Джеймс Берк - Блюз мертвых птиц
— Пойдем по мороженому, — просто предложил он.
— Мороженому? — искренне удивился я.
— Я уже три года как завязал. На улице стоит грузовик, выгляни в окно. И все там отъедаются халявным мороженым, чем мы хуже?
— Рад за тебя, Дикси.
— Так что там с этой девчонкой-фотографом?
— Когда-то у нее украли детство, и это наполняет каждый день ее жизни злобой.
— Она подвергалась сексуальному насилию? — спросил он, глядя мне в глаза.
Я кивнул.
— Тогда она просто молодец.
— Что ты имеешь в виду?
— Если бы это произошло со мной, думаю, я бы убивал людей. А она снимает фильмы. Похоже, у нее все сложилось неплохо, не думаешь?
Первым номером вестерн-группы был «Цимаррон». Я уже собирался присоединиться к Алафер и Молли и отказаться от приглашения Дикси Ли, как вдруг что-то в нашем разговоре показалось мне странным, словно кусочек мозаики, который никак не принадлежал этой картине, как его ни повернуть. Я снова взглянул на балкон, полный детей, поглощающих мороженое. Они ели не сосульки на палочках, не мягкое мороженое из механических автоматов. Они ели мороженое, шарики которого вручную накладывались из предварительно замороженных контейнеров. И я точно знал, что таких у местных мороженщиков просто не было.
— Ты сказал, что снаружи грузовик, бесплатно раздающий мороженое? — переспросил я.
Дикси Ли либо не слышал мой вопрос, либо счел его неважным. Его глубоко посаженные глаза пристально рассматривали толпу и конфетти, которое кто-то разбрасывал из балкона в лучах прожекторов.
— Что там за грузовик? — спросил я.
— Откуда я знаю. Обычный рефрижератор. Кому какая разница? — бросил он. — Ты только посмотри на всех этих женщин. Боже мой, ну кто тут скажет, что мир не полон прелести и удовольствий? Дэйв, давай уже расчехляй свой прибор, пока он совсем мхом не покрылся, и будем веселиться!
Я вышел на улицу, на холодный ночной воздух, к свету брильянтовых звезд и запаху дыма от барбекю и раков, варящихся в котлах с початками кукурузы, артишоками и картофелем, и увидел желтый грузовик-рефрижератор, припаркованный между зданием Фестиваля и площадкой для пикников. По его бокам располагались ряды закрытых на задвижки контейнеров для заморозки, и на фоне мельчайших мерцающих лампочек, украшавших стволы деревьев, его поверхность казалась бронированной, острой и холодной, словно у танка, остановившегося посреди детской площадки. Это был такой же грузовик, как тот, что братья Патин использовали при попытке отстрелить мне голову. Водитель был одет в коричневую униформу, фуражку с лакированным козырьком и потертый кожаный жилет. Он извлекал крупные шарики ванильного мороженого из круглого контейнера на складном столике и раскладывал их в пластиковые стаканчики ожидающих в очереди детей. Его голова и лицо напомнили мне перевернутый вверх ногами окорок, его глаза были полны серьезности выполняемой им работы, а рот напоминал тугой шов. Но затем он поднял взгляд на меня и улыбнулся.
— Черт побери, — улыбнулся он, — помнишь меня? — спросил он.
— Ты Бобби Джо Гидри, — ответил я, — ветеран «Бури в пустыне».
— Так точно!
— Мы с Клетом Перселом познакомились с тобой на том ужине у Амиде Бруссара. Я еще посоветовал тебе справиться насчет вакансии диспетчера в управлении.
— Все верно. Но вакансия оказалась не на полный рабочий день, деньжат маловато платили. Да и так все срослось неплохо. Только что начал работу на одну компанию, снабжающую морские объекты. И на встречи тоже хожу, ты здорово мне помог.
— Ты доставляешь продукты на глубоководные буровые платформы?
— Да, все, что только можно заморозить. По большей части езжу в Морган-сити и Порт-Фуршон.
— А как ты вышел на эту компанию?
— Одна дама из твоего управления дала мне их номер телефона. Посоветовала сказать, что я от нее.
— И как ее зовут, Бобби Джо?
— Мисс Джули. Я видел ее в здании буквально пару минут назад.
— Приятель, а фамилию не помнишь?
— Ардуан. Я слыхал, ее муж был тем еще проходимцем, но если спросить меня, то мисс Джули очень милая женщина.
— А что ты слыхал насчет мужа мисс Джули?
— Что он связался не с теми парнями, что ввозил в страну кокаин и прочую дурь, а потом покончил с собой. Может, это просто слухи, конечно.
— Я никогда не слышал таких слухов, Бобби Джо.
