Светлана Бестужева-Лада - Одинокая волчица
— Снайперский выстрел, — сдержанно заметил Павел. — Кому-то он крепко насолил, твой Дмитриевич.
— Да он-то тут причем? — вскинулся Костя. — Я же говорю: стреляли в эту стервозину, а он её прикрыл.
— Ты же профессионал, Костя, — покачал головой Павел. — Точно между глаз попадают только тогда, когда туда целят. Ну, прикинь: ты прикрываешь собой объект, так на чем твое внимание концентрируется? Это ты уже в следующие пять секунд будешь искать глазами источник опасности. Но в первые-то две? А?
— Действительно… — растерянно сказал Костя. — Как же я про такой расклад не подумал? Вот дурак!
— Ты не дурак, Костя, — усмехнулся Павел. — Ты просто жертва стереотипа. Тебе твой шеф настойчиво внушает, что опасность угрожает его знакомой. Ту же самую идею он впаривает твоему коллеге, который на самом деле и есть мишень для киллера. А теперь догадайся с трех раз, кому мог перейти дорогу начальник охраны.
— Нет! — выдохнул Костя после секундной паузы.
— Почему? — пожал плечами Павел. — Только потому, что он твой шеф? Это, между прочим, вовсе не гарантия его порядочности и безгрешности. Подумай еще: тот начальник охраны, который схватил пулю, занимал эту должность при прежнем хозяине? Или его наняла уже молодая вдова?
— Черт, конечно, он был раньше… Ты хочешь сказать?…
— Сначала он схватил лишнюю информацию. И неудачно ею распорядился. Или собирался распорядиться, а его предупредили. Старик, комбинация для начинающих, ты мог сам просчитать. Ладно, теперь поехали дальше. Нам нужно найти Юлию. Ты можешь получить какие-нибудь сведения, Костя?
— От кого? От этой самой Императрицы? У меня нет повода для разговора с нею.
— Повод можно придумать. Поговори со своим шефом, скажи, что ты беспокоишься за его безопасность. Расскажи ему о молодом поклоннике его пассии, поинтересуйся, отчего умер его друг. И посоветуй ему самому быть поосторожнее с этой самой Императрицей. Она и его может отправить на тот свет. Если, конечно, поверит Алине. Предложи своему шефу понаблюдать за его… невестой. В общем, рано или поздно повод для разговора возникнет.
— Очень сложно, Паша, — поморщился Костя. — К тому же шефа никто пальцем не тронет, пока я рядом. Ты же меня знаешь…
— В тебе я не сомневаюсь. Но ты не привык иметь дело с сумасшедшими, у них своя логика. А у наркоманов её просто нет. Я забыл сказать: Императрица лечилась в какой-то клинике за границей. Судя по всему — от наркотической зависимости. И судя по всему — не очень-то результативно.
— Пашенька, откуда такая осведомленность? — обрела я наконец дар речи.
— Да так, — пожал он плечами, — собираешь информацию, кое-что сопоставляешь, делаешь определенные выводы. О Музыканте, например, я слышал уже несколько лет тому назад. Но кто-то ему крепко ворожит, похоже, в моей когда-то родной Конторе…
Павел резко замолчал и отвернулся. Любую промашку компетентных органов он всегда очень болезненно воспринимал, точно считая и себя в этом виноватым. А уж если сталкивался с не слишком честными и принципиальными коллегами, пусть и бывшими… Впрочем, для него они никогда не станут бывшими. С такой профессией не разводятся.
— А по-моему, нужно искать подходы к этому самому Музыканту, — заметил Андрей. — Не с одним же Черномором он был связан. То есть точно не с ним одним, это, по-моему, так… джентльмен в поисках десятки. Какой-то неестественный альянс: плейбой и плебей. Не монтируется. Кстати, ребята из отделения мне шепнули, что отпечатков там, в соседней квартире, полным-полно. Прокатать по картотеке…
— Вас просили Юлию найти, — не выдержала я. — А ты, солнце мое, собираешься раскрыть клуб любителей наркотиков в нашем микрорайоне. Оставь что-нибудь коллегам из милиции. И нужно, по-моему, забрать чемодан из камеры хранения. Допросить Императрицу вряд ли получится…
— Нужно будет — допросим, — хмуро пообещал мне Костя. — В конце-концов, это входит в круг моих непосредственных обязанностей: проверять тех, кто приближается к шефу. А эта дама что-то уж очень близко подошла. И вообще мне эта история не нравится. Сегодня же поговорю с шефом…
— О чем? — скептически осведомился Павел. — Надеюсь, ты не собираешься открывать ему глаза на моральный облик его возлюбленной?
— А если собираюсь?
— А если подумать? То есть подумать прежде, чем делать. Мужчины обычно не любят, когда им говорят гадости об их женщинах. Даже если это — чистая правда. Рискуешь потерять место.
