Леонид Звмятин - Смерть приходит в розовом
— А Верочка где? — испуганно спросила Тамара, шлепаясь на диван.
— А это еще кто такая? — сурово поинтересовалась в ответ незваная гостья.
— Она сейчас должна подойти, — сообщила Тамара, как будто хотела этим испугать ворвавшуюся в квартиру незнакомую женщину.
— Пусть подруливает, я надолго не задержусь, — пришелица зловеще хохотнула, ее правая рука, доселе невидимая мне, опустилась и сразу стало как-то не по себе: длинные дамские пальчики сжимали рукоятку пистолета с глушителем. Еще, что сразу бросилось в глаза: на правом запястье синели наколотые две буквы «С».
Ситуация складывалась самая щекотливая, что зовется «переплетом». Как милиционер и как мужчина я был обязан прийти на выручку попавшей в беду хозяйке квартиры, но в то же время сознавал, что сделать подобное мне не удастся. Я сам себя загнал в ловушку, и стоило только обозначить свое присутствие, как получу первую пулю от несомненно обладающей не только хладнокровием, но и решительностью дамы в розовом. Лучший вариант в моем положении — это затаиться. Возможно, происходило обыкновенное ограбление и до крови дело не дойдет. И как бы в подтверждение моей мысли непрошеная гостья потребовала:
— Деньги гони!
— Какие деньги? — пролепетала в ответ Тамара, а я недовольно поморщился: неужели надо нервировать грабителя и ставить выше собственной жизни хрустящие бумажки!
— Не притворяйся! А ну шустри и не думай хитрить! — рука с пистолетом исчезла из поля моего зрения.
— Я сейчас, сейчас… — заикаясь, проговорила Тамара, и полноватые ножки, заплетаясь и спотыкаясь на ровном месте, отдалились от меня к противоположной стене, где находился шкаф с дверцами и врезными замочками.
— Вот, возьми, — послышался Тамарин голос.
В ответ прозвучало грубо и предупреждающе:
— Ты мне дуру не гони! Где остальные? Где валюта?
Я не видел лица Тамары, но представлял раздвоенность ее чувств: умирать не хотелось, но не хотелось отдавать и все требуемое.
В следующее мгновение грабительница, видимо, ударила или толкнула хозяйку квартиры так, что та отлетела на диван, и принялась выкидывать на пол содержимое шкафа. То, что искалось, нашлось очень быстро. Скорее всего, хранилось между каких-то бумаг и, будучи выброшенным, рассыпалось по полу. Одна бумажка, достоинством в сто долларов, залетела под диван. Вот уж полный «невезун»: возьмет и заглянет, и нажмет от неожиданности на спусковой крючок. Смерть, далекая от героической…
Пока я мысленно представлял свою ужасную кончину, дама в розовом принялась собирать разлетевшиеся по сторонам денежные знаки. Она наклонялась, и я невольно созерцал всю длину ее ног. По их стройности ей в фотомодели податься бы, а не в грабители. Хотя имелся один заметный изъян: довольно-таки большой шрам сзади, на правом бедре.
Она закончила собирать деньги, так и не удосужившись заглянуть под диван. И можно было бы облегченно вздохнуть, если бы к этому располагала обстановка. А так держался на минимуме кислорода и готов был существовать таким образом долго, лишь бы не заметили.
Возникший конфликт между дамами я посчитал исчерпанным. Деньги нашли новую хозяйку, а старой придется лишь молчать и покусывать локотки за сотворенную оплошность, ибо едва ли такую сумму можно нажить праведным трудом, а значит, никаких обращений в милицию не будет. Я ждал финала этого криминального действа, уверенный в том, что вскоре за ним последует и мое освобождение. И финал состоялся, только не тот, который я предполагал.
— Откуда у вас это платье? — прозвучал голос Тамары, вполне спокойный, не сообразный сложившимся обстоятельствам. — Оно ввело меня в заблуждение. Я думала…
— Много думать вредно, — оборвала ее налетчица и послышался хлопок.
Мне не верилось, что произошло самое ужасное. И лишь когда тело Тамары сползло на пол и я увидел ее широко открытые глаза, смотревшие в никуда, принял всем своим естеством трагизм случившегося.
— Тварь, — послышалось наверху, и голова Тамары дернулась от «контрольного» выстрела в висок.
Струйка крови потекла в мою сторону. Гулко шлепнулся на пол пистолет. Он заманчиво лежал в каких-то трех метрах от меня. И можно было бы поиграть с судьбой, но все происшедшее так парализовало мою волю, что в данный момент я находился в шкуре простого созерцателя.
