Галина Романова - С первого взгляда
Обзор книги Галина Романова - С первого взгляда
Галина Романова
С первого взгляда
Глава 1
На кой черт ему эта вечеринка, спрашивается?!
Тащиться непонятно куда! Непонятно зачем! Непременно в костюме и галстуке! Не сметь опаздывать! При себе никого не иметь!
Последнее условие его вообще возмутило.
– Че так-то, Лен? – хмыкнул он в телефонную трубку таким тоном, будто мог зараз привезти с собой по меньшей мере пятерых красоток.
На самом-то деле он уже давно пребывал в поиске и пока безо всякого результата. Но повыделываться все равно стоило. Чего это она сразу с условий начинает?
– У нас семейное торжество, Антоша. Нам не нужны за столом посторонние! – сразу надулась Лена Снегирева.
И забубнила, забубнила, тут же припомнив все их совместные с ее мужем – Ванькой – прегрешения, видеть которые чужому глазу было никак нельзя.
Тут и новогодняя прошлогодняя елка всплыла, когда они с Ванькой вокруг нее в одних трусах плясать вздумали. Хорошо еще, что совсем не разделись! То, что елка та произрастала в дачном поселке возле их дома, Ленку мало трогало.
А в бане, когда пива перепили, что было? Додумались в одних полотенцах выйти на улицу! А баня та в центре города, и вышли они в полотенцах из дверей на оживленный к тому часу проспект. И любовались бы на них прохожие часа два – попозировать они любили, – если бы не милиция, разогнавшая толпу зевак, а заодно и на них с Ванькой накричавшая.
Потом Ленка, захлебываясь азартным возмущением, вспомнила их совместный поход в горы. Поездку к морю. Следом отдых в санатории.
– Вам же нельзя на люди, Антоша! Вы дикари!!! Так что приедешь один, – закончила она безапелляционным тоном и добавила, как бы между прочим: – Достаточно уже того, что твоя бывшая приедет с бойфрендом.
– Ага!!! – тут же завопил он, встав на дыбы. – Ей можно, а мне нет?!
А в голове тут же заплясало и запрыгало: это что же у Алки за бойфренд такой? Откуда она его нарыла, если еще пару месяцев назад домой назад просилась? Не очень настойчиво, правда, но просилась. Может, нарочно тащит кого-то с собой, чтобы его – своего бывшего мужа – позлить?
– Ей можно, потому что…
Ленка замялась, стараясь подыскать единственно верные и правильные слова.
Щадила его таким образом.
– Ну! Говори, как есть, чего мямлишь? Почему это ей можно?
– Потому что Сережа не совсем посторонний, – закончила Ленка с виноватым вздохом.
– Минуточку! – Антон тогда завертел шеей с такой силой, что захрустело что-то под тугим воротничком сорочки. – Это какой такой Сережа? И с чего это он нам не совсем посторонний? Уж не тот ли это Сережа?..
– Тот, Антоша, тот. – Лена засопела в трубку совсем уж виновато.
– Я не приеду! – отрезал он категорично и хотел отключиться, но Ленка заверещала как ненормальная:
– Тошечка, миленький! Не смей бросать трубку!!! И не смей не приезжать!!! Ты нужен, понимаешь?
– Нет. Зачем?
– Ты должен помочь, – нехотя начала признаваться Ленка.
– В чем? Чем? Зачем?
Он уже ничего не соображал в тот момент и гнал машину по улицам города как заправский гонщик. О том, что его могли остановить сотрудники милиции, оштрафовать, отобрать водительское удостоверение, он не думал. О том, что он может кого-нибудь покалечить, не думал тоже. Весь мир съежился до размеров узкого тесного тоннеля его обшарпанной загубленной Алкой жизни, из которого ему страсть как хотелось вырваться. А вот, получается, мешали.
– Антоша, она несчастна! Несчастна без тебя! Дурочка, ничего не видит, ничего не понимает, не понимает, что губит себя! Но мы-то видим и хотим помочь!
– Помогайте, – отрезал он и вильнул в пыльный проулок, сразу переполошив дюжину задремавших кур и чинно прогуливающихся пенсионерок. – Я-то при чем?
– Без тебя никак, Антоша. Мы с Ванькой долго думали и решили, что…
– Что для того, чтобы сделать мою бывшую жену счастливой, мне необходимо отбить ее у того прохвоста, который в свою очередь отбил ее у меня. Я правильно понял?
– Правильно, – обрадовалась наивная Ленка.
– Дура! – коротко обронил Антон, доехал до обрыва, нависшего над рекой растрескавшейся каменной губой, и остановил машину.
– Кто дура? Алла?
– И Алла и ты, Лен, дура тоже.
Он почесал макушку, глянул на себя в зеркало. Физиономия была зверской. Если бы Ленка его сейчас увидала, то поостереглась бы вести дальнейшие переговоры.
