Ольга Трунова - Тайна зеленой таблички. Исторический детектив
Обзор книги Ольга Трунова - Тайна зеленой таблички. Исторический детектив
Тайна зеленой таблички
Исторический детектив
Ольга Трунова
© Ольга Трунова, 2017
ISBN 978-5-4485-1912-3
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
От автора
Предлагаемая читателям книга рассказывает о судьбе хаттов, или, как они сами себя называли, хатти – древнего загадочного народа, в третьем тысячелетии до нашей эры проживавшего на северо-востоке Малой Азии в излучине реки Кызыл-Ирмак. Предполагается, что в Малую Азию хатты некогда пришли через Кавказ с северного берега Черного моря. Эта гипотеза подтверждается исследованиями лингвистов, в том числе востоковедов Э. Форрера и Вяч. Вс. Иванова, доказавших, что хаттский язык относится к группе северо-западнокавказских (абхазо-адыгских) языков, а также сходством материальной культуры: например, скульптурные изображения из раскопов в Малой Азии (Алишар-Хююк, Аладжа-Хююк) поразительно схожи с инвентарем майкопского кургана на Северном Кавказе. К сожалению, следов материальной культуры хаттов до сих пор выявлено крайне мало. По сути все сведения о структуре хаттского общества мы можем почерпнуть лишь из текстов другого народа, индоевропейского (индоарийского) происхождения, названного современными учеными хеттами. Индоевропейские племена пришли в Малую Азию в начале второго тысячелетия до нашей эры и создали там свое государство со столицей Хаттуса.
В начале XIX века при раскопках Хаттусы (городище находится в селении Богазкей в 100 км от Анкары) был обнаружен царский архив – десятки тысяч клинописных табличек, из которых стало известно, что они практически полностью переняли у хаттов организацию государственной и общественной жизни, религиозные и философские представления. Наименования царя, царицы, должностей и титулов, основные официальные празднества и ритуалы, символ царской власти (лев), священная птица (орел) – хаттские по происхождению. Даже наименование своего государства (Хатти) индоевропейские племена, видимо, не имевшие единого самоназвания, позаимствовали у коренного населения, но в книге мы будем так называть подлинную страну Хатти – Хаттское царство, существовавшее до прихода в этот регион индоевропейцев.
Что произошло с хаттами после появления на их территории чужеземцев, достоверно неизвестно. Некоторые ученые считают, что хатты были ассимилированы, другие – что они вернулись на кавказское побережье Черного моря. О возможности такой переправы (либо через перевалы Кавказа, либо морем) можно судить по упоминаниям об этом в некоторых текстах хеттского периода, например: «…и я послал его на ту сторону моря» («Автобиография Хаттусилиса III» из сборника «Луна, упавшая с неба». М., 1977).
Сведений об исторических личностях хаттского народа не сохранилось (или они еще не обнаружены), поэтому все действующие в романе персонажи вымышленные, а их имена – слова хаттского языка, которых известно всего около 150 (из найденных при раскопках Хаттусы хаттских клинописных табличек и билингв, то есть текстов на хаттском языке с переводом на древнехеттский). Также вымышленными являются названия городищ и весеннего месяца Грозы (соответствует нашему апрелю). Значение имен персонажей раскрыто в примечаниях в конце книги, там же приведен перечень упоминаемых в романе древних источников, исторических деятелей, терминов, названий древних народов и географических топонимов, отличных от современных. Дело в том, что сегодня многие древние государства Востока именуются не так, как называли их сами жители в III – II тыс. до н. э. Например, население Шумеро-Аккадского царства называло свою страну Калам, а имя Шумер было дано современными учеными. В книге по возможности используются названия, которые применяли хатты или соседние народы.
В романе два пласта повествования: действие современных глав происходит на северном побережье Черного моря в 2000-е годы нашей эры, исторических – в 2000-е годы до нашей эры на южном побережье Черного моря в Малой Азии в Хаттском царстве.
Исторические и современные главы чередуются, что позволяет «оживить» музейные экспонаты и предоставить читателю возможность окунуться в повседневную жизнь народа Хатти, который является изобретателем железа и стали. Общепризнано, что век железа в стране Хатти начался на тысячу лет раньше, чем в других частях света. «Греки до времен Эсхила сохраняли память о халибах (χαλυβες) – хатти, первых изобретателях железа и стали, живших на черноморском берегу Малой Азии», – отмечает Вяч. Вс. Иванов («Проблемы истории металлов на Древнем Востоке в свете данных лингвистики»). Это подтверждается как археологическими, так и лингвистическими данными – даже само слово «железо» индоевропейских языков восходит к хаттскому названию этого металла – hap/walki.
