Роман Канушкин - Стилет - Обратный отсчет
Обзор книги Роман Канушкин - Стилет - Обратный отсчет
Канушкин Роман
Стилет - Обратный отсчет
Роман КАНУШКИН
Стилет: Обратный отсчет
Мы не способны верить в рай и еще меньше в ад.
Х.Л.Б.
Была когда-то такая страна, парень...
Р.К.
Не бойся равнодушных,
в лучшем случае они убьют тебя.
"Песнь Зороастра..."
Специальная благодарность:
Асламбеку Эжаеву, Беку,
Евгению Сухоносову,
Сергею Лещинскому,
Николаю Симонову,
Игорю Титову,
Юрию Приме,
Александру Ф. Скляру
ПРЕДСТАВЛЕНИЕ НАЧИНАЕТСЯ
Четверг, 29 февраля
11 час. 23 мин. Время московское
- Борт три ноль девять, ответьте земле...
- Земля - триста девятый, слышу вас.
- Ну что, Кондрашов?
- Да, мы нашли ее... дивизия... Она действительно здесь. Я не спец, но похоже на часовой механизм. Вроде бы еще есть запас времени.
- Кондрашов, не трогай ее. Это приказ.
- Земля, помехи, вас не понял.
- Кондрашов! Триста девятый...
- Слышу вас.
- Бомба с сюрпризом. Не прикасаться.
- Понял вас, понял.
- Хорошо. Мне везут сапера. Ложись на новый круг. Высота прежняя.
- Понял.
- Никакой самодеятельности. Конец связи.
Подполковник Коржава отер пот со лба белым платком с вышитыми инициалами, скомкал и спрятал влажную ткань в карман брюк. До последнего момента он надеялся, что это тупая шутка - мало ли идиотов звонят про бомбы в метро или даже чуть ли не в Большом театре. Ну какому уроду взбредет в голову минировать боевую машину? Несерьезно все это. На кой может сдаться военный вертолет? Террорист? Зачем? Охраняемый объект и никакого эффекта. Террорист полез бы к цивильным, гражданская авиация. Но... Коржава мял пальцами сигарету "Ява" - несмотря на все перемены, он остался верен сигаретам, которые курил уже больше двадцати лет, и чувствовал гнетущую слабость в районе желудка. Это был рыхлый человек с усталыми плечами, крупными тяжелыми ладонями и чуть сероватым цветом лица. Он нес в себе все возможные болезненные недуги, которые заполучил, колеся по далеким военным аэродромам Крайнего Севера и знойно-пыльного Юга, и до демобилизации ему оставалось чуть более полутора лет. В каком-то смысле Коржаве повезло - он не станет военным пенсионером в странах Балтии или ближнего зарубежья, будь они все неладны. Коржава дослуживал в нескольких километрах от Кольцевой дороги столицы и после выхода на пенсию собирался всерьез заняться своим здоровьем. В штурманской службе не привыкать к нештатным ситуациям, но с подобным он столкнулся впервые. Теперь Коржава знал, что это не шутка. И так же как он нес в себе все немыслимые болезни, борт триста девять нес в себе бомбу, адскую машину, готовую в любой момент взорваться. Этот молодой улыбчивый старлей с серыми глазами, старший борта Кондрашов, только что обнаружил ее. Там, где и было указано. Старлей на майорской должности...
Псих! Это действия психически больного человека. Он не выдвинул никаких требований. Абсолютно никаких. В машине находится бомба, а машина находится в воздухе... Нет. Так тоже не получается. Психопат проникает на военный объект и минирует боевой вертолет... И так не получается. А потом звонит, рассказывает о бомбе с сюрпризом и не выдвигает никаких требований?.. Требования будут. Что-то происходит, что-то гораздо более неприятное, чем он может себе представить. Коржава уже доложил о ситуации, и решение надо принимать теперь быстро.
- Товарищ полковник, вас. Белый аппарат. Это...
- Он?
- Так точно.
Он... Скорее - "они". Такое не провернуть в одиночку. Охраняемый объект, бомба в военном вертолете. Это... - Коржава почувствовал теперь уже спазм в районе желудка - это какая-то демонстрация... Подполковник взял трубку и снова бросил взгляд на кружащий в небе "Ми-8". Давай, старлей, продержись еще немного, сейчас выясним, что надо этим сукиным детям.
- Подполковник Коржава. - Он проследил, чтобы голос звучал ровно и спокойно - с самого начала владеть ситуацией и не позволять диктовать себе.
- Нашли наш подарок?
Акцент, еле уловимый, но все же акцент. Который пробуют скрыть. Или, что гораздо хуже, делают вид, что пробуют скрыть. Значит, Коржаву убеждают мол, подарок с юга.
- Да. Нашли.
- Вот и хорошо.
- Земляк, давай без ерничества. Что вам надо?
- Всему свое время.
- Сколько у меня есть времени?
- Начинаете соображать. Это тоже хорошо. Представление еще только начинается.
