Наталья Андреева - Москва не принимает
– Вы правы, она завуч в школе. Кстати, как вас по отчеству? Ренат?..
– Алексеевич.
Леонидов сделал вид, что не удивился. Алексеевич, как же! Но раз ему так удобнее…
– Что ж, Ренат Алексеевич, идемте. Только без спиртного.
– Как скажете.
Они уютно расположились за столиком, заказав кофе и сэндвичи. Алексей ждал откровений и не разочаровался.
Семнадцать лет назад
Ренат
Он родился в семье обрусевших татар. Настолько обрусевших, что в доме все смешалось, Катыковы отмечали и мусульманские праздники, и православные, такие как Рождество, на столе кроме блюда с кониной всегда стояла бутылочка беленькой, а пост так вообще никогда не соблюдался. Ни по Корану, ни по Библии.
– Аллах Москвы не видит, – говорил отец Рената, когда провинциальные родственники упрекали его в том, что он живет не по законам шариата. Эта фраза накрепко засела у сына в мозгу. «Аллах Москвы не видит». Ренат долгое время с этим и жил.
В Москве Катыковы поселились давно, Ренат появился на свет в столичном роддоме и, сколько себя помнил, столько помнил и этот холодный, суетливый, местами грязный, но все равно роскошный и волнующий воображение город. Город больших возможностей и огромных соблазнов, перед которыми младший Катыков, увы, не устоял.
Из провинциального прошлого в московскую квартиру Катыковых перешли домострой, беспрекословное повиновение женщины мужчине, который являлся добытчиком, национальная кухня и прочные родственные связи. Благодаря им Катыковы никогда ни в чем не нуждались, сын поступил в престижный вуз, получил достойное образование, а когда оно стало не актуально для того, чтобы процветать, Ренат без проблем влился в семейный бизнес. И дела у него тут же пошли. У парня были хватка, какое-то особое чутье на деньги и умение разбираться в людях.
Испортили Рената вуз и любимая фраза его отца:
– Аллах Москвы не видит.
Ренат повторял ее мысленно и вслух, как заклинание, когда просыпалась совесть. Чтобы осилить технические науки, в особенности высшую математику, ему пришлось поселиться в студенческой общаге. Легче ведь перейти через дорогу и весь день посвятить лекциям и семинарам, чем полтора часа давиться в общественном транспорте с утра и столько же вечером. Отец уперся: ключи от машины получишь вместе с дипломом, не раньше. Гранит наук оказался настолько тверд, что Ренат затосковал. Невольно он поддался на уговоры друзей и стал вместе с ними снимать стресс.
Снимался он двумя всем известными способами: спиртное и бабы. Ренат был красавчик, да еще при деньгах, поэтому женщины к нему так и липли. А он все никак не мог остановиться на одной, темперамент от природы у него был бурный, казалось, мужской силы хватит на всех. Родители о похождениях Рената ничего не знали, иначе мать сошла бы с ума. Ее воспитывали в строгости, и замуж она, как и положено по шариату, вышла девственницей. Никогда не выходила на улицу без платка, носила юбки в пол, знала только семью и дом, в котором всегда поддерживала идеальный порядок. Муж ее, случалось, поколачивал, не за вину какую-то, а для профилактики. Чтобы знала свое место. Блуд считался у Катыковых великим грехом, и, узнай об этом родственники, они бы осудили Рената.
Скрывать грехи парню помогали друзья. Один из них, сын врача, тайно устроил его в больницу, когда тот подцепил половую инфекцию у одной не слишком-то разборчивой дамы. Ренату пришлось серьезно лечиться. Но тогда он этому значения не придал и сбежал из больницы, как только заскучал. И все пошло по-старому: женщины, спиртное, ночи за преферансом в сигаретном дыму… Бурная молодость прошла, как с белых яблонь дым. Как только Ренат закончил вуз, родители решили его женить.
Мальчика с детства учили во всем подчиняться отцу. Решения старших не обсуждались. Жениться так жениться. Сватовство проходило по всем правилам: молодые друг друга не видели. Согласно традиции, девушка была татаркой, девственницей и младше Рената на три года. Ему двадцать один, ей восемнадцать, самый брачный возраст. В качестве калыма за невесту родители жениха купили молодым квартиру. Времена были смутные, страна разваливалась, многие мечтали отсидеться в провинции, поэтому продавали московские квартиры недорого, это потом цена на них взлетела до небес. Катыков же старший благодаря прочным родственным связям оказался в нужном месте в нужное время. И деньги у него водились.
