Екатерина Гринева - Соблазнитель, или Без пяти минут замужем
Пройдя несколько метров, мы спустились к морю. Любовные парочки сидели на песке, либо самозабвенно целуясь в темноте, либо о чем-то тихо шечась.
Кристинка побежала к воде.
– Осторожно! – крикнула я ей. – Не промочи ноги.
Игорь сжал мой локоть.
– Может, присядем, – хриплым голосом сказал он.
– Зачем? – с легкой насмешкой спросила я и отодвинулась от него, тем самым восстанавливая дистанцию. Игорь молчал.
Кристинка подбежала к нам.
– Вода теплая-теплая. Можно искупаться?
– Не наплавалась за день? Хватит. Пора домой. Спать.
– Я провожу вас.
Я неопределенно пожала плечами.
Оставшийся путь мы проделали в молчании.
– Зайти можно? – спросил Шалимов, натянуто улыбнувшись, когда мы подошли к дому. – Кофем-чаем угостишь?
– Ну… заходи.
На кухне я заварила чай и, налив его в чашку, поставила перед Шалимовым.
– Вот. Чем богаты, тем и рады. Есть еще печенье.
– Не надо.
Чай он пил медленно, растягивая время. Разговор не клеился. Кристина крутилась под ногами, вид у нее был сонный, и я отправила ее спать. Она поныла, но пошла, помахав на прощанье Игорю рукой:
– Пока, папочка!
– Пока-пока!
Игорь допил чай и посмотрел на меня.
– Пошли, посидим в садике.
Конечно, я сошла с ума. Ничем иным я не могла объяснить себе, что я тут делаю… Сижу с бывшим мужем, который нежно поглаживает мою руку и покусывает время от времени мочку уха. Он помнил, что я любила эти ласки и приходила от них в возбуждение. Я понимала, что мне нужно встать и уйти. Сказать «до свидания» или что-то в этом роде. Пожелать спокойной ночи и сухо кивнуть на прощание. Можно было… Существовал тясяча и один способ прекратить наше свидание, но я почему-то не делала этого. Почему?
Этот вопрос мучил меня. Неужели я мазохистка и способна простить человека, которого поклялась больше никогда не видеть и не слышать? Да, мы общались с ним эти годы, но из-за Кристины, и очень мало. Очень кратко. Очень сухо. А сейчас… Словно какая-то волна смыла прошлые обиды и понесла меня куда-то. И я не могла никак остановиться. Но в чем же дело? Я оказалась такой тряпкой? Или просто слабой женщиной? И что он обо мне подумает? Что я способна все простить и забыть?
И здесь меня осенило. Это виновата память. Тоска по родному запаху, вкусу кожи, крепким объятьям. Шесть лет мы прожили вместе. Шесть лет ложились в одну постель, засыпали и просыпались в ней, занимались любовью. А это так просто не выкинешь из памяти. Как ни старайся! Но… кажется, дело не только в этом… Я не успела сделать свое умозаключение, как Игорь прошептал:
– Наверное, Кристинка уже уснула?
– И что? – так же шепотом спросила я.
Вместо ответа он встал и рывком поднял меня с дерева. Так же молча он помог мне перелезть через окно и подхватил на руки, едва я коснулась ногами пола. Отнес на кровать…
Он задыхался от страсти. Я – тоже. Боже! Как будто мы были на необитаемом острове и порядком нагуляли сексуальный аппетит. Он рвал пуговицы на моем сарафане, я – сдирала с него рубашку и дергала «молнию» на брюках.
Мы оба, как подстреленные, повалились на кровать, я перекатилась к стенке. Игорь навис надо мной.
– Лежи и ничего не делай, – шепнул он.
Я закрыла глаза. Внутри меня бушевал вихрь, но я покорно закрыла глаза и глубоко вздохнула.
Я… боялась себя. Но в следующее мгновение меня опалило жаркое пламя: все страхи куда-то исчезли. В темноте мы были вдвоем. Я и Игорь. Только двое. Как давно мы не были вместе! Целую вечность.
Он прильнул к моим губам долгим поцелуем, а я обхватила его шею руками. Поцелуй длился и длился. Мы не могли оторваться друг от друга, да и не хотели.
Руки Игоря скользнули по моим бедрам и задержались на них. Его ласки всегда были жгуче-быстрыми: энергия переливала через край и затапливала все вокруг. Но не здесь. Не сейчас.
Время остановило свой бег. Оно шло назад в ускоренном темпе и смывало, как морская волна, все эти годы, которые мы провели врозь, все обиды, все недомолвки, дни рождения и праздники, которые мы праздновали с другими, чужими, людьми…
Наконец Игорь оторвался от меня и провел рукой по моему лбу: медленно, на ощупь, словно пытаясь воскресить в своей памяти женщину, с которой он когда-то жил. Я открыла глаза.
– Ты почти не изменилась, – шепнул он.
– Почти?
– Да. Только… – Он провел пальцем по лбу. – Здесь появилась морщинка.
