Дональд Уэстлейк - Кто-то мне должен деньги
Затем пришла вторая мысль, еще ужаснее первой: эта девушка вовсе не грабитель.
Опять Томми? Или что-то похуже?
Скорость уже снизилась до трех миль в час. Теперь, до тех пор пока я не нажму на тормоз, машина так и будет двигаться со скоростью три мили в час. Через все Соединенные Штаты, прямо в Тихий океан, по три мили в час. Я нажал на тормоз.
Сзади ехало другое такси, по встречной полосе тоже двигались какие-то машины, но на самом деле я был один в этом мире — наедине с девушкой и ее пистолетом.
Больше половины нью-йоркских такси оборудованы пуленепробиваемыми стеклами, отделяющими водителя от пассажиров, но в этой машине между мной и моим пассажиром не было ничего, кроме воздуха — очень даже пулепробиваемого.
В некоторых машинах бывает еще такая специальная кнопка. Когда водитель нажимает на нее ногой, на крыше такси загорается сигнал тревоги. Большинство из вас, увидев этот сигнал, наверное, не поняли бы, что он означает, и тем не менее возможность воспользоваться этой штукой служит таксисту хоть каким-то утешением. Но «В. С. Гот Сервис Корпорейшн», на которую я работаю, если могла бы, не стала бы оборудовать свои такси даже тормозами, так что, как вы понимаете, меня не утешало ничто.
Когда я наконец остановил машину, девушка скомандовала:
— Заглуши двигатель.
— Хорошо,— сказал я и заглушил двигатель.
— Оставь обе руки на руле.
— Хорошо,— сказал я и положил обе руки на руль.
Я больше не видел ее в зеркале, а это значило, что она была как раз позади меня. Похоже, она сидела, сдвинувшись вперед на край сиденья. Пушка больше не прижималась своим холодным носом к моей шее, но я чувствовал, что она тоже где-то поблизости.
Ну что, Роберт Митчум? Что теперь?
— Я хочу задать вам несколько вопросов и советую говорить мне правду,— сказала девушка.
— Конечно, я скажу вам правду,— заверил я.— Можете в этом не сомневаться.
Я понятия не имел, что она хотела узнать, но в любом случае был решительно настроен рассказать ей все.
— Во-первых,— начала она,— где Луиза?
— О Боже! — вырвалось у меня.
Совершенно неожиданно я будто бы снова очутился в том кабинете на автостоянке. Мне опять задавали вопросы, на которые я не мог ответить. Ради Господа, с меня хватит. Забыв, что любое резкое движение может испугать эту чокнутую и она выстрелит мне в голову, я развернулся на сиденье и на одном дыхании произнес:
— Дамочка, я не знаю, кто вы, но хоть это-то я знаю. Вы тоже не знаете, кто я, но думаете, что знаете, а от этого все запутывается к черту, потому что я — не он. Кто бы он ни был. Я — это я.
Она сидела на заднем сиденье, сжавшись в комок, держа маленький автоматический пистолет с перламутровой рукояткой близко у груди, и нацелен он был приблизительно на мой нос. В течение еще нескольких секунд она продолжала смотреть на меня, затем нахмурилась и спросила:
— Что?
— Я не знаю, где Луиза,— объяснил я.— Если вы имеете в виду жену Томми Маккея, то я не знаю, где она. А если речь идет о любой другой Луизе, то я вообще не знаю никакой другой Луизы.
— А что вы тогда делали в их квартире? — Она сказала это не так, будто нуждалась в ответе, а с торжеством человека, предъявившего неопровержимое доказательство своей правоты.
Я ответил:
— Искал Луизу.
— Зачем?
— Не ваше дело.
— Она убила его, вы знаете,— сказала она, как будто не услышав моей последней фразы. Вообще-то я произнес ее не подумав. Просто случайно вырвалось. С теми вчерашними бандитами я ни разу, ни на секунду не мог забыть об их пушках и угрозах, но, сидя в машине с этой девушкой, было трудно держать все это в голове. Она угрожала мне пистолетом и все такое прочее, но это было как-то неважно, не по-настоящему, как будто на самом деле мы занимались чем-то другим.
Однако, запоздало вспомнив о ее пистолете, я не сразу понял и смысл ее слов. Только через несколько секунд он дошел до меня, и я воскликнул:
— Вы хотите сказать — миссис Маккей? Она убила своего мужа?
— А вы хотите сказать, что вы этого не знаете? — Она ответила так ехидно, как будто на этот раз уличила меня уж совсем в явной лжи.
— Она вела себя не как убийца,— возразил я.— Я видел ее. Я нашел тело, знаете ли.
— Я знаю.— В ее голосе появились угрожающие нотки.
Я поспешно продолжил:
— И миссис Маккей вела себя совсем не как убийца. Вряд ли она могла так хорошо это разыграть.
