Станислав Родионов - Засекреченный пикник
Обзор книги Станислав Родионов - Засекреченный пикник
Станислав Родионов
Засекреченный пикник
1
Прокурор конфузился, хотя это не было свойственно ни его характеру, ни его должности. Вернее сказать, он маялся, словно его пропускали через стиральную машину. Хочет поручить какое-нибудь непотребное дело? Он поручает их свободно и даже без комментариев. Скорее всего, я допустил ляп, непростительный для моего опыта и возраста. Не помочь ли ему?
- Юрий Валентинович, погодка-то!
- Да, льёт, как из лейки, - неожиданно подхватил он.
- В таких случаях нет ничего хуже трупа на улице, - развил я мысль, намекая, что если и есть подобный труп, то послать туда лучше следователя молодого.
- Трупа нет, - отмахнулся он.
- Надеюсь, нет ни пожара, ни хищения младенца…
Прокуроры меняются часто. Юрий Валентинович задержался, и я не мог это объяснить ничем, кроме его покладистости. Мною замечено, что до пенсии доживают руководители не принципиальные. Парадокс, но прокурор - самая бесхребетная должность. У ресторанного официанта больше достоинства, а может быть, и прав.
- Сергей Георгиевич, мне грозит взыскание за необоснованные возбуждения уголовных дел. Зампрокурора города звонил.
Что значит «необоснованное возбуждение уголовных дел»? Это процентный рост преступности, которой фактически нет.
- Не возбуждайте, - легко посоветовал я.
- Но образуются ситуации…
Я смекнул, что она уже образовалась. Видимо, пригласил ради этой ситуации. Но прокурор, боясь меня спугнуть, подступал к ней осторожно, словно крался:
- Сергей Георгиевич, ты постоянно жалуешься, что уголовные дела неинтересны.
- Примитивны.
- Слышал про пикник? Учитель физики, преподавательница литературы и трое пятиклассников поехали в лес на машине физика и пропали.
- Но школьники и учительница, говорят, вернулись.
- А физик, а машина? Пропали.
- Расспросить ребят, учительницу, - удивился я примитивности задачи.
- Молчат.
- На допросах?
Прокурор хихикнул укоризненно. Ну да, необоснованное возбуждение уголовного дела; а если дело не возбуждено, то нет и допросов.
- Но их хотя бы опросили?
- Молчат, - повторился прокурор.
Он пододвинул мне хиленькую папку: справки, опросы школьниц инспектором детской комнаты, милицейские протоколы… Я читал и удивлялся: поехали в лес, там погуляли… Физик сел в машину и пропал, оставив учительницу и школьников. До города они добрались на попутках.
- Есть же основание для возбуждения уголовного дела, - не согласился я с перестраховкой.
- Сергей Георгиевич, а какое? Грабежа нет, телесных повреждений нет… А если физик поехал навестить друга или ещё куда? Кстати, была пятница.
- Он же до сих пор не вернулся?
- Милиция ищет.
Мы с прокурором работали вместе давно. Пришёл он юным и нахрапистым. Но годы, проведённые в области сложной криминально-психологической деятельности, сделали его неспешным и вдумчивым. Я ценил его за простоту и неумение юлить. Какой прокурор свободно признаётся, что не знает, что делать? А надо ли делать?
- Юрий Валентинович, найдут физика или сам он явится - и всё.
- Ко мне обращаются с запросами. Родители, директор школы, из администрации района.
- Что же их беспокоит?
- Школьницы стали какие-то испуганные, учительница подала заявление об уходе. Там какая-то тайна. Да и слухи.
Я не представляю крепость тайны, которую знают четверо. Школьники, учительница… Эти тайны долго не хранятся. А слухи… Любое уголовное дело обрастает всякой дрянью, как днище морского корабля. В молодости меня обвинили в том, что я посадил человека, чтобы сожительствовать с его женой.
Наконец меня толкнуло на деликатный вопрос.
- Юрий Валентинович, может быть я чем-то могу…
- Можешь, - не дал он кончить фразы - Возьмись за это дело.
- Но ведь дело не возбуждается?
- Именно. Вроде прокурорской проверки. Допрашивать под протокол нельзя. Беседовать, расспрашивать, общаться… Считай это общественной нагрузкой.
- Мне нагрузок государственных хватает. Восемь дел.
- Здесь ни сроков, ни торопливости… Прошу лишь разобраться. Ты же психолог!
