Эллери Куин - Тайна греческого гроба. Грозящая беда
— Что в этом необычного? — допытывалась Вэл. — Ей-богу, вы самый странный человек в мире! Это же просто дырка в навесе.
Эллери опустил очки на глаза и, улыбаясь, слез с кресла.
— Я чувствителен к внезапным вспышкам света. Вы, кажется, собирались уходить, не так ли?
Он снова сел. Вэл махнула рукой и спустилась в сад. Эллери наблюдал за ней из-под синих стекол. Она направилась прямо к дальней границе Сан-Суси, где рос густой кустарник и можно было незаметно перелезть через ограду. Вскоре ее стройная фигурка, казавшаяся мальчишеской в бриджах для верховой езды, исчезла за пальмами.
Некоторое время Эллери сидел неподвижно, глядя на пальмы и террасу дома Жарденов. Где-то пиликали цикады, в саду жужжали пчелы. Не было видно никаких признаков человека.
Снова взобравшись на кресло, Эллери повторно обследовал дыру в навесе.
Ткань от края до края пересекали цветные полосы, щель располагалась между желтой и зеленой полосами параллельно им.
— Разрыв длиной в полдюйма, — пробормотал Эллери себе под нос. Вынув из кармана перочинный нож, он собрался произвести над навесом хирургическую операцию, но заметил кое-что еще.
На каменной стене дома, менее чем в трех футах от стеклянной перегородки, служившей четвертой, внешней стеной кабинета, виднелся свежий рубец. Какое-то острие выщербило кусок камня. Эллери посмотрел на рубец и дыру в навесе. Оба были расположены высоко. Несмотря на свой солидный рост и то, что он стоял на кресле, ему пришлось встать на цыпочки и вытянуть шею, чтобы рассмотреть их как следует. Да, разрез находился немного выше рубца и прямо перед ним. Их разделяли всего четыре дюйма!
Продолжая возбужденно бормотать, Эллери начал кромсать ни в чем не повинный навес, пока не смог вырезать кусок ткани длиной около пяти дюймов.
Он спрыгнул на каменные плитки, держа в руке клочок материи. При более ярком свете ему показалось, что на краях разреза с верхней стороны ткани виднеются коричневые пятна.
Быть может, это меласса — черная патока, смешанная с цианистым калием?
Но зачем итальянской рапире протыкать своим грязным носом чистый навес?
Этот вопрос задавал себе мистер Хилари-Эллери Кинг-Квин, свертывая в трубочку клочок материи.
Спрятав трубочку в носовой платок и держа его под курткой с такой осторожностью, словно это был мешочек с бриллиантами, он двинулся вдоль ряда пальм к воротам, стараясь выглядеть спокойным.
* * *— Ну, Бронсон? — осведомился Эллери, склоняясь над лабораторным столом. Химик кивнул:
— Все верно — меласса и цианид. Я слышал о вас, Кинг, в Главном управлении. Где вы раздобыли этот клочок материи?
— Если вы думаете о том, чтобы позвонить Глюке, — поспешно сказал Эллери, вновь заворачивая клочок слегка дрожащими пальцами, — то не беспокойтесь. Я скоро его увижу.
— Но послушайте… — начал Бронсон.
— До свидания. Прекрасный день, не так ли? — промолвил Эллери и быстро вышел.
Глава 19
Пересекая вестибюль «Ла Салля», Валери обратила внимание, что перед коммутатором с наушниками Мибс Остин на голове сидит администратор отеля — маленький смуглый человечек.
Она решила, что телефонистка поднялась наверх и, вздохнув, направилась к лифту. Бедняжка была так напугана! Если бы она только знала, что в действительности угрожает ей…
Вэл открыла дверь апартаментов 3С.
— Мибс, вы здесь?
Дверь захлопнулась за ней, отозвавшись гулким эхом. Других звуков не последовало.
— Мибс! — Валери вошла в гостиную. Она была пуста. Побледнев, Вэл бросилась в свою спальню, в комнату.
Риса, в ванные, в кухню… Мибс нигде не было.
Выбежав в коридор, Вэл спустилась по запасной лестнице в вестибюль.
— Где мисс Остин? — громко крикнула она.
Администратор снял наушники.
— Я думал, что…
— Где она?
— А вы не знаете? — удивленно спросил администратор.
Страх придал Вэл наглости.
— Если бы я знала, то зачем бы спрашивала вас, осел?! Где она?
Администратор выглядел огорченным.
— Разве вы не звонили ей примерно час назад? Придется сделать ей внушение. Значит, это был просто предлог, чтобы уйти с работы.
— Повторите, — потребовала Вэл. — Она сказала вам, что я ей звонила?
— Вот именно. Сказала, что вы просили ее встретиться с вами на углу бульваров Кауэнги и Сансет по важному делу. Поэтому я, естественно…
Вэл ухватилась за край стола, чтобы не упасть.
