Сидни Шелдон - Истинное лицо
— Кэрол была убита, потому что оказалась там, куда они пришли за мной, — сказал Джад.
Мак-Гриви полез в карман пальто и вытащил блокнот.
— Я только что говорил с капитаном участка, на территории которого произошел несчастный случай.
— Это не был несчастный случай.
— Согласно полицейскому рапорту, вы переходили в неположенном месте.
Джад уставился на него.
— В неположенном месте? — слабо повторил он.
— Вы переходили посередине улицы, доктор.
— Там не было машин, поэтому я…
— Машина была, — поправил Мак-Гриви. — Только вы ее не заметили. Шел снег, и видимость была паршивой. Вы выскочили неизвестно откуда. Водитель нажал на тормоза, его занесло, он вас сбил. Потом он ударился в панику и уехал.
— Это было не так. У него были выключены фары.
— И вы думаете, это указывает на то, что он убил Хенсона и Кэрол Робертс?
— Кто-то пытался убить меня, — повторил Джад.
Мак-Гриви покачал головой.
— Это не пройдет, доктор.
— Что не пройдет? — спросил Джад.
— Вы в самом деле ожидали, что я побегу искать какого-то мифического убийцу? Вы просто пытаетесь отвлечь наше внимание. — Голос его внезапно стал жестким. — Вы знали, что ваша секретарша была беременна?
Джад закрыл глаза и откинул голову на подушку. Так вот о чем хотела поговорить с ним Кэрол! Он наполовину догадывался. А теперь Мак-Гриви подумает, что… Он открыл глаза.
— Нет, — сказал он слабо. — Не знал.
Голова Джада вновь ощутила толчки. Боль возвращалась. Он глотнул, борясь с подступающей тошнотой. Ему хотелось позвонить сестре, но, черт побери, он не доставит Мак-Гриви такого удовольствия.
— Я просмотрел дела в Сити-холле, — сказал Мак-Гриви. — Что бы вы сказали, если бы я сообщил, что ваша маленькая хитрая секретарша была шлюхой до того, как устроилась к вам на работу?
Толчки в голове Джада усиливались и учащались.
— Вы знали это, доктор Стивенс? Можете не отвечать. Я отвечу за вас. Вы знали, потому что вытащили ее из ночного суда четыре года назад, когда она была под арестом за приставания. Не слишком ли это для уважаемого доктора — нанимать шлюху секретаршей в учреждение высокого разряда?
— Никто шлюхой не рождается, — сказал Джад. — Я хотел дать шестнадцатилетнему ребенку шанс добиться в жизни успеха.
— И между делом заполучить бесплатное развлечение с черномазой?
— Вы гнусный ублюдок!
Мак-Гриви улыбнулся, но веселья в улыбке не было.
— Куда вы дели Кэрол после того, как обнаружили в суде?
— Привел к себе.
— И она у вас ночевала?
— Да.
Мак-Гриви усмехнулся.
— Ну и молодчик! Подцепил в суде симпатичную молодую шлюху и привел домой на ночь. Вам, конечно, был нужен партнер для игры в шахматы. Если вы не переспали с ней, то чертовски вероятно, что вы гомосексуалист. И отгадайте, с кем это вас связывает? Правильно. С Джоном Хенсоном. А если вы спали с Кэрол, то все шансы за то, что вы продолжали это делать, пока не сделали ей брюхо. И у вас хватает наглости лежать здесь и рассказывать мне сказки о маньяке с машиной, который мотается вокруг и убивает людей?
Мак-Гриви повернулся и широкими шагами вышел за дверь, лицо его было красным от гнева.
Боль стучала в голову Джада мучительными толчками. Анжели смотрел на него с обеспокоенным видом.
— Вам плохо?
— Вы должны помочь, — сказал Джад. — Меня хотят убить.
В его ушах это прозвучало, как похоронный звон.
— В чем же причина, доктор?
— Не знаю.
— У вас есть враги?
— Нет.
— Вы спали когда-нибудь с чужой женой или подругой?
Джад покачал головой и сразу пожалел об этом движении.
— Семейные денежные дела? Может, это родственники хотят убрать вас с дороги?
— Нет.
Анжели вздохнул.
— О'кей. Получается, что ни у кого нет мотива. А как насчет пациентов? Лучше бы вы дали нам список, чтобы мы их проверили.
— Я не могу этого сделать.
— Все, что я прошу, — это имена.
— Сожалею.
Слова давались Джаду с трудом.
— Если бы я был дантистом или педикюрщиком, я дал бы вам их. Но разве вы не понимаете? У этих людей свои проблемы. В большинстве серьезные. Если вы начнете их расспрашивать, то не только причините им травму, но разрушите их доверие ко мне. Я уже не смогу их лечить. Нет, списка я дать не могу.
