумные шашки возле раковины отклеились и загнулись. Пестрые пластиковые поверхности изобиловали щербинами и сколами. Плита и холодильник были как в старом ситкоме вроде «Предоставьте это Биверу». За столом сидел Энтони, внук Папы Эрла. Склонившись над тарелкой, парень сосредоточенно поглощал спагетти. Гостей он едва удостоил взглядом.
– Энтони! – рявкнул на него Папа Эрл. – Ты что, даже не хочешь поздороваться с твоей нянькой?
– Привет, – буркнул Энтони и зачерпнул новую порцию спагетти.
Характеры внуков Папы Эрла ничуть не изменились. Кэт вспомнила, как вечерами сидела с ними, пока Папа Эрл работал. Тогда старик еще видел. Брат и сестра. Близнецы. Одинаковый цвет кожи, одинаковые лица с высокими скулами. Но в остальном они различались, как свет и тьма. Белле стоило улыбнуться, и в комнате становилось тепло. А вот Энтони умел заморозить одним взглядом.
Папа Эрл двигался по кухне с уверенностью зрячего.
– Голодные? – спросил он гостей. – Перекусить хотите?
Видя, как Энтони жадно схватил банку с томатным соусом, Кэт и Адам почти хором ответили:
– Нет, спасибо.
Гости сели рядом. Папа Эрл – напротив. Он еще не утратил привычки смотреть на лица собеседников.
– Так что за женщину вы ищете?
– Ее зовут Мэв Куонтрелл, – сказала Кэт. – Мы предполагаем, что она живет в одном из домов «муниципалки».
– А ее фото у вас есть?
Кэт вопросительно посмотрела на Адама.
– Да. Есть.
Он полез в бумажник и выложил моментальную фотографию.
Помня рассказ Адама, Кэт ожидала увидеть дерзкую девицу в облегающем черном кожаном наряде и с разноцветными волосами. Но со снимка на нее смотрела худенькая блондинка. Вполне домашняя девочка из тех, что на школьных балах застенчиво стоят по углам.
– Белла! – окликнул внучку Папа Эрл.
Белла потянулась к снимку:
– Ой, какая красивая. Блондинка. На вид робкая.
– Сколько ей? – спросил Папа Эрл.
– Двадцать три, – ответил Адам. – Сейчас она выглядит по-другому. И волосы, наверное, выкрасила в какой-нибудь безумный цвет. Да и косметики на лице хватает.
– Энтони! Ты, случаем, не видел похожей девчонки? – спросил Папа Эрл.
Энтони мельком взглянул на фото и пожал плечами. Потом встал, отнес пустую тарелку в раковину и вышел из кухни. Вскоре шумно хлопнула дверь квартиры.
– Совсем парень одичал, – вздохнул Папа Эрл. – Уходит и приходит когда вздумается. И что с ним дальше будет?
– Кто она? – спросила Белла, разглядывая фото Мэв.
– Моя дочь.
Папа Эрл понимающе кивнул:
– Значит, разыскиваете свою девчонку.
– Да.
– Зачем?
Чувствовалось, Адама удивил вопрос старика.
– Потому что она – моя дочь.
– Но она от вас сбежала. Не хочет, чтобы ее нашли. Такую девчонку вы никогда не разыщете, если только она сама не вернется к вам.
– Хотя бы… – Адам устало опустил голову, разглядывая тусклый линолеум. – Хотя бы знать, что с ней все в порядке.
Папа Эрл задумался. Никто не догадывался, какие мысли бродят в его голове. Глаза, скрытые катарактой, ничего не выдавали.
– Вам бы надо с Джоной поговорить, – наконец сказал он.
– С Джоной? – переспросила Кэт.
– Он теперь большой человек.
– И давно?
– Уже год. Сменил Берто, когда тот… закруглился. Тут что ни случается, все проходит через Джону.
– Спасибо, – поблагодарила старика Кэт. – Мы к нему обратимся.
Она уже хотела встать, но вспомнила о других вопросах.
– Папа Эрл, а тебе знаком парень по имени Никос Бьяджи?
Старик наморщил лоб:
– Да, слышал о нем.
– А Зинию Варгас знаешь?
– Тоже вроде знакомое имя.
– Ты слышал, что она умерла?
– У нас постоянно кто-то умирает, – вздохнул Папа Эрл. – Умерла и умерла. Не бери в голову.
– Папа Эрл, она не просто умерла. Они с Никосом оба принимали наркотик. Где-то в «муниципалке» есть точка, откуда этот наркотик расходится и убивает людей.