— Да-да, — с трудом вымолвила она. — Благодарю вас. — Подойдя к дивану, Вэл уселась под карликовой пальмой, чувствуя, как дрожат ее ноги.
Кто-то позвонил Мибс, используя ее имя, чтобы вызвать девушку из отеля!
Администратор вернулся к коммутатору, что-то сердито бормоча. Вэл хотелось истерически расхохотаться. О, Мибс, какая же ты дура!.. С трудом поднявшись с дивана, Вэл дотащилась до телефонной будки. Ей понадобилось время, чтобы достать монеты из кошелька — пальцы, казалось, потеряли способность что-либо удерживать.
— Уолтера Спета, — попросила она, позвонив в «Индепендент». Эти слова должны были произнестись спокойным контральто, но прозвучали они как хриплое карканье.
— Спет слушает, — послышался благословенный голос.
— Уолтер! Случилось нечто ужасное…
— В чем дело, дорогая? Винни… Руиг…
— Это Мибс — Мибс Остин. Уолтер, она ушла!
— Ушла? — переспросил Уолтер. — По-моему, ты говорила, что она согласилась… я имею в виду, что она не должна была уходить.
— Ты не понял, Уолтер, — устало объяснила Вэл. — Кто-то позвонил ей час назад, назвавшись моим именем, и велел встретиться со мной на углу. Кауэнги и Сансет. Но я ей не звонила!
— Вот как? — Уолтер сделал небольшую паузу. — Держись, курносик. Я сейчас приеду.
Повесив трубку, Вэл несколько секунд простояла в душной будке. Затем она вышла и поплелась наверх ждать Уолтера, чувствуя себя совершенно обессиленной.
* * *Уолтер прибыл через полчаса. Вэл впустила его, закрыв за ним дверь. Они прошли в гостиную, и Уолтер сел. Вэл подошла к окнам, машинально опустила шторы, передвинула стоящую на столе китайскую вазу на полдюйма влево, затем вернула ее на прежнее место.
Уолтер сидел молча, постукивая кулаком по колену.
— Ты думаешь, она… — сдавленным голосом начала Вэл.
Поднявшись, Уолтер прошелся по комнате. Лицо его покраснело.
— Не могу понять, как она попалась на такой дешевый трюк, — пробормотал он. — Господи, неужели она не знает твой голос?
— Я не так уж много с ней общалась, — устало ответила Вэл.
— Чертова идиотка!
— Уолтер! — Вэл стиснула кулачки. — Может быть, она… — Это было невозможно произнести.
Уолтер снова сел, закрыв лицо руками.
— Мы должны смотреть фактам в лицо, Вэл.
Она молча кивнула.
— На сей раз у нас в самом деле на руках кровь.
— Уолтер! — простонала девушка.
Но это была правда. Над Уолтером маячила тень виселицы, и они пошли на безумные хитрости, чтобы отсрочить неизбежное… А в результате это стоило жизни невинному человеку.
— Думаешь, она… — Вэл не смогла договорить — к горлу подступила тошнота.
Уолтер развел руками.
— Кто бы за этим ни стоял, малышка, этот тип не остановится ни перед чем. Каким-то образом он узнал об алиби твоего отца и убрал с пути Мибс Остин, чтобы уничтожить это алиби. — Он повысил голос. — Просто не могу понять такую дикую жестокость! Как может один человек до такой степени ненавидеть другого?
— Это наша вина, Уолтер, — прошептала Вэл.
Его лицо смягчилось. Подойдя к девушке, он привлек ее к себе и приподнял подбородок, заставив смотреть ему в глаза.
— Послушай, Вэл, давай прекратим эту путаницу раз и навсегда. Нам не везет — мы извиваемся, как черви, пытаясь увернуться от того, что все равно в конце концов нас настигнет.
— Не нас, а тебя! — крикнула Вэл.
— Ты и Рис и так слишком много для меня сделали. А тем временем мы причинили ни в чем не повинной девушке такой вред, который никогда не сможем исправить.
Представив бедственное положение блондинки, Вэл не смогла удержаться от слез.
— Как мы могли позволить ей так рисковать?
— Перестань плакать, Вэл, — сказал Уолтер. — Первое, что мы должны сделать, — это сообщить об исчезновении в полицию.
Вэл кивнула, продолжая всхлипывать.
— Может быть, еще не поздно, — ободряюще произнес Уолтер. — Возможно, она еще жива. Если так, нельзя терять ни секунды.
— Но нам придется рассказать все… о тебе.
— Давно пора! — Он усмехнулся.
— Нет, Уолтер! — Вэл приникла к нему всем телом.
— Если нет, то что будет с твоим отцом? Помни, Вэл, после исчезновения Мибс он уже не имеет алиби.