— Это вы так говорите.
— Ну что ж,— сказал я.— Я там был.
Несмотря на пистолет, мне казалось возможным что-то втолковать этой девушке теперь, когда я повернулся к ней лицом.
— Получилось очень удобно, так ведь? — спросила она.— Ну, то, что вы там были.
— Не уверен,— возразил я.— Я думаю, это было совсем неудобно.
— Но вы же с Луизой могли лгать вместе, покрывать друг друга.
— Да бросьте! — Я чуть не застонал.— Я и Луиза? Я? Ради Бога, взгляните на меня! Вы хоть раз видели Луизу?
— Разумеется, видела,— ответила она.— Она моя невестка.
— Вы — сестра Томми?
— Я его единственный родной человек,— сказала она. Ее лицо дрогнуло, будто она сдерживала слезы.— Больше никого не осталось.— Кусая нижнюю губу, быстро моргая, девушка отвернулась к боковому окну. Казалось, она совсем забыла про пистолет.
Я не знаю, почему я это сделал. Полагаю, потому, что она в самом деле забыла про пистолет. И еще потому, что в каждом из нас есть что-то от Роберта Митчума, или, по крайней мере, желание быть Робертом Митчумом. Так или иначе, я попытался выхватить у нее пистолет.
— Ах! — вскрикнула она и подпрыгнула на метр.
В течение нескольких секунд пистолет держали четыре руки, и мы оба дергали его к себе, а потом он выстрелил.
В машине, все окна которой были закрыты, выстрел прозвучал как громовой раскат, отдавшийся неутихающим эхом. Это оказалось в десять раз хуже, чем та дурацкая шутка, когда какой-нибудь идиот хлопает надутым бумажным пакетом прямо у вас над ухом. А ведь вплоть до того момента я считал такой хлопок самым громким и самым отвратительным звуком в мире.
Что ж, я был неправ. Выстрел из пистолета в закрытой машине — это гораздо круче. Мы замерли примерно на полминуты, уставившись друг на друга, оба с открытыми ртами. Никто из нас был не в силах пошевелиться.
К счастью, я первым пришел в себя. Я вырвал пистолет из ее рук, направил его сначала на себя, потом на нее, и только потом сказал:
— Ну ладно. Ладно.
Она опустила и вновь подняла ресницы, очень медленно, как ожившая механическая кукла, и спросила тоненьким голоском:
— Вы не ранены?
Об этом я не подумал. Меня взволновал только шум, а тот факт, что вместе с шумом из этого дурацкого пистолета вылетела пуля, я как-то упустил из виду. Может, пуля и вправду застряла во мне? Я оглядел себя, не увидел ничего подозрительно красного, взглянул на нее, чтобы проверить: вдруг она умерла, а мы и не заметили, потом взглянул наверх и обнаружил пятно на потолке машины. Просто грязное пятно на обивке, дюйм или два в диаметре. Но если смотреть с близкого расстояния, то можно увидеть крошечную, как бы прожженную дырку в самом центре.
— Вы продырявили машину,— сказал я.
Она взглянула наверх, на пятно.
— Нас могло убить.
— Чем я это объясню? — спросил я ее.— Я отвечаю за это такси, понимаете?
— У вас пистолет! — воскликнула она, глядя на него так, будто он возник из небытия именно в эту секунду. Затем она обхватила руками голову, прижала коленки к груди и откатилась назад на сиденье, явно пытаясь отодвинуться от меня как можно дальше.
Я с недоумением уставился на нее. Никак не мог понять, что она задумала. Она вела себя так, как будто боялась меня. Какого черта?
Я посмотрел на пистолет, можно сказать, в первый раз. Я вообще впервые видел пистолет в собственной руке. И к тому же раньше мне никогда не приходилось разглядывать оружие с такого близкого расстояния. Я не считаю тех случаев, когда мне тыкали им в спину, потому что я же не мог видеть то, что находилось за моей спиной. Сейчас я держал его достаточно высоко над спинкой сиденья так, чтобы девушка тоже могла его видеть и не вздумала выкинуть какой-нибудь фокус. Рукоятка упиралась в спинку сиденья, а ствол был направлен куда-то в заднее стекло; таким образом, он помещался всего лишь в паре дюймов от моего носа. Чтобы его разглядеть, мне приходилось слегка скашивать глаза к переносице.
Он был маленький, удобный, как раз такой, чтобы уместиться в кармане или женской сумочке. Плоский блестящий пистолетик с перламутровой рукояткой. Это был автоматический пистолет, я это понял, потому что он выглядел как младший братишка автоматического кольта, который можно увидеть в кино. Он казался игрушкой, годной лишь для стрельбы шариками из жеваной бумаги, но тем не менее он запросто проделал дырку в крыше такси.
