Светлана Бестужева-Лада - Одинокая волчица
— Мы не в духе? — осведомился Музыкант. — У нас опять расшалились нервы?
— Перестань юродствовать! — по-настоящему разозлилась Императрица. — Скажи лучше, когда эта каторга кончится? За пять дней я в третий раз еду на встречу с этим старым придурком, а твои хваленые сигареты все не действуют.
— Терпение, — философски ответил Музыкант. — Рано или поздно он возьмет именно ту, которая предусмотрена. Твоя беда в том, что ты хочешь получить все сразу.
— А ты — нет?
— А я согласен и подождать, — усмехнулся Музыкант. — Упорство и прилежание лучше, чем беспутство и гений. Переждал твоего супруга, пережду и поклонника.
— Если он меня до этого не отправит к праотцам! — огрызнулась Императрица. — Ты слышал, что сказала Алина? Это он, все сходится. Я узнала, когда у него день рождения. В ноябре.
— Ну и что?
— А то, что он — Скорпион по знаку Зодиака. Водный знак. И мечтает на мне жениться, уже два раза заводил разговор на эту тему.
— Красавица, я тоже собираюсь на тебе жениться. Правда, по гороскопу я — Рыба, но это тоже имеет отношение к воде, причем куда более непосредственное, чем Скорпион. Нельзя быть такой доверчивой.
— Я чувствую, что он хочет погубить меня, — безапелляционно заявила Императрица. — А женскую интуицию пока ещё никто не отменял.
— Ну, так просто пошли его куда подальше. А сама выходи за меня замуж. Мы с тобой отлично заживем, вот увидишь.
— А Лариса?
— При чем тут Лариса? — искренне изумился Музыкант. — Ты что, ревнуешь? Только этого не хватало.
— Размечтался! — пренебрежительно фыркнула Императрица. — Ревновать тебя к этой белобрысой швабре? Много чести! Только если я Льва пошлю, твой замечательный план о контактах за рубежом накроется медным тазом.
— Так не посылай, — пожал плечами Музыкант. — Наберись терпения. Тогда получишь не просто молодого мужа, но ещё и с собственными деньгами. Думаешь, мне очень интересно от тебя зависеть? Были бы у меня деньги сейчас, я бы себе такой занимательный аквариум устроил!
— Да что это ещё за аквариум? Объясни, сделай милость. Может, я тебе подарок сделаю… если все пойдет, как задумано.
— Бассейн с пираньями. Будем рыбок мясом кормить. Знаешь, как интересно?
— А пираний где возьмешь?
Вместо ответа Музыкант достал из кармана газетную вырезку и протянул Императрице:
— Вот, почитай. Очень интересно.
От содержания небольшой заметки Императрицу буквально бросило в холодный пот:
«Попасть постороннему живому человеку в морг и теоретически, и практически почти невозможно. Охране, санитарам, врачам пускать в свои владения — себе дороже. Но за всеми не уследить.
Во дворе больницы я оказался со специально припасенным ящиком пива как раз тогда, когда прием посетителей уже закончился. — Облом? — подошедший мужчина в синем халате с сожалением посмотрел на пускающие солнечные зайчики бутылки. Через пару минут он вошел в мое положение, и вскоре мы оказались в уютной больничной комнатушке, украшенной плакатами с красочным изображением внутренних органов и двумя аквариумами с рыбками, похожими на подлещиков.
— Какие же это подлещики, темнота! Это пираньи, — возмутился санитар. — Смотри.
Он залез в холодильник, достал тарелочку с кусочками бледного мяса и опрокинул их в воду. Шустрые серенькие рыбы справились с лакомством за пять секунд.
— Знаешь, чье мясо-то? По телеку видел — коммерсанта замочили? Его..
Серое, даже после выпитого, лицо санитара оживилось.
— Ты что, не понял, что ли? Мы же в морге. Сейчас пойдем ещё кусочек возьмем…
Оказывается, кусочками мяса, которое остается после вскрытия трупов, попросту кормят рыбок. Факт, показавшийся бы в кино жуткой чернухой, наяву выглядел вполне обыденно, даже житейски. На зарплату санитара много мяска, ясно, не купишь, а тут все равно выбрасывать. На корм идет все, кроме костей, а пираньи, если их хорошо кормить, быстро набирают в весе. Продажа заматеревших особ — хорошая прибавка к 500 рублям жалованья.
— У меня двое детей, у напарника — трое. Как хочешь, так и крутись, — доходчиво объяснил ситуацию санитар по дороге в холодильник.
Ключи от него мы выменяли у охраны за три бутылки пива. Зачем мы идем смотреть на трупы, их не интересовало, главное, чтоб не долго.