– И все?
Он не ответил, прильнув долгим поцелуем к моей шее. Потом соскользнул ниже… Он никуда не торопился. Он стремился наверстать то, что было упущено за эти годы. Но вместе с тем я чувствовала, что он с трудом сдерживает себя. Его дыхание участилось, а ласки стали лихорадочно-возбужденными. Он старался доставить мне наслаждение, пытался быть нежным и чутким, но страсть все равно прорывалась наружу. Она покалывала кончики его пальцев, и они становились сухими и горячими, слышалась в его бешеном сердцебиении и угадывалась в хриплом шепоте.
– Оля!
Я молча улыбнулась. Крещендо. Нам уже было мало этих тихих ласк. Он рывком вошел в меня, и мои бедра крепко обхватили его. Я хотела слиться с ним, и как можно быстрее. Мои руки скользили по спине Игоря вверх-вниз, а он все яростней и глубже входил в меня, не обращая внимания на приглушенные стоны. Я уже не могла ни замедлить, ни ускорить этот темп. Мы дернулись навстречу друг другу, и яростная волна смяла все. Мощный оргазм сотряс мое тело.
После мы лежали и смотрели друг на друга, удивленные этой внезапной вспышкой страсти. Игорь провел рукой по моей груди. Я перехватила его руку.
– Старый кобелина, – шутливо сказала я.
– Какой есть. Тебе нужен я, – уверенно произнес он. – Так хорошо, как со мной, тебе не было ни с кем никогда…
– Да… – медленно сказала я, слыша, как мой голос отдается тихим эхом.
– Я это всегда знал. Ты сделала тогда ошибку и теперь понимаешь это…
И вдруг до меня дошло, для чего нужны были эти медленные томительные ласки, буквально сводящие с ума. Почему Игорь не торопился, а, наоборот, оттягивал, продлевал наслаждение. Обычно он любил быстрый, яростный секс. А здесь… все с точностью до наоборот. Ему нужно было подтверждение собственной власти надо мной. Ощущение, что он по-прежнему главный и незаменимый мужчина в моей жизни.
Власть и контроль – вот что было ключевым в нашем супружестве. Себе он взял полную свободу, а мне оставил все остальное – слезы, истерики, нервное ожидание, неуверенность, страх, долгие вечера вдвоем с Кристиной, когда я сидела как на иголках и постоянно прислушивалась: раздастся ли звонок в дверь.
Мне он оставил самую малость, но и этого хватило, чтобы когда-то мое терпение лопнуло. Чего уж он, конечно, не ожидал.
Мужчине всегда кажется, что женщина будет терпеть бесконечно. И когда она срывается, это приводит его в состояние шока и удивления: как она посмела!
И это – заноза на всю жизнь. Сильнейший удар по мужскому самолюбию, который очень трудно пережить…
Женщине положено терпеть и страдать. Другие варианты поведения просто не допускаются. Это типично мужская точка зрения, с которой бороться бесполезно.
Да, Игорь поддался стихийному порыву, но вместе с тем его жалкое мужское «я» скулило и требовало удовлетворения. Ему хотелось, чтобы я сейчас, сию минуту расплакалась и сказала: «Прости меня, я была настоящей дурой и страшно раскаиваюсь в этом. Ты самый лучший мужчина на свете. А я, жалкая идиотка, не оценила этого.
Я была не готова изо дня в день, из года в год ждать тебя долгими вечерами и носиться с тарелками по кухне, когда ты приходил. Я была не готова терпеть твоих любовниц, мириться с ними и делать вид перед родственниками и знакомыми, что с нашей семьей все в полном порядке.
Я была не готова стать твоей тенью, раствориться в тебе и забыть о себе и своих желаниях.
И пожалуйста, прости меня за это».
Но этих слов Шалимов от меня не услышит.
Никогда.
Я стиснула зубы. Внезапно мне стало холодно. Игорь повернулся на бок и провел рукой по моей груди. Властно, по-хозяйски. Он утверждал свои права на меня, решив, что я по-прежнему его собственность. Как когда-то.
– Тебе же было хорошо со мной, правда? – вкрадчиво сказал он. Его слова забивались в мой разгоряченный мозг, как железные гвозди. – А ты, как прежде, горячая… я даже не ожидал. Твой нынешний, видимо, не очень хорош в постели… – И он усмехнулся.
Меня затрясло. Я привстала и со всего маху залепила ему пощечину. Лучше бы он не упоминал Борьку. Это уже была моя история и моя жизнь, а не его.
Я не заблуждалась насчет Бориса. И чем дальше, тем лучше видела, какой он. Просто в жизни каждой женщины наступает момент, когда она стоит на перепутье – искать ли ей дальше прекрасного принца или пойти на компромисс. С годами понимаешь, что мир страшно разнообразен и прекрасных принцев давно расхватали.
– Выметайся! Пока Кристи не проснулась. Немедленно.
– Ты чего? – опешил Игорь.