— Да и вряд ли услышишь. Он летал из Лэйк-Чарльз и Лафайетта. Возьми-ка лучше мороженого, оно вмиг разлетается, — предложил он.
Когда я вернулся обратно, музыканты распевали «Техасскую розу», их горны играли так громко, что пол подрагивал под ногами.
Глава 30
Я сел рядом с Молли. Кресло Алафер пустовало. Я оглянулся, но не нашел ее в толпе.
— Где Альф? — спросил я, стараясь перекричать самую знаменитую песню Боба Уилла.
— Отправилась на поиски Гретхен Хоровитц, — ответила Молли.
Я пытался размышлять логично, но ничего не выходило. Все, что происходило вокруг меня, было фрагментированным и непоследовательным, но в то же время я понимал, что все это части большой мозаики, которую мне предстояло собрать. На улице стоял точно такой же грузовик, как и тот, из которого в меня стреляли из дробовика, а водитель грузовика только что сообщил, что нашел работу через ту самую женщину, о которой меня предупреждала Гретхен Хоровитц. Неужели мы с Клетом действительно все это время заблуждались? Играла ли Джули Ардуан ключевую роль во всех тех событиях, что происходили вокруг нас и с нами последние два месяца? Неужели мы с Клетом были настолько слепы? В довершение всего прямо в эту минуту в моей голове громыхала «Техасская роза», та самая песня, что насвистывала Гретхен Хоровитц, всаживая три пули в лицо Бикса Голайтли.
Я встал и отправился к стойке с пивом, стараясь обойти толпу. Я видел Клета, сидящего в конце ряда, но с ним не было ни Алафер, ни Гретхен, ни даже Джули Ардуан. Я сел и начал сканировать зал.
— Где Альф? — спросил я.
— Они с Гретхен только что здесь были. Отправились в туалет, — ответил он.
— А где Джули?
— Пошла с ними.
— Клет, я только что столкнулся с тем парнем, Бобби Джо Гидри, ветераном «Бури в пустыне», помнишь?
— Да, да, как он там? — сказал он раздраженно, пытаясь сконцентрироваться на музыке.
— Компания, где он состоит в штате, снабжает этот концерт мороженым. Это та же самая компания, которой принадлежал грузовик, его водитель пытался прикончить меня в Лафайетте.
— Грузовик же угнали, верно? К чему ты клонишь? Парень, работающий на ту же компанию, раздает мороженое на улице. И что?
— Гидри сказал, что нашел работу через Джули Ардуан. Она подсказала ему позвонить в компанию и сказать, что он от нее.
— Джули — член организационного комитета Фестиваля сахарного тростника. Она помогает со всеми мероприятиями, связанными с их зданием.
— Нет, для совпадения это слишком. Гидри говорит, что ее муж ввозил наркоту в страну.
— В этом он далеко не одинок, — сообщил Клет, — большинство из тех, кто этим занимается, либо опыляют поля, либо пилотируют вертолеты, только им надоело сажать машину на буровые при порывах ветра в пятьдесят узлов за гроши. Дэйв, иди оно все к черту, давай послушаем музыку!
— Подумай, Клетус. Когда мы приземлялись в той бухте на острове, она посадила машину, словно листок на тихий пруд.
— Ну и что, это значит, что она хороший пилот. Ты что, хочешь летать с кем-нибудь из японских ВВС?
— Ты не собираешься меня слушать, так? — спросил я.
— Просто ты несешь чепуху, — ответил он. — Дэйв, я беспокоюсь о тебе. Мне кажется, что ты сдаешь позиции.
— Это я тебя беспокою? Прекрасно, просто прекрасно, — сказал я и ткнул его пальцем в грудь.
Я видел, как его лицо перекосила гримаса боли, и мне захотелось застрелиться.
— Прости, старина, не подумал, — извинился я.
— Да забей, приятель. У меня все просто ништяк. Ну а теперь давай наконец послушаем музыку.
Я оперся локтями на колено, затем помассировал виски, закрыл глаза, снова открыл их и уставился в точку между своих ботинок. У меня было такое ощущение, словно я тону. Я чувствовал себя точно так же, как тогда, когда чернокожий санитар оседлал меня, пригвоздив к земле, оторвал целлофановую обертку от блока сигарет зубами и накрыл ею красный пузырь, надувающийся из отверстия в моей груди, а я ощущал, как заполняется кровью мое легкое и немеет тело, словно падая в черную бездну. Я поднял голову и увидел, как зал и музыканты кружатся вокруг меня в бешеном танце.
— А вот и она собственной персоной, — толкнул меня Клет.
— Кто?
— А ты как думаешь? Каждый раз, когда я вспоминаю об этой женщине, мне хочется отвинтить свой шланг и отправить его почтой на Северный полюс в надежде, что пингвины схоронят его под ледником.