— Думаешь? — озаботился Костя. — Черт, до чего же я не люблю все эти психологические этюды! Милое дело — конкретное боевое задание…
— Понимаю, — усмехнулся Павел, — но частная охрана — это не спецназ ГРУ. Что не спецназ, то не спецназ. Без психологических этюдов ты с этой работой вряд ли справишься.
— Ну так я потому вас и зову! — с какой-то детской непосредственностью отозвался Костя. — Сам чувствую, что не вполне соответствую…
— Мы подумаем, — дипломатично отозвался Андрей. — Нужно ещё кое-какие дела до ума довести. Там же ничего не горит, верно?
— Не горит, — согласился Костя. — Но, по-моему, жареным уже пахнет. Ты же знаешь, у меня на неприятности чутье звериное. Не нравится мне этот расклад.
— Чем?
— Не знаю. Не нравится — и все. Ладно, я сказал, вы услышали. Недели на размышление хватит?
— Вполне, — отозвался Павел. — Кстати, у меня идея. Если ты хочешь, чтобы мы работали в твоей команде, ты нас должен представить своему шефу, верно?
Костя махнул рукой и сделал красноречивую гримасу: мол, обойдемся и без таких формальностей!
— Тем не менее, — продолжал гнуть свою линию Павел. — Найди возможность представить ему хотя бы одного из нас. А лучше, конечно, обоих. Как потом законтачить с этой самой Императрицей, мы сами сообразим. Идея понятна?
Лицо Кости просветлело:
— Ну вот, совсем другое дело! Конечно, вы лучше сообразите, как за это взяться. А я обеспечу подходы и прикрытие. Каждому, как говорится, свое.
Я опять оставалась не у дел. Вот так всегда: приносишь людям информацию на блюдечке, а они даже спасибо не говорят. Да ладно спасибо: его на хлеб не намажешь и под голову не положишь. Хоть бы просто не отстраняли от дальнейшего расследования. Мне же интересно! По-человечески интересно. Нет, не понимают…
— Ты что закручинилась, Наташенька? — окликнул меня Андрей. — Опять твои заслуги не оценили?
Я только вздохнула. С Андреем так обычно и бывает: думаешь, что он толстокожий и нечуткий, а в результате оказывается, что он знает, о чем я хочу сказать ещё до того, как я все сформулирую.
— Ты же знаешь, я не честолюбива, — скромно заметила я. — Мое дело — патроны подносить, да стреляные гильзы в кучку собирать. А за это даже почетной грамоты не положено.
— Есть какой-нибудь способ удержать Наталью от самодеятельности? — ни к кому конкретно не обращаясь, поинтересовался Павел.
— Сломать ей обе ноги, заклеить рот скотчем и приковать наручниками к батарее, — жизнерадостно отозвался Андрей. — Ну, ещё телефон для страховки отключить и компьютер вырубить.
— Так в чем проблемы? — спросил Костя? — Это все вполне реально. Что, делаем?
— Справились? — саркастически осведомилась я. — Небольшая поддержка спецназа — и вот вы уже совершенно на равных со мной общаетесь. Герои… невидимого фронта.
— Ну ладно, Наташка, на юмор-то обижаться, — примирительно заметил Андрей. — Устала, что ли?
— Дорогие мальчики, вы, конечно, все здорово придумали, но Ольга говорила, что её хозяйка милиции не по зубам. Так что расслабьтесь и потом, со свежими силами, думайте дальше.
— Если бы эта самая Ольга была жива! — заметил Павел. — Мы бы оттолкнулись от её показаний. И никуда бы эта самая Императрица не делась. Не таких раскалывали…
Андрей, который в этот момент пытался включить радио, довольно бесцеремонно прервал друга:
— Наташа, что с приемником? Не фурычит…
— Ой, я, наверное, опять вместо того, чтобы выключить, перевела его на магнитофон! — всплеснула я руками. — Наверняка стерла с кассеты любимую музыку и… Подождите-ка минуточку!
Я нажала на перемотку, потом — на воспроизведение и в кухне раздался голос Ольги:
«Появилась она там перед майскими праздниками…»
Глава четырнадцатая
— Вот что бы я хотел на самом деле, — мечтательно произнес Музыкант, откладывая в сторону книгу и сладко потягиваясь. — Большой аквариум-бассейн. И в нем симпатичных, юрких рыбок…
— А трехколесный велосипед не хочешь, деточка? — с иронией осведомилась Императрица. — Могу купить, мне не жалко.
Она сидела в спальне перед огромным трюмо и сосредоточенно подводила и без того большие глаза. Результат её почему-то не устраивал, она негромко выругалась сквозь зубы, стерла с век тени и начала все заново. Через минуту отбросила в сторону кисточку и мрачно уставилась на свое отражение в зеркале.