Желтые, белые, красные тела на людей не походили. Ужасные пластмассовые куклы. Холод и запах, как в морозильнике. Санитар голыми руками наложил в тарелку мяса из какого-то ящика, вытер их о халат, толкнул меня в спину и выключил свет.
Ужин рыбкам был обеспечен».
— Ну, и зачем это тебе? — брезгливо отбросила заметку Императрица.
— Хочется! — совершенно по-детски отозвался Музыкант. — Рыбок кормить хочется. Маленьких, сереньких… Я же сам Рыба.
— На тебя даже сердиться невозможно, — усмехнулась Императрица. — Ладно, не мешай, мне нужно сосредоточиться, а времени уже нет. Скоро ехать на этот ужин…
— Ночевать-то приедешь? — невинно поинтересовался Музыкант.
— Как будто тебе не все равно.
Музыкант внезапно кошачьим прыжком выскочил из кресла, подошел к Императрице и крепко взял её за плечи:
— Мне не все равно. Я тебя люблю. Лев опасен, тут ты права, но я верю в то, что чудеса случаются именно тогда, когда они особенно нужны. И ещё я верю, что мы поженимся ещё до твоего дня рождения. Не позже, чем через месяц. Тогда все будет по-другому. Вот увидишь.
— И ведь кажется даже не врешь, — усмехнулась Императрица. — Ладно, поживем — посмотрим… если только доживем. Мне пора ехать.
— Где вы встречаетесь на этот раз?
Императрица пожала плечами:
— Об этом я всегда узнаю только тогда, когда мы туда приезжаем. Безопасность — прежде всего. Видел бы ты его начальника охраны! Ночью приснится — заикой останешься. И так на меня смотрит…
— Да на тебя все мужики смотрят! От семи до семидесяти. Пора привыкнуть.
— Он не так смотрит, — медленно сказала Императрица. — Он как будто мерку для гроба снимает. Ладно, я поехала, постарайся дождаться.
— Если ты ненадолго, я готов ждать всю жизнь, — отозвался Музыкант, снова берясь за книгу.
… … …При том, что в Москве сейчас развелось невероятное количество дорогих, очень дорогих и непомерно дорогих ресторанов и ночных клубов, в ней существуют и такие места, куда случайные люди попасть не могут ни за какие деньги. Как правило, просто потому, что не знают о существовании этих мест. А наглухо закрытые лакированные двери распахиваются только перед теми, кто знает заветное слово — пароль. Разумеется, без денег и там делать нечего, но только с ними — тоже.
В таком вот «клубном ресторане» под названием «Экипаж» и оказалась в этот вечер Императрица. Лев Валерианович, как всегда, все продумал: в зале народу — самый минимум, охрана ненавязчиво расположилась через столик от хозяина. Полумрак, негромкая музыка, дорогие запахи. Запахи ведь тоже имеют свою цену.
Как всегда Императрица пересела в машину Льва Валериановича на полпути от своего дома к месту проведения вечера. Как всегда начальник охраны подарил её таким взглядом, что она поежилась: спасибо, что обыскивать в голову не приходит. Пока, во всяком случае. Необычным было только одно: далеко не здоровый вид Льва Валериановича. Просто даже больной вид.
В машине Императрица его толком не рассмотрела, но когда они уселись в ресторане за столик, уютно освещенный лампой под абажуром, невольно ахнула:
— Вы плохо себя чувствуете? Что с вами?
— Не обращайте внимания, Иринушка. И смолоду-то жару плохо переносил. А уж теперь…
— Вам бы дома побыть, отлежаться.
— И отказаться от встречи с вами? Ни за что! Сейчас выпьем, закусим… О планах на будущее поговорим.
— На будущее? — картинно подняла одну бровь Императрица. — Ближайшее или отдаленное?
— Кокетка вы, Иринушка, неисправимая, — хмыкнул Лев Валерианович. — Знаете свою власть надо мной, ох, знаете!
Неслышно подошел официант, склонился в полупоклоне, вручил меню Императрице и Льву Валериановичу. Лишние слова в этом заведении явно не поощрялись.
— Есть не хочу, — капризно сказала Императрица. — Хочу хорошего белого вина. И побольше.
— Как скажете, королева моя, так и будет.
Лев Валерианович указал официанту на какую-то строчку в меню, тот почтительно наклонил голову.
— А мне, сынок, принесешь водки. Холодной. И грибов каких-нибудь, для начала. Да, у того столика ещё спроси, что ребята будут пить-есть.
Лев Валерианович достал из кармана сине-серую невзрачную пачку сигарет и, перехватив взгляд Императрицы, усмехнулся:
— Другими не накуриваюсь, да и не люблю привычки менять. А «Дымок» — он и в Африке «Дымок». Уж вы, голубушка, над стариком не смейтесь.
Императрица передернула плечами и закурила сама, пытаясь душистым «Мальборо» перебить специфическое амбре «дыма отечества».
