Сергей Валяев - Экстремист
Я же, когда притомился на суше, отправился в тишину речного дна. Там было покойно, светло и чисто. И хорошо думалось. От нехватки кислорода. О чем же были мои мысли? Да ни о чем. Так, мыслишки. Обо всем и ни о чем. Какие могут быть думы у мужика, добросовестно выполняющего свою работу в зоне. Главное, пережить сегодня, и дожить до завтра. А там, как Бог даст. Как говорится, хвали жизнь при смерти, а день — вечером.
Наверное, кому-то интересно, какие же вопросы были заданы мною полковнику. И какие получены ответы.
Первый касался приезда господина Свечкина. И на него был получен ответ. Немедленно. А вот со вторым и третьим случилась известная закавыка, и лишь мой демарш…
Второй вопрос касался личности господина Свечкина. Кто он такой, чтобы его окружать столь плотным биологическим кольцом? Разумеется, анкетные данные мне известны. Но айсберг опасен не видимой частью своей, а наоборот… то, что под водой.
Полковник сообщил мне следующую информацию для размышления. Пересказываю пока в общих чертах, чтобы не погибнуть смертью храбрых от случайного кирпича: г-н Свечкин из команды новых торговцев оружия.
Оружейный экспорт — прибыльное дельце. Команда находится под патронажем Царя-батюшки. Сам Михаил Данилович Свечкин занимается разработкой новейших технологий. Таких, что простому смертному даже в страшном сне не может привидеться. Уж поверьте мне на слово. Тем более с каждым днем ситуация в мире обостряется и тень Третьей Мировой наплывает на наши мирные, прошу прощения, города и селения.
— Алекс, — поморщился полковник, когда я вспомнил о Мировой. — Твое дело пока маленькое: охраняй Тело.
— Тело — в дело, — сказал я.
— Именно так.
— Ну и третий у меня вопросец. Легкий как перышко.
— Значит, как бревно, — вздохнул полковник. — Ну что там у тебя?
Я выразил недоумение: группу для лички так не сбивают активно-диверсионную. Для работы в тылу врага. Где-нибудь в степях Аризоны.
— А время-то какое, Саша? — удивился Орехов. — Не будешь активным, сделают пассивным, — и хохотнул своей шутке.
— А если подумать? С такой группой, если её прогнать в трудах месячишко, можно президента Гватемалы брать. И в Зюзюкино председателем, хохотнул я своей шутке.
— Вот в Зюзюкино не надо никого. И вообще, такого… ничего… не надо… Пока.
Мы посмотрели друг на друга, потом в светлую даль небес — не летят ли клином кирпичи? Нет, задерживались. И поэтому полковник, вздохнув, признался, что он человек маленький, исполняет приказ вышестоящего руководства и не обсуждает его, как я.
Группа мобильна, это так. Она способна работать, как в системе личной охраны, так и выполнять иные профессиональные задачи. Какие? Это он, полковник Орехов, не знает и знать не хочет. Всему свое время. Если наступит час «Ч»., то я о нем как-нибудь узнаю. Одним из первых.
— А ты уверен, что группа будет выполнять приказ, — резонно поинтересовался я. — В час «Ч».?
— Алекс, я сам в себе… — отмахнулся полковник. — И потом я беру крайний случай.
— Крайний? Это какой? Термоядерная обработка всего населения?
— Отстань, — буркнул Орехов. — Говорю, занимайся своим делом.
— Так занимаемся же, — обиделся я. — Курсом молодого бойца.
— И как бойцы?
— Города можно брать. Или власть в Кремле.
— Ну и прекрасненько, — проговорил Вольдемар, не услышав, должно быть, последних моих слов, поскольку на песчаный брег выходили наяды. — Ё-мое! Какие крали! Познакомь, Алекс.
— Совсем плох. Вы же знакомы. С Форой, во всяком случае.
— Ах, ну да-ну да, — растерялся. — К-к-какая?..
— Полковник, спрячьте животик и вперед!
— Иди ты…
И я пошел в набежавшую волну водной артерии. Чтобы привести мысли в боевой порядок. Что такого я узнал? Сверхъестественного? Ничего. Торговля оружием была, есть и будет. Люди хотят убивать себе подобных. Увы, это есть печальный факт нашего бытия. Подобно мазохисту, человечество мордует себя с каким-то сладострастием. И непостижимыми уму ухищрением. И с этим ничего не поделаешь. Разве что тиснуть, повторю, атомную хлопушку в интересное местечко нашей цивилизации и как ж-ж-жахнуть!.. Нельзя! Жители других галактик не поймут такой решительной санитарной обработки.
А что касается людей, катающимся на шарике, как блохи на лошади, то им надо помогать. Людям. Новыми, высокотехнологическими системами, способными решать боевые задачи при минимальных разрушениях и потерях среди мирного населения.