Справили пышную свадьбу, соблюдая вековые традиции. Съехалась бесчисленная родня, надарили молодым кучу подарков. Ничто не предвещало беды. Ренат был счастлив, что угодил отцу и родне, а Амина (так звали жену) тут же принялась вить гнездо, ожидая многочисленное потомство. То, что Ренат был единственным ребенком в семье, очень печалило его родителей, в особенности отца. И тот заказал юной снохе трех внуков, не меньше. Трех мальчиков, а девчонок сколько Аллах пошлет.
– Ты уж постарайся, сынок, – ласково потрепал отец Рената по плечу, провожая его в спальню к молодой жене.
И Ренат старался. Он старался каждую ночь, но Амина почему-то не беременела. Он давно уже покончил с прежними привычками и своими институтскими друзьями, бросил пить и все время проводил дома с женой. Через год он набрался смелости и задал ей вопрос, который давно уже вертелся на языке:
– А у тебя со здоровьем все в порядке? Я имею в виду, по-женски.
Амина расплакалась и убежала в спальню. Издревле татары придавали огромное значение семье, иметь многочисленное потомство было их давней традицией, поэтому перед вступлением в брак родословная жениха и невесты тщательно проверялась. Не было ли каких наследственных болезней? Бесплодных женщин в роду? К этим отношение было особое, их презирали и называли «пустоцветами». Амина прекрасно понимала, чем ей грозит отсутствие детей. Кстати, в переводе с татарского ее имя означало «верная, честная».
Первый ком грязи в невестку бросила свекровь:
– Подсунули нам гнилое яблоко. Ты, часом, не в больнице девственность-то приобрела? Зашили тебя и подсунули нам, как залежалый товар.
Это было чудовищное оскорбление. Амина побежала к отцу, а тот потащил ее по врачам.
– Не беспокойтесь, – сказал гинеколог с громким именем, бравший за визит сумасшедшие деньги. – Прошло слишком мало времени. Подождите еще годик.
Катыковы подождали. Но отношения в молодой семье стали напряженными. Ренат уже не с прежним энтузиазмом исполнял супружеский долг. Да и Амина лежала под ним, стиснув зубы. А через год, когда Амина так и не забеременела, отец снова потащил ее по врачам, теперь уже в сопровождении многочисленной родни. На сей раз молодую женщину повели в клинику, где лечились исключительно мусульмане. Неверным отец Амины больше не доверял, какие бы громкие имена у них ни были. Провели тщательное обследование.
– Женщина совершенно здорова, – вынесли свой вердикт врачи.
О том, чтобы провериться Ренату, не могло быть и речи. Он же мужчина! А мужчину никто не смеет подозревать! Никто вообще не смеет указывать, что ему делать. К врачу он пошел сам, тайно. Сдал анализы, прошел тщательное обследование, сделал спермограмму, как ему посоветовали. Вот тут-то и выяснилась страшная правда. Детей не мог иметь он, а вовсе не Амина. Сказались последствия бурной молодости, недолеченная венерическая болезнь и небрежное отношение к своему здоровью.
– Очень опасную инфекцию, которая у вас была, молодой человек, увы, не распознали, – сказал Ренату старичок с козлиной бородкой, которого Катыков сразу возненавидел. – Началось воспаление, оно стало хроническим. Вследствие этого ваши сперматозоиды, после того как проникают в слизистую цервикального канала, теряют свою подвижность. И способность к оплодотворению тоже теряется, – вещал старичок. – Да и сами сперматозоиды сомнительного качества.
До Рената его слова доходили как сквозь вату. Он еще не понял, что такие слова, как фертильность, спермограмма, уреаплазмоз и т. д. прочно войдут в его жизнь. Тогда Ренат не знал их значения. Спросил только внезапно осипшим голосом:
– И что мне теперь делать?
– Лечиться, молодой человек, – пожал плечами доктор. – Лечиться.
– И каковы шансы, что я буду иметь детей?
– Надейтесь на бога, – вздохнул старичок.
Ренат похолодел. Оказалось, что Аллах видит и Москву. За грехи пришлось заплатить. Потому что лечение не помогло, Амина и через год после того, как он пропил все положенные лекарства, не забеременела.
– Ну, что я могу сказать? – развел руками доктор, разглядывая результаты анализов и многочисленных тестов. – Болезнь вы запустили. Все, как говорится, уже случилось. Признайтесь во всем жене и попробуйте вместе найти выход.
Для Рената Ахметовича Катыкова это было унижение: признаться родне своей жены в том, что он бесплоден. Поэтому сначала он сказал отцу и попросил совета:
– Что делать?
Тот постарел в один миг, как только понял, что у него никогда не будет внуков. И сгоряча проклял единственного сына. Но велел молчать, не позорить род. В бесплодии поэтому обвинили Амину. Развод состоялся по шариату, Катыковы вдруг вспомнили традиции. Ренат трижды сказал «разведена», и Амина с позором покинула дом мужа.
