Энн Грэнджер - Убийство в приличном обществе
— Ладно, Хопкинс! — рявкнул инспектор Пиклз, раздраженный говорливостью своего подчиненного. Однако мы с Моррисом состроили подобающие случаю восхищенные мины и обратили внимание на мятые кусты. Их обнесли веревочным кордоном и повесили дощечку с написанным от руки извещением: «Проход воспрещен».
— Приятно видеть, что место преступления так хорошо охраняется, — обратился я к инспектору Пиклзу.
Пиклз еще больше приуныл, если только такое возможно.
— Мы сделали все необходимое. Сразу после того, как жертву обнаружили, я прислал сюда двух констеблей и велел не пускать сюда посетителей.
— Да, сэр, так точно, сэр! — поддержал своего начальника констебль.
Сознание собственной важности — как-никак это он обнаружил труп — позволило Хопкинсу обращаться к нам напрямую, рискуя навлечь на себя гнев инспектора Пиклза. Он неблагоразумно решил развить мысль своего начальника:
— Как только обо всем стало известно, — а такие вести расходятся быстро, помяните мое слово, — здесь оказалось бы полгорода; всем любопытно взглянуть на то самое место! Зеваки бы еще больше истоптали траву, — с осуждением продолжал он, — а может быть, и вырезали свои имена на том самом дубе, который был молодым деревцем во времена доброго короля Карла, они ведь не знают, что такое почтение к прошлому! Поэтому мы выставили кордон и повесили табличку. Правда, потом они все равно придут… — мрачно заключил он.
— Помолчите, Хопкинс! — желчно прервал его Пиклз.
Я снова поблагодарил обоих, хотя так и не понял, что их занимало больше — охрана места убийства или порча зеленых насаждений. Нисколько не сомневаюсь, что Хопкинс был совершенно прав. Скоро сюда повалят толпы зевак. Уже не в первый раз я задумался о причинах таких нездоровых пристрастий нашей публики. Впрочем, то же самое, что говорил Хопкинс, я уже слышал от Данна. Репортеры поспешат ухватиться за такую интересную историю.
Чувствуя на себе недовольный взгляд Пиклза, я перешагнул через веревку и осмотрел землю и кусты. Сломанные ветки бросались в глаза; я не удивился, что Хопкинс заметил их во время своего обхода.
— Что вы заметили прежде всего, отсюда с дорожки, мертвую женщину, ее одежду или сначала обратили внимание только на поломанные сучья? — спросил я.
Хопкинс покачал головой:
— Нет, сэр, сначала я ничего такого не заметил. Я видел, что кто-то здесь пробирался. Потом заметил обрывок коричневой материи, который запутался в ветвях.
— Где он? — спросил я, ни на что не надеясь.
— Я нашел его здесь, сэр. — Хопкинс достал клочок материи. — Могу точно показать, где именно.
Я взял у него материю; мне сразу стало ясно, что она от юбки миссис Бенедикт, потому что точно соответствовала дыре, которую я заметил в морге. Конечно, лучше бы Хопкинс его не трогал, но хорошо, что он хотя бы сохранил его.
— А сумочки, ридикюля или кошелька рядом с ней не было? — спросил я.
— Нет, сэр. Я искал очень внимательно. Наверное, сумочку унес преступник.
— Слыханное ли дело, чтобы в нашем парке нападали на публику! — пробурчал Пиклз, злобно покосившись на меня. — Невероятно, просто невероятно!
— Вот именно, инспектор. Продолжайте, Хопкинс, — попросил я.
Хопкинс расправил плечи, глубоко вздохнул и возобновил рассказ:
— В кустах я увидел своего рода пролом и полез туда. Надеялся, что нарушитель никуда не делся, а спит где-нибудь в кустах, тут-то я его и сцапаю!
Пышные усы Хопкинса задрожали, а глаза засверкали при мысли о том, что бы он сделал с негодяем, если бы сумел его поймать.
— К сожалению, сэр, его там не оказалось. А она лежала вон там, посередине, совсем мертвая. Так как я не мог сразу же дозваться инспектора Пиклза, я выбежал из парка и нашел констебля Вуттона.
— Совершенно верно, сэр! — напевным голосом подтвердил Вуттон, откашлявшись.
— Я в это время находился возле Мраморной Арки, — поспешно пояснил Пиклз. — И пришел, как только мне сообщили.
— И инспектор Уоткинс тоже пришел, сэр, — добавил констебль Хопкинс.
Стражи порядка из разных отделений прибыли на место примерно в одно и то же время. Ничего удивительного, что началась неразбериха.
Я снова обратил внимание на пролом в кустах, очевидно проделанный убийцей, который волочил по земле труп убитой, желая его спрятать.