2
Когда мальчишкой поступал на юридический факультет, в розовой дымке мне виделись банки, яхты, бриллианты, красавицы. И само собой, пистолеты, яды, наручники, схватки в пороховом дыму. На первом же месте происшествия я увидел полусгнивший труп, по которому ползали белые жирные личинки.
Преодолевать брезгливость я научился, но открылись другие трудности. Прокурор назвал меня психологом. Вот они и открылись - психологические трудности.
С какого края взяться за школьную историю? Сложность не в том, что нельзя допрашивать официально - составлять протокол, предупреждать об ответственности за дачу ложных показаний, - а в том, что школьникам, наверное, по тринадцать лет. В сущности, дети.
Ко мне заглянул капитан Палладьев. Светло-русый, и вообще, светлый парень. Куртка и душа нараспашку. К нему грязь работы не приставала. Я обрадовался, потому что он не просто заглянул, а был послан майором Леденцовым мне в помощь. По этому школьному делу.
- Игорь, как познакомиться с женщиной?
- С учительницей? - догадался он.
- Начинать надо с неё…
- А представиться следователем?
- Надо инкогнито.
Капитан задумался. Его светло-голубые глаза ещё больше посветлели. Чем он их моет?
- Сергей Георгиевич, пригласите её в кино.
- Тогда уж в ресторан.
- Или на какой-нибудь концерт.
- Или на дискотеку, - развил я это направление.
- Сергей Георгиевич, пригласите даму, например, в филармонию…
- Знакомую даму, Игорь. А я заявлюсь в школу и предложу ей пойти со мной на концерт?
Мы думали или шутили? Я шутил, капитан прикалывался.
- Сергей Георгиевич, я прикинусь водопроводчиком и войду в её квартиру…
- А я электриком?
- Нет, вы как бы мой помощник с трубой в руке.
- Игорь, а ты разбираешься?
- Кран поверну.
- Ну а я трубой помахаю.
- Ситуаций можно сочинить много: сверху заливает, пробки сгорели, газом пахнет…
- Игорь, а если дом поджечь? Якобы?
После этого разговора вся школьная история глянулась надуманной. Как только найдётся физик с машиной, мы только посмеёмся. Впрочем, любители телесериалов наверняка ухмыляются, потому что привыкли к серьёзным проблемам, где стреляют и бьют морды. А тут ни трупа, ни крови.
- Капитан, а что за школа?
- На хорошем счёту. С православным уклоном. В кабинете директора висит икона. Устраивают культпоходы в церковь.
- А коллектив?
- Дружный, женский. Мужчин только двое: физик да учитель физкультуры.
- Ну а литераторша?
- Тамара Леонидовна Ясницкая, женщина продвинутая.
- Куда?
- Так говорят…
- Переведи.
- Двадцать пять лет, не замужем, чуть ли не красавица, её ученики побеждают на всех литературных конкурсах…
Тогда начинать надо с неё, с продвинутой. А где? В прокуратуру не вызовешь, да может и не пойти без повестки. Я вспомнил, что числюсь соискателем в педагогическом институте, хотя до сих пор ничего не соискал. Начал писать диссертацию на тему «Поведение школьников в экстремальной ситуации». Разумеется, не написал, заваленный этими самыми экстремальными ситуациями. Возможно, я до сих пор не отчислен.
В прокурорских материалах были все адреса и телефоны. Когда Палладьев ушёл, я стал названивать. В школе мне сообщили, что она больна. Но я-то знал характер её болезни и набрал домашний номер:
- Здравствуйте, Тамара Леонидовна. Ваш телефон мне дали в школе. Я пожилой юрист и пишу диссертацию приблизительно на такую общую тему: «Проблемы нравственности и морали в современной литературе»…
- Ошиблись, - перебила она.
- Вы не Тамара Леонидовна?
- В современной литературе нет ни нравственности, ни морали.
Нет, я не ошибся. Чтобы охаять всю современную литературу, надо быть сильно обиженным на общество.
- Тамара Леонидовна, вот об этом я и хотел поговорить.
- Когда?
- В любое время.
- Где? В школу я не пойду.
В школу не пойдёт, в прокуратуру тоже, ко мне на квартиру тем более… В библиотеку пригласить? Там не поговоришь. На площадь под часы?
- Приходите ко мне, - неожиданно предложила она.
3
Я не мог понять, что в её квартире мне кажется необычным. Обилие книг? Но она учитель литературы. Тетради и папки? Конспектирует, проверяет. С мебелишкой скудно? Просто завалена теми же книгами.
Меня хозяйка усадила в свободное кресло, похожее на распахнутый книжный том.
- Вы юрист? - спросила она, видимо, постеснявшись потребовать документ.
