Ольга Трунова - Тайна зеленой таблички. Исторический детектив
– Ну что ж, я рад приветствовать вас в стране Хатти. Будьте моими гостями. Слуга покажет вам апартаменты, где вы сможете временно разместиться. Я пожалую вам землю и дам работников-строителей, которые помогут вам в устройстве жилищ, – Табарна наклонил голову, давая понять, что аудиенция окончена.
– Благодарим тебя, государь, – пришельцы с достоинством поклонились и вышли в сопровождении Антухсы.
– Теперь говорите вы, что произошло, – сурово обратился царь к людям жезла.
Из их печального рассказа выяснилось, что караванная дорога через Финикию, ведущая к Тростниковому морю, которой обычно пользовались хатты для путешествия в Маган, оказалась недоступна из-за огромных каменных глыб, заваливших перевал в Амманусских горах. Пришлось вернуться к киликийскому Тавру и повернуть на более опасный путь через Харран вдоль реки Мала до Долгого залива.
Сначала все шло хорошо: они благополучно миновали сенарские степи за Харраном, избежав встречи с кочующими племенами амореев, и обошли охваченные беспорядками города Калама. Они уже достигли цели – побережья Горькой реки, где им предстояло сесть на корабль для выхода в Долгий залив, но буквально у самого трапа посла настигла шальная стрела, пущенная одним из каламских воинов, группа которых затеяла пьяную драку с гребцами стоявшего рядом торгового судна из страны Дилмун.
– Вы пойдете под суд как нарушители клятвы – вы не выполнили своих обязанностей по охране жизни посланника хаттского царя, – жестко сказал Васти после окончания доклада своих подчиненных.
– Не будем несправедливы, Васти, – смягчил царь упрек мешеди. – Едва ли они могли что-то сделать в такой ситуации. От руки богов не уйдешь. А где ларец с моим письмом?
В этот момент дверь тихо отворилась, в зал неслышно вошла царевна и встала за одной из колонн рядом с троном.
Люди жезла тем временем раскрыли лежащий у их ног сверток, и один из них протянул Васти плоский дорожный ларец, обитый медью. Тот открыл его и достал сначала большую глиняную табличку, а затем богато украшенный кипарисовый футляр, из которого вынул блеснувший золотой рукояткой кинжал.
Кутти вздрогнула, она узнала кинжал – тот самый, что пол-луны назад она разглядывала, взяв из рук Алаксанду, и тот самый, что занесла над ней во сне неизвестная рука. Царевна слабо вскрикнула и без чувств упала на руки подбежавшего Гисахиса.
– Она не умерла? – в страхе спросил Табарна.
Глава 6
Женский голос в страхе спросил:
– Она не умерла?
Лыков, в этот момент входящий с улицы в музейный коридор, замер на пороге.
Сегодня в институте у него была всего одна лекция, и он приехал в музей уже в одиннадцать. Его поразило обилие машин на стоянке, среди которых был и полицейский «газик». Первое, что он увидел, была прижавшаяся к стене бледная Лариса Викторовна и Андрей, вместе с молоденьким лейтенантом выносивший из подсобки обвисшее на их руках тело Беллы.
– В зал заседаний, наверное, – хриплым голосом сказал Андрей.
– Что случилось? – спросил Сергей, чувствуя, как у него пересохло во рту.
В это момент подбежала Вера с пузырьком нашатырного спирта в руках, от которой он и узнал о трагическом происшествии.
Пришедшая утром раньше всех Мирра Георгиевна обнаружила в расположенной рядом с ее кабинетом подсобке, где в крошечном чуланчике Клара Миктатовна хранила свои ведра и швабры, труп уборщицы. Как констатировал прибывший на место медэксперт, ее ударили по голове тупым орудием.
Чуть позже приехавший Костин опросил всех присутствующих, а затем пригласил каждого взглянуть на место преступления на предмет выяснения – все ли вещи на месте и не появилось ли чего лишнего. Тело накрыли белой простыней, но все равно зрелище оказалось не для слабонервных – Белла, только успев войти, упала в обморок.
Потрясенный Сергей стоял неподвижно, пока вышедший из зала заседаний лейтенант не обратился к нему с той же просьбой. Историк молча повиновался, после чего прошел в кабинет директора, где следователь разговаривал с медэкспертом. Самого Виктора Васильевича не было – по словам бледной, но не теряющей присутствия духа Веры, ему стало плохо с сердцем, и майор отпустил его домой. Костин был мрачен и сосредоточен.
Покосившись на вошедшего Лыкова, он кивком указал ему на стул, продолжая задавать вопросы медику:
– Почему вы уверены, что труп двигали?