Обессиленный, он откинулся на подушку.
Анжели внимательно посмотрел на него, затем спросил:
— Как вы называете человека, убежденного, что все вокруг хотят его убить?
— Параноик, — сказал Джад.
Он перехватил взгляд Анжели.
— Вы ведь не думаете, что я…
— Поставьте себя на мое место, — сказал Анжели. — Если бы я сейчас лежал в постели и вел подобные разговоры, а вы были бы моим врачом, что бы вы подумали?
Джад закрыл глаза. Голос Анжели проникал сквозь резкие удары в голове.
— Меня ждет Мак-Гриви.
Джад открыл глаза.
— Погодите… Дайте мне возможность доказать, что я говорю правду.
— Каким образом?
— Кто бы ни был убийцей, он не остановится. Я хочу, чтобы со мной был кто-нибудь. В следующий раз мы их поймаем.
Анжели посмотрел на Джада.
— Доктор Стивенс, если кто-то в самом деле хочет вас убить, его не сможет остановить вся полиция мира. Если до вас не доберутся сегодня, то сделают это завтра. Если не здесь, то в другом месте. Не имеет значения, президент вы, король или простой парень. Жизнь — очень тонкая нить. Ее можно оборвать за секунду.
— И вы абсолютно ничего не можете сделать?
— Могу дать вам совет. Поставьте на дверях квартиры новые замки и проверьте запоры на окнах. Не впускайте к себе незнакомых. Никаких посыльных с покупками, если не заказывали их.
Джад кивнул, говорить мешали сухость и боль в горле.
— В вашем доме есть привратник и лифтер, — продолжал Анжели. — Вы им доверяете?
— Привратник служит десять лет, лифтер — восемь. Да, я им доверяю.
Анжели одобрительно кивнул.
— Хорошо. Попросите, чтобы они смотрели в оба. Если их предупредить, постороннему трудно будет попасть к вам в квартиру. А как в офисе? Думаете нанять себе новую секретаршу?
Джад подумал о незнакомке, сидящей за столом Кэрол на ее стуле. Его охватил спазм бессильного гнева.
— Не сейчас.
— Может, стоит нанять мужчину? — сказал Анжели.
— Я подумаю об этом.
Анжели повернулся, чтобы уйти, но остановился.
— У меня есть идея, — сказал он неуверенно, — но это с дальним прицелом.
— Да? — Стивенс ненавидел себя за волнение в голосе.
— Этот человек, убивший напарника Мак-Гриви…
— Зифрен.
— Он в самом деле был ненормальным?
— Да. Его отправили в госпиталь Маттевен Стейт для душевнобольных преступников.
— Может, он винит вас за то, что его изолировали. Я проверю. Надо убедиться, что он не сбежал или не был выпущен. Позвоните мне утром.
— Спасибо, — сказал Джад с благодарностью.
— Это моя работа. Но если вы замешаны в убийствах, я помогу Мак-Гриви разделаться с вами.
Анжели повернулся. Снова остановился.
— Не стоит упоминать при Мак-Гриви, что я проверяю для вас Зифрена.
— Не стану.
Оба улыбнулись. Анжели ушел. Джад снова остался один.
Если утром ситуация была неясной, то сейчас она казалась еще более неопределенной. Джад знал, что уже был бы арестован за убийство, если бы не характер Мак-Гриви. Мак-Гриви жаждал мести и жаждал ее так сильно, что хотел быть уверенным в малейших доказательствах деталей преступления. Мог ли наезд быть случайным? Улица была заснежена, и лимузин могло занести прямо на него. Но почему были выключены фары? И откуда так внезапно появился этот автомобиль?
Он был убежден, что это был ход убийцы и что он нанесет новый удар. С этой мыслью он заснул.
Рано утром на следующий день навестить Джада в больницу приехали Питер и Нора Хедли. В утренних новостях они услышали о несчастном случае.
Питер был одного с Джадом возраста, ниже ростом и очень тощим. Оба они приехали из одного городка в Небраске и вместе закончили медицинское училище.
Нора была англичанкой. Блондинка, пухленькая, с большой грудью, чуть великоватой для ее пяти футов трех дюймов. Она была живой, располагающей к доверию, — после пятиминутного разговора незнакомым людям казалось, что они знали ее всегда.
— Ты паршиво выглядишь, — сказал Питер, критически разглядывая Джада.
— Это мне нравится, доктор. Твоя манера поведения у постели больного.
Головная боль у Джада почти прошла, а боль в теле убавилась, стала тупой и приглушенной.
Нора подала ему букет гвоздик.
— Мы принесли тебе цветы, милый, — сказала она. — Милый, бедняжка.
Она наклонилась и поцеловала его в щеку.
— Как это случилось? — спросил Питер.
Джад помолчал.