- При чем здесь мой вертолет?
- Ни при чем. Мог быть какой угодно вертолет - оказался этот.
Там, в районе желудка, где только что был спазм, появилась одна огромная опустошающая боль.
- Чего же вы хотите? - Все самые дурные предчувствия Коржавы начинали сбываться прямо на глазах.
- Не надо вызывать саперов - это умная бомба, и вам с ней не справиться.
Подполковник снова полез за платком, нащупал пальцами влажную ткань - в довершение ко всему они еще слушают их частоту. Но что надо этим людям? Что надо им от Коржавы и от этого, еще почти мальчика, Кондрашова?
- Хорошо, я могу сейчас все остановить.
- И это тоже. Давай сразу договоримся: условия здесь буду ставить я.
- Готов и это допустить.
- Уже лучше. Видишь ли...
Секундная пауза показалась Коржаве черной бездонной пропастью, и он с трудом балансировал на ее краю.
- ... Понимаешь, так уж вышло, что твоей птичке не повезло. Три ноль девять.
- Три ноль девять! Но при чем здесь...
- Нет, мы опять теряем общий язык. Три девять - это тридцать девять. Секунд. Столько осталось порхать твоей птичке.
- Что?! Подожди... - Все! Коржава сейчас рухнет в эту бездонную мглу. Подожди, земляк, мы же почти договорились...
- Именно поэтому я предупреждаю. Это все, что я могу для вас сделать.
- Но что ты хочешь?!
- Тридцать две секунды...
- Твою налево!... Савченко, срочно связь с триста девятым!... Экипажу приказываю немедленно покинуть машину. До взрыва - тридцать секунд.
Ну вот и все, он рухнул в эту бездну. Эта бездна была теперь внутри его. Военкоры, военные корреспонденты, двое...
- Подожди, земляк... На борту еще два пассажира, комплект парашютов только на экипаж...
- Двадцать три...
- Ну постой, я прошу тебя... Там два военкора... Пожалуйста.
- На войне такое случается. Девятнадцать...
"На какой войне?" - пронеслось в голове Коржавы, и в это время он услышал:
- Земля, ответьте триста девятому. На бомбе нет никаких фотоэлементов, и на прикосновение она не работает. Бомба в руках у второго пилота. Разрешите избавиться от нее.
Что-то постучало в ту дверь, которая звалась "Успокоением". Они блефуют. Они говорили, что к умной бомбе нельзя прикасаться, а бомба в руках второго пилота. Сейчас, в это самое мгновение, надо было принять решение либо вышвырнуть бомбу прочь, либо приказать экипажу покинуть борт триста девятого. Перед глазами пробежала картинка: вертолет не взрывается в воздухе, он падает. Подполковник Коржава не сумел договориться с блефующим террористом, приказал экипажу эвакуироваться и тем самым потерял машину. Но Коржава уже принял решение. Оно было сформулировано, и сейчас его губы произносили:
- Нет, Кондрашов! Приказываю немедленно покинуть машину и эвакуировать пассажиров.
И одновременно в белой трубке, липкой от прикосновения влажной ладони, он услышал:
- Не надо было ее трогать. Теперь время триста девятого вышло до срока. Все, полковник, смотри в небо.
- Н-е-е-е-т!!!
На какое-то мгновение Коржаве показалось, что пространство перед ним сдвинулось и дыхание, холодное кладбищенское дыхание этого движения, достигло сейчас лица. А потом его голос потонул в кровавой огненной вспышке и в конечной непререкаемости грохота взрыва. Там, где только что находился борт три ноль девять, теперь не было НИЧЕГО. И какая-то безмерная тишина придавила Коржаву к земле, а потом высушила его больные внутренности. Вертолет развалился в воздухе, но мгновение растянулось, и теперь подполковник видел, как горящие обломки борта 309 медленно двигались к земле. Коржава понял эту страшную тишину: работающий двигатель поддерживал в воздухе не только вертолет, он поддерживал ЕГО надежду. Теперь ничего этого не осталось.
- Сука... Тварь! Я достану тебя, тварь! Е...аная сука!
- Мне очень жаль, что так вышло. Я предупреждал.
- Жаль! Тебе жаль?! Тварь ты, сука...
- Коржава... Не вышел из тебя переговорщик... А ведь надо было просто внимательно слушать.
- Ты еще ухмыляешься, тварь! Только что пятерых молодых ребят... Сучий выродок!
- Я больше не намерен извиняться за случившееся, Коржава. Теперь это твоя вина. Но во всем есть свои плюсы - вы наконец поймете, что имеете дело с серьезными людьми.
- Я тебя достану... Ты слышишь меня?! Я тебя достану, тварь. Я разорву твою задницу собственными руками!
- У нас мало времени, одиннадцать тридцать... Слышишь меня, Коржава?! Очень хорошо. Официальный протокол завершен. А теперь слушай меня внимательно: сейчас одиннадцать тридцать... Самолет уже находится в воздухе.