– Это очевидно. Во-первых, удар был нанесен сзади – проникающая рана в области затылка с вдавленными углублениями в костях не оставляет в этом сомнений. В том положении, в котором был найден труп, такой удар не мог быть нанесен. Кроме того, и расположение трупных пятен свидетельствует, что сразу после наступления смерти тело перемещали.
– Удар был один или несколько?
– Один.
– В какое время, по вашему мнению, наступила смерть?
– Судя по степени мышечного окоченения, прошло не менее двенадцати часов.
– А не более?
– Пятнадцать-шестнадцать, если исходить из сгущения крови в ране. После вскрытия смогу сказать точнее.
– Хорошо. Когда будет готов отчет – немедленно ко мне.
– Есть, – по-военному ответил медэксперт и вышел.
– Теперь вы, Сергей Владимирович, – обернулся майор к Лыкову, – других сотрудников я уже опросил. Вы были в подсобке?
– Да, лейтенант попросил меня взглянуть, но, к сожалению, ничего полезного сказать не могу. Последний раз я заглядывал туда, если мне память не изменяет, месяца два назад, просматривал архивные папки. По-моему, там все как было, та же пыль на стеллажах, никаких новых предметов я не заметил. Но, повторяю, здесь я плохой свидетель, никогда особенно не приглядывался, что где там лежит.
– Понятно. Когда вы в последний раз видели потерпевшую? По возможности, отвечайте с точностью до минут.
– Когда видел в последний раз… – несколько растерялся Сергей. – Позвольте, вчера, возле приемной директора. Во сколько же это было? После собрания мы с Андреем какое-то время курили на улице. Потом зашли в приемную к Вере за новой книгой. Клара Миктатовна как раз выходила нам навстречу.
– Секретарь директора показала, что вы с Шубиным заходили в приемную без двадцати пять. Кого еще вы видели в это время?
– Сын Виктора Васильевича ждал отца, который, как я понимаю, в это время беседовал с вами.
Майор кивнул, глядя на свои записи в блокноте.
– Когда мы с Андреем входили в приемную, в коридор из отдела этнографии, который ближе всего к кабинету директора, вышли Белла и Лариса Викторовна. Я видел, как они прошли в бухгалтерию.
– Что вы делали дальше?
– Сидел у себя, пытаясь справиться с головной болью, потом взял ключ в кабинете Мирры Георгиевны, которая была на своем рабочем месте, и пошел в зал древней истории, где, как вы помните, встретился с вами.
– Наша встреча состоялась полседьмого, я посмотрел на часы. К этому времени уборщица могла быть уже убита. Значит, получается, вы больше часа провели у себя в кабинете в одиночестве, – задумчиво протянул Костин, пристально глядя на Лыкова. – К вам за это время никто не заглядывал?
– Нет.
– Очень жаль. Что-нибудь еще хотите мне сообщить?
– Да вроде бы пока больше нечего.
– В таком случае я вас не задерживаю, – следователь спрятал блокнот в карман.
Историк вышел из кабинета, чувствуя некоторое напряжение.
«Выходит, я попал под подозрение, – подумал он, грустно усмехнувшись. – Сначала застукали с сигнализацией, а теперь нет алиби. Интересно, кто еще у него на заметке?»
Он прошел в зал заседаний, где застал полулежащую в кресле у открытого окна Беллу. Она пришла в себя, но была бледна, как бумага. Впрочем, сидящие у стола Лариса Викторовна и Андрей выглядели не лучше.
Узнав от них подробности утреннего происшествия, Сергей зашел к завфондом и поговорил с Верой. Затем, усевшись за стол в своем кабинете и закурив, что было категорически запрещено, попытался систематизировать полученную информацию.
«Мирра Георгиевна сказала, что, когда она вошла в здание музея, часы в холле показывали ровно девять. Кстати, надо проверить, правильно ли они ходят, – Лыков сделал пометку на полях ежедневника. – Пойдем дальше».
По словам заведующей фондом, она взяла ключ от своего кабинета, который единственный из комнат сотрудников, не считая бухгалтерии, находится на ближайшей к холлу стороне коридора, и пробыла у себя около двадцати минут. Затем она вышла и, заметив, что дверь расположенной рядом с ее кабинетом подсобки чуть приоткрыта, решила, что пришла Клара Миктатовна. Она воспользовалась случаем и заглянула, чтобы проверить, забрала ли уборщица свою садовую лестницу, которую та недавно купила и держала в подсобке, загромождая и без того тесную комнатушку, приспособленную для хранения архивных документов, гипсовых копий, списанного инвентаря и прочих не слишком нужных вещей, которыми были заставлены полки узких металлических стеллажей, стоящих вдоль стен.