Мне в голову вдруг пришла одна мысль, и я повернулся к остальным:
— Вы обыскивали прилегающую территорию? Возможно, ветки были сломаны и на других кустах и деревьях, а на траве оставались следы… Ни сумочки, ни кошелька не нашли, но преступник мог что-нибудь обронить или выбросить, если караулил здесь жертву. Может быть, он курил… Мне пригодилась бы любая мелочь, даже обгорелая спичка! А если жертва перед смертью сопротивлялась? Тогда, возможно, убийца напал на нее в другом месте, а потом притащил сюда.
Пиклз нахмурился:
— Разумеется, мы все обыскали. Обыск провели Хопкинс и еще один констебль под моим личным руководством. Можете быть уверены, мы смотрели внимательно!
— Верно, сэр, — подтвердил Хопкинс. — Мы с констеблем Джаспером Биллингсом осмотрели все вокруг, как велел инспектор Пиклз. Мы боялись, что ущерба для насаждений окажется больше, но, к счастью, кусты поломаны только там… — Хопкинс указал на протоптанную в кустах дорожку. — Ни стыда у него, ни совести! Вон что он после себя оставил!
Я сразу понял, что состояние зеленых насаждений заботит Хопкинса больше всего остального. Его долг заключался в том, чтобы не пускать в парк недостойных посетителей, которые способны причинить ущерб траве и деревьям. Приличная публика должна любоваться парком и отдыхать спокойно. Ну а преступления… как правило, парковой полиции приходится иметь дело с карманными воришками, которые видят в гуляющей публике легкую добычу. Но убийство? Нет, что вы! Такого никто не ожидал. Тем более в королевском парке. Скоро поднимется шум; от них потребуют объяснения, как убийца мог орудовать в парке. К тому же он так спрятал тело жертвы, что его обнаружили лишь на следующий день. Возможно, власти согласятся с тем, что найти труп помешал туман, но могут и обвинить во всем парковую полицию.
Впрочем, инспектор Пиклз все сделал как надо и оказал следствию большую услугу. Я был рад, что тело никуда не перетащили или не перенесли отсюда. Аллегра Бенедикт умерла здесь или неподалеку.
Я произнес небольшую речь, в которой еще раз поблагодарил Пиклза, Хопкинса и Вуттона, и объяснил, что мы более не намерены отнимать у них драгоценное время. С Пиклзом я попрощался за руку.
Не смягчившись, Пиклз фыркнул и немедленно ушел с обиженным видом.
— Злодей, который это сделал, должен заплатить за свое преступление! — буркнул Хопкинс, не двигаясь с места и снова окидывая взглядом сломанные кусты.
— Обязательно заплатит, — заверил его я.
— Знаете ли, новые кусты дорого нам обойдутся! — заметил Хопкинс.
— Что будем делать, сэр? — спросил Моррис.
— Вернемся в Скотленд-Ярд и объясним, что мы уезжаем в Эгам. Нам нужно там кое-кого допросить. Из Лондона в Эгам, наверное, идет не один поезд.
— Надеюсь, сэр, нам возместят расходы, — угрюмо заметил Моррис. — Вам, наверное, известно, что на сержантское жалованье много не наездишь.
— Именно поэтому я хочу заранее получить согласие суперинтендента Данна. А еще я попрошу его дать телеграмму в Суррей; пусть местная полиция будет в курсе наших действий. В Эгаме я намерен побеседовать с мисс Изабеллой Марчвуд и мистером Себастьяном Бенедиктом. А вы, Моррис, зайдите на кухню и выпейте чаю с кухаркой. Не торопите ее, пусть посплетничает всласть. У хозяйки дома всегда особые отношения с кухаркой. Выясните мнение кухарки, насколько хорош был брак хозяев. Уверен, для вас это не составит труда.
Глава 4
Инспектор Бенджамин Росс
Мы с Моррисом без труда узнали дорогу в «Кедры», как называлась усадьба Бенедикта. Начальник станции в Эгаме прекрасно знал и саму усадьбу, и ее владельца. Он объяснил, как туда добраться, присовокупив, что усадьба находится не в самом городке.
— Дом стоит на вершине холма за деревней Энглфилд-Грин. Предупреждаю, джентльмены, подъем довольно крутой, на то, чтобы подняться, у вас уйдет почти час. Лучше вам найти какой-нибудь экипаж.
— Где же его взять? — проворчал Моррис.
— Билли Купер наверняка ждет пассажиров со своей двуколкой, — ответил начальник станции. — Так что советую вам поспешить. На его услуги всегда большой спрос.
Нам повезло. Рядом со станцией мы нашли пони и двуколку, ожидавших пассажиров. Мы окликнули возчика, опередив дородного джентльмена с большим чемоданом. Дородный джентльмен не скрывал досады, хотя я объяснил, что мы едем по официальному делу, а мистер Купер обещал вернуться через двадцать минут.