Надеемся, первая попытка художественного осмысления судьбы древнего народа Хатти заинтересует читателей.
Глава 1
Зинар стояла на самой кромке скалистого берега и смотрела с высокого крутого склона на блестящую гладь Хуланны. Резво бегущая по каменистому руслу от истока у подножия грозно темнеющей на горизонте Трехглавой горы, к Хаттушу – столице страны Хатти – река подходила уже важным медленным и широким потоком. Как раз в этом месте она делала излучину, открывая изумительный вид на долину, окаймленную с севера грядой живописных холмов.
Солнце освещало ухоженные виноградники и зелень фруктового сада, среди которой пунцово горели поспевающие персики, весело искрилась лазурная вода реки, отражая яркую синеву неба, но перед мысленным взором девушки проносились совсем другие картины. Вчерашний разговор с отцом, после того как она заявила о своем желании выйти замуж за Алаксанду, вылился в тоскливый, как в ритуале Туннави, монолог Вашара. Разгневанный отец долго изливал свое негодование, призывая чуть ли не весь пантеон хаттских богов.
– Пусть тысяча богов и богинь придут на совет и пусть они видят и слышат и пусть они будут свидетелями неслыханного позора… – кричал он, воздевая к небу руки с бряцающими на них многочисленными серебряными браслетами. – О великий Вурункатти, господин страны Хатти, о небесный бог Солнца Эстан, ты встаешь из моря и всходишь на небо, о могущественный бог Грозы, пастырь человечества, слышите ли вы? Единственная дочь главного жреца хочет выйти замуж за раба…
Зинар обиженно вздохнула, заново переживая несправедливость упрека.
«Алаксанду вовсе не раб, – мысленно возразила она отцу. – Конечно, по происхождению он чужеземец – его отец юношей был взят в плен во время знаменитой войны с Аххиявой. Это был первый военный поход нынешнего царя Табарны, тогда только вступившего в совершеннолетие. Но по законам хаттской общины, если за военнопленного выходит замуж свободная женщина, он перестает считаться рабом и становится полноправным членом хаппиры1. Тем более несправедливо называть так его сына, принадлежащего к уважаемому общиной сословию людей орудия. Алаксанду единственный из металлургов умеет делать хафальки2 такой чистоты, что изготовленное из него оружие легко разрубает бронзовые гвозди и перерубает в воздухе платок из тончайшей шелковой ткани. Когда пять лун назад3 он выковал для царя меч, Табарна назвал его лучшим медником, которому нет равных от некогда могущественной Таруисы на закате солнца до Аратты за семью сверкающими горами на восходе и от Аруны – северного негостеприимного моря – до южной страны Маган за Долгим заливом».
В карих с золотистыми искорками глазах девушки дрожали слезы, темно-каштановые блестящие волосы, развеваясь от ветра, задевали выточенные искусными руками Алаксанду изящные лировидные серьги из хафальки, которые в ответ издавали тихий мелодичный звон.
Наконец Зинар вздохнула и очнулась от грустных раздумий. Она взглянула налево, где солнце клонилось к закату, косо освещая раскинувшиеся на противоположном берегу поля эммера4. Пшеница почти поспела.
«Скоро начнется сбор урожая и Алаксанду отправится отбывать луцци5, – снова уколола горькая мысль. – Хотя если бы он захотел, мог бы отказаться от полевых работ – хаппира освобождает мастеров от этой повинности. Но Алаксанду не станет просить общину. К тому же он любит поработать серпом на свежем воздухе, отдыхая от своего огненного ремесла».
Повернувшись в другую сторону, Зинар в начинающихся сумерках попыталась рассмотреть группу людей, стоящих перед дворцовыми строениями. Величественный дворец царя Табарны из белого камня на фундаменте из эффектно чередующихся темных и светлых каменных глыб возвышался на вершине скалы, представлявшей собой трапециевидное ровное плато, будто специально созданное природой для постройки крепости. С трех сторон дворцовый комплекс защищала излучина реки и обрывистые скалы, а с востока – куда выходили главные двойные ворота со сторожевыми башнями по обеим сторонам и аркой, увенчанной скульптурой крылатого льва, – глубокий ров с водой, через который был перекинут прочный деревянный мост шириной в одну колесницу. От моста к площадке перед главными воротами пологим серпантином вилась удобная широкая дорога. Помпезно украшенные Львиные ворота, официально именуемые Царскими, предназначались для сообщения с внешним миром, а западные – небольшие и без особых украшений, если не считать рельефной фигуры бога-кузнеца Хасамила, вели в мастерские, где работали металлурги: плавили руду и ковали изделия из меди, бронзы, серебра, золота и хафальки.