Хлопнула дверь, и скорая на расправу женщина в розовом платье от Юдашкина исчезла. У меня даже не появилось и мысли попытаться догнать ее. Еще добрую минуту не шевелился, слушая тишину, и лишь затем выбрался из своего укрытия.
Какие-то мгновения постоял в раздумье над телом Тамары. Конечно, как свидетель и уж тем более как сыщик я должен был вызвать оперативную милицейскую группу, но вот беда, не примут ли мой рассказ за вымысел, не сочтут ли меня, уже находящегося под подозрением, за подручного убийцы, а не исключено, и за него самого. И даже если я буду клясться именем всех святых и самого Господа, что там, на даче, и тут, в квартире, вершила суд женщина в розовом, едва ли мне поверят на слово. А значит, подписку о невыезде заменят на содержание под стражей, и уж тогда точно никто не восстановит истинную картину совершившейся трагедии, никто не определит, кто на самом деле преступник, а кто — жертва.
Колебался недолго. Крадучись, словно боялся кого-то потревожить, направился в прихожую. Носовым платком тщательно протер телефонную трубку, уничтожая следы своего присутствия здесь. Главное для меня сейчас — уйти незамеченным, далее — успокоиться и проанализировать ход событий.
10
Первым делом, что я предпринял, оказавшись дома, это выбросил в мусоропровод новые туфли, в которых наследил у Тамары. И хотя береженого Бог бережет, не мешало еще и подстраховаться самому. Теперь, когда явных улик моего пребывания на месте происшествия не осталось, отважился позвонить с таксофона в милицию и, зажимая себе пальцем нос, измененным голосом сообщить об убийстве и назвать адрес.
Возвращаться домой не стал, а отправился на работу, какое-никакое, а алиби. Просидел до вечера, бесцельно вороша бумаги, и все размышлял, представляя до мелочей течение кровавых событий. А вопросов, на которые надлежало ответить, оказалось не так уж и мало. И все предстояло решать силой логики, располагая строго по порядку имеющиеся в моем распоряжении факты, ибо стоило только неумышленно, в спешке, переставить их местами — вывод мог получиться иным.
Итак, задачка первая, требующая разрешения. Тамара явилась домой взбудораженная, причем сильно. Что заставило ее преждевременно покинуть работу? Какие события вогнали ее в неуравновешенность на грани срыва? Я стал вспоминать телефонный разговор Тамары с неизвестным мне лицом. Разговор был коротким, и если исходить из содержания, то именно звонивший и на работе тоже донимал ее по телефону. Но я не мог из имеющихся у меня сведений даже определить, кто он: мужчина или женщина? Из части услышанного диалога следовало: спор шел о денежной сумме, не устраивающей обе стороны. Но кому и на что эти деньги предназначались — ответа не было. Ясно лишь одно: они очень были нужны, и в большом количестве, звонившему. Последовал отказ и, видимо, потому спор разрешился таким кровавым способом. Тамара погибла не только из-за денег, она знала что-то компрометирующее о человеке, требовавшем с нее большую сумму. Но имелся и парадокс: не она вымогала деньги за компромат, а у нее. И все же он, по выражению Тамары, находился «на крючке», и она могла его в любое время сдать. Об этом наверняка догадывался ее оппонент в криминальном споре и потому, возможно, решил не испытывать судьбу и подослать убийцу. Но почему Тамара открыла дверь незнакомой женщине? Ах да, обозналась, ее ввело в заблуждение розовое платье. Через дверной глазок не разглядеть черт лица, зато одеяние сразу бросилось в глаза, а такое должно быть только у знакомого человека, со стороны которого не ожидалось угрозы. Но ждала ли она с ним встречи? К ней должна была прийти Верочка, которой она, вероятно, посетовала бы на сложности жизни и попросила бы совета. Женщин по имени Вера в городе много, наверняка такие числятся и среди знакомых погибшей, а вот Верочка, скорее всего, одна, бывшая коллега по работе, не исключено, хранительница многих тайн Тамары. Но у нее нет розового платья. И что же из этого следовало? А следовало одно: женщина-киллер — любовница Окунева, о которой не имела представления ее будущая жертва. А вот она была, видимо, в курсе всех махинаций Тамары и заявилась явно уверенная в благоприятном для себя исходе, маскируясь розовым платьем. Подобное имелось еще у Кати, но Тамара не назвала ее имени. Возможно, произошло следующее: она окликнула Верочку, затем посмотрела в глазок и посчитала, что к ней зачем-то явилась секретарша, и открыла дверь. Такое вполне вероятно, если не ждешь опасности, что характерно для человека рассеянного или глубоко ушедшего в себя на почве личных неприятностей.