Она его не видела, поэтому принялась возмущаться, называя всех мужиков козлами и гадами. Ему отдельно досталось. Финала ее гневного монолога он не услышал, просто выключил телефон. И решил тогда, выйдя из машины и усаживаясь светлыми штанами прямо в молодую сочную траву, что ни за что не станет принимать участие в их акции по спасению его заблудшей овцы, пардон – жены.
Но день спустя позвонил Ванька – его лучший, самый лучший друг на свете – и тоже начал просить его приехать на их праздник. Он заискивающе хихикал, называл всех баб глупыми курицами. Просил не обращать внимания на Ленкины идиотские затеи. Уверял, что праздник этот никакого отношения к развалившемуся браку Антона и Аллы не имеет. У них с Ленкой просто знаменательная дата, которую они хотели бы отметить в кругу друзей, вот и все.
Антон ему не поверил, но приехать пообещал.
Почему не поверил?
Да потому, что Ванька ему наврал.
Друзья что собирались отмечать? Правильно, годовщину их с Ленкой знакомства. А сколько лет, сказал Ванька, минуло с тех пор? Правильно, сказал, что пятнадцать. А на самом деле?
А на самом деле, Антон знал и помнил это совершенно точно, знакомству их было семнадцать с половиной лет или чуть меньше. Причина для запоминания тоже имелась: это именно благодаря ему они и познакомились.
Познакомил он их незадолго до Нового года в школьном коридоре, толкнув Ваньку на Ленку, когда она проходила мимо них из столовой. Ванька тогда заорал:
– Дурак, что ли, Тоха?!
И тут же, успев шкурно подмигнуть другу, кинулся помогать Ленке подбирать с пола оброненные пирожки с капустой, которые она несла своим одноклассницам. Пирожки, конечно, пришлось выбросить. Дураку Тохе, загадочно ухмыляющемуся, пришлось уйти. И было им на тот момент…
Да, все правильно! Было им по шестнадцать. Сейчас по тридцать четыре с хвостиком. Дело катится к лету, так что никак их знакомству не могло быть пятнадцать лет.
Он, конечно же, поедет на вечеринку, устраиваемую его друзьями в доме Ванькиного дядьки за городом. Какой бы причиной они ни руководствовались, разочаровать и уж тем более обидеть Антон их не мог. Но самому себе поклялся на Алку вообще никакого внимания не обращать.
Никакого!!!
Пусть она выглядит на три миллиона евро! А она именно так всегда почти и выглядела. Он в ее сторону все равно не посмотрит.
Пусть она начнет снова выделывать свои штучки-дрючки, которые всегда распаляли и заводили его, он все равно в ее сторону не посмотрит.
Пусть она с этим своим Сережей демонстрирует необыкновенное счастье и взаимопонимание (и когда успели снова начать встречаться!), он не станет беситься. Не станет обращать на это никакого внимания и уж тем более не станет задаваться вопросом: а что он сделал не так в их совместной жизни и почему теперь вот все сложилось именно так, а не иначе.
Он будет ее игнорировать, вот!
Он станет от нее отворачиваться!
Он не клюнет, не глянет, не пожалеет ни о чем не сделанном!
Он будет самим собой. Тем самым парнем – нормальным, покладистым, надежным, веселым и немного бесшабашным, которым был всегда до встречи с Аллой.
Он не будет ее парнем, ее мужем, ее бывшим мужем. Он вообще не ее! Он сам по себе, она сама по себе. Он не ее, он свой!!! Сам себе господин, режиссер и хозяин!
Но чем меньше оставалось времени до намеченного празднества, тем меньше уверенности оставалось в его душе, которую он справедливо считал истерзанной.
А чего не так-то?!
Алка – она же…
Она же – гадина ненаглядная – измучила его, истерзала его душу, вынула и растоптала сердце, она сузила его мир до размеров тесного пенала, постоянно щелкая за его спиной невидимым хлыстом.
И что самое страшное – он подчинялся ей, придурок! Он позволял лепить из себя невероятных пластилиновых или пластиковых, черт его знает, роботов. Позволял заводить их в любое время суток странным волшебным ключом, приводить в действие механизм, не дающий никогда сбоя. Он позволял ходить им строем, кивать, когда необходимо, ловить на лету кусочки сахара…
Нет, это не про роботов, кажется, это про собачек. Милых, послушных, пушистых собачек, норовивших все время поплясать перед своей хозяйкой на задних лапках.
Такими вот собачками он тоже бывал.
А потом, потом, потом…
Потом случилось страшное. Или банальное? Или закономерное?
Алка ему изменила! Изменила, стоило ему уехать в командировку на две недели.
Загуляла, не дождалась, зашалавилась, как сказали бы любители сидеть на лавке у подъезда, попутно сплевывая шелуху от семечек.