К ним можно отнести, например, высокоточные ракеты и управляемые авиабомбы. Это то, что имеет место быть. Но существуют разработки, так называемого, н е у б и в а ю щ е г о оружия: импульсный лазер, который ослепляет наступающего противника и выводит из строя его системы наведения. Или газы-ингибиторы, от применения которых глохнут двигатели, поскольку горючее превращается в желеобразную массу. Или объемные фиксаторы, позволяющие буквально приклеить солдат к месту, где они находятся. Вообщем, черт-те что, а сбоку НТР.
Наше многоуважаемое Тело тоже занимается подобными научно-исследовательскими изысками. На благо всему человечеству. И это правильно: крест для всех должен быть легок и приятен.
Так что не будем нервничать. Все мы живем в предполагаемых условиях. И у каждого свои обязанности. У меня пока: обеспечить защиту господина Свечкина, мечтающего благоденствовать все человечество. Беспечальной кончиной от какой-нибудь «доброй» бомбы.
Так что жизнь прекрасна и удивительна. Особенно для двух брюханов, блаженствующих на мелководье: Резо и Вольдемара. Отдыхают после пляжного волейбола, обсуждая тактику и стратегию игры:
— О, какая краля!
— Да, такую бы в личное пользование-с!
— Импотенты, — на это ляпнул я. — Взяли бы Маньку на свое довольствие.
— Какую Маньку? — хором спросили меня.
— Фору то есть.
— На какое довольствие?
— На генеральское, Орехов, на генеральское.
Порой меня как черт за язык тянет, это точно. Парочка поначалу обиделась, мол, они в полной половой готовности, а затем призадумалась. И через час я случайно (от ревнивого Хулио) узнал, что честная девушка Фора поступает таки на полное армейское довольствие. В качестве адъютанта? Нет, не адъютанта, а переводчика, отвечал Резо. Фора у нас полиглот? Вот именно полиглот, огрызнулся завистник и ушел страдать в сосновый бор под пихты.
Не знаем мы, как слово наше отзовется. Не знаем. Впрочем, любви все возрасты покорны. Полковник тоже человек. И если у него есть возможность поставить, м-да, девушку на довольствие, пусть ставит. У каждого пусть будут свои маленькие радости и пороки. Человеку без изъянов трудно. Он начинает чувствовать себя Создателем. А это чревато. Для всего народонаселения нашего провинциального нержавеющего шарика, летящего в звездно-магической бездне.
Наш отъезд был замечен военно-космическими войсками Соединенных Штатов Америки. Я так думаю. Поскольку проводы под палево-дымчатыми звездами были помпезными, как коронация папы римского.
Полковник Орехов произнес речь перед группой. О её насущных задачах. Мои мальчики перепугались, решив, что им предстоит брать Кремль. Я их успокоил — возьмем сначала почту, телеграф и канализацию, а уж потом государеву резиденцию.
То есть было много шуток, смеха и слез. Плакали девочки, провожающие Фору на новое место работы — не в койку ли? Девушка опять была задрапирована в скромном джемперочке. Ее вид бодрил сильный пол, включая и папу римского в его малахитовом Ватикане.
Наконец мы загрузились в три автомобиля. Я оказался в бронированном Mercedes стоимостью в 500 тысяч $, о чем с гордостью поспешил сообщить говорунок за рулем по фамилии Петров.
Из-за него, помнится, мы с Ореховым сцепились на полуденном бережку. Не люблю темных, то бишь подозрительных, тем более, за рулем. Но полковник сказал, что отвечает за аса баранки Петрова головой. Я не соглашался Никитушка надежнее. Тогда полковник признался, что виновник нашего спора зять высокопоставленного кремлевского чиновника по фамилии Волос; надо порадеть родному человечку. Вот так вот всегда — все можно предусмотреть, да появляется зять, как лесник. Словом, я предупредил чин, если его протеже влепится в первый же столб…
Что странно — прошли и первый, и второй, и третий столбы. На четвертом я выматерился и предупредил Петрова, что люблю быструю езду, как и всякий русский, но не на столько, чтобы улететь к звездам. В качестве спутника планеты Земля.
Что же потом? Мы проехали деревню Зюзюкино, чтобы через два часа оказаться в деревне Шереметьево. Разницы между этими населенными пунктами никакой, кроме одной — аэропорт. Воздушные, так сказать, ворота в другие миры.
Встречать дорогого гостя из туманного Альбиона явились все агенты всех мировых разведок, замаскировавшиеся под пассажиров текущих рейсов. Во всяком случае, так, очевидно, считала моя группа, готовая вырвать мушкеты и перестрелять все подозрительные личности.
