Сергей Москвин - Акция возмездия
Бойцы из отряда «Альфа» не подвели. Все произошло, как во время утренних тренировок, только гораздо быстрее. Наперерез свернувшему к парку микроавтобусу вылетел грузовик «Урал». Водитель из TV-6 вынужден был резко затормозить. В следующую секунду его машина оказалась в плотном кольце людей в черных масках и с устрашающими толстоствольными автоматами в руках. Водитель еще не успел окончательно испугаться, как его дверь распахнулась и чьи-то сильные руки выдернули его из кабины и швырнули на асфальт, а в его затылок уперся ствол диковинного автомата. В этот момент водитель испугался уже окончательно. Страх сковал все его суставы и перехватил дыхание. Единственное, что сумел сделать водитель, – это громко икнуть. Кроме водителя микроавтобуса, бойцы «Альфы» таким же образом уложили на асфальт и трех пассажиров. Когда полковник подбежал к месту событий, на всех четверых уже были надеты наручники.
Первым делом Чернышов заглянул внутрь автофургона. Там оказалось именно то, что он и рассчитывал увидеть, – телевизионная аппаратура.
– Значит, вы телевизионные журналисты? – довольно равнодушно спросил Павел у задержанных.
– Разумеется! – ответил один из них, видимо, старший в телевизионной бригаде. – А вы кто такие и по какому праву так с нами обращаетесь?
Чернышов уже собирался ответить, но журналист в его ответах не нуждался.
– Как я понимаю, вы – представители наших российских спецслужб! – догадался он. – Так вот, я вам гарантирую, что о вашей хулиганской – у меня нет другого слова – выходке сегодня же узнает вся страна! Я расцениваю ваши действия как целенаправленную провокацию спецслужб, направленную против независимых средств массовой информации!
– А как расценивать ваши действия, когда вы не подчинились требованию сотрудника дорожной инспекции и не остановили машину, как того требуют правила? – в свою очередь, спросил Павел.
– Сейчас речь не об этом! – невозмутимо заявил его собеседник. – Я спрашиваю, кто вам дал право применять физическую силу против независимых журналистов?
– Если хотите знать, то вот эти ребята, – Чернышов указал на бойцов антитеррористического отряда, обступивших задержанных журналистов, – только что спасли вам жизнь! Если бы вы на своей машине проехали еще пятьдесят метров, она была бы уничтожена прицельным выстрелом из гранатомета. Согласитесь, что, когда речь идет о спасении жизни, можно пережить и причиненные неудобства, и даже грубое обращение.
Старший из журналистов озадаченно посмотрел на полковника, но так и не нашелся, что сказать ему в ответ. Не менее растерянно выглядели и остальные телевизионщики, с которых бойцы «Альфы» уже успели снять наручники. Воспользовавшись наступившей паузой, Чернышов быстро спросил:
– Пожалуйста, объясните, что вы здесь делаете?
– Как это – «что»? – удивился руководитель бригады TV-6. – Приехали поснимать, как идет подготовка к празднику. Сегодня вечером в эфире должен пройти наш репортаж. А вы-то сами что здесь делаете? – Как только журналист немного пришел в себя, в нем заговорило профессиональное любопытство.
– Обеспечиваем безопасность, – коротко и исчерпывающе ответил полковник. – Скажите, а бригады журналистов и операторов с других телеканалов могут здесь появиться?
Свой вопрос Чернышов задал с единственной целью – узнать, возможно ли повторение инцидента, виновником которого стала бригада канала TV-6. Ответ журналиста изменил все его представления о сегодняшней антитеррористической операции!
– Вряд ли, – сказал руководитель бригады TV-6. – Центральные телеканалы послали своих операторов на Манежную площадь. Там и народу больше, и действие будет поинтереснее. ОРТ в дневном выпуске новостей даже собирается дать оттуда короткий репортаж в прямом эфире и показать фрагмент детского праздника.
В голове у Чернышова тут же всплыли слова, сказанные накануне Ларисой Муромцевой: «Возможно, детей даже покажут по телевизору…» Кажется, так она выразилась. Детский праздник с Манежной площади будут транслировать по общероссийским телевизионным каналам! А ОРТ даже собирается показать его фрагмент в прямом эфире! Павел почувствовал, как у него в одно мгновение вспотели ладони.
– Когда?! Когда в прямом эфире пойдет этот репортаж?! – срывающимся от возбуждения голосом закричал он.
– Наверное, скоро, – растерянно ответил журналист. – Ведь выпуск двенадцатичасовых новостей уже начался.
Павел взглянул на часы. Стрелки его часов показывали время 12–05. «Получасовой выпуск новостей длится до двенадцати тридцати, – вспомнил Чернышов. – Сначала идут новости российской и международной политики. Репортажи о событиях культурной жизни – в конце выпуска. Значит, сюжет о детском празднике на Манежной пройдет в 12–20 или в 12–25. У нас еще есть время».
– Анофриев! Муромцев! Ветров! Срочно ко мне! – закричал Павел.
Майор Анофриев находился всего в двух шагах от него, но от волнения полковник совершенно забыл об этом.
– Что случилось, Павел Андреевич?! – в один голос спросили подбежавшие к Чернышову Олег и Артем.
– Раптор на Манежной площади! Меньше чем через двадцать минут он начнет расстрел собравшихся там людей! – быстро выговорил их начальник. – Быстро грузитесь в свой автобус и следуйте туда! – приказал он командиру отряда «Альфа». – Я с моими сотрудниками поеду на машине ГИБДД, это будет быстрее. Все задачи объясню на месте, а сейчас – по машинам! Нельзя терять ни секунды, – закончил Чернышов и первым бросился к автомобилю дорожно-патрульной службы, мимо которого недавно проехал микроавтобус с журналистами.
Следом за Чернышовым устремился Артем Ветров. Олег Муромцев чуть задержался, потому что майор Анофриев сунул ему в руки свой автомат:
– Держи, пригодится.
Муромцев кивком головы поблагодарил командира отряда «Альфа». При смертельной схватке с террористом автомат «вал» мог оказаться весьма полезен. Как бывшему офицеру антитеррористического подразделения, капитану Муромцеву были хорошо известны боевые возможности данного оружия.
* * *С включенной сиреной и световой сигнализацией машина ГИБДД неслась по московским улицам в сторону Манежной площади. На передних сиденьях замерли двое сотрудников дорожно-патрульной службы, а на заднем – трое оперативников ФСБ. Полковник Чернышов, зажатый с обеих сторон Муромцевым и Ветровым, торопливо объяснял им сложившуюся ситуацию:
– Понимаете, Раптор перехитрил нас! Он подставил нам ложный объект, и мы проглотили его дезинформацию. Ведь все указывало на то, что площадь возле входа в Парк Горького – неудачное место для теракта. И машину с орудием там заранее поставить негде, и рубеж открытия огня проходит слишком близко к цели, и само представление не такое масштабное, как на Манежной. Но террорист привязал нас к этому месту своими радиоуправляемыми фугасами. Хотя при наличии у него шестиствольной авиационной пушки с поистине фантастическим темпом стрельбы в этих фугасах нет никакого смысла. Взрыв четырех килограммов тетрила даже не стоит и сравнивать с последствиями разрывов сотен артиллерийских снарядов. Вот и уличную эстраду Раптор заминировал лишь для того, чтобы направить нас по ложному следу.
– Павел Андреевич, а Манежную площадь вы установили методом исключения? – осмелился спросить у начальника Олег.
– Нет. Я понял это, когда узнал, что ОРТ будет вести прямой репортаж с детского праздника. Помните, мы недоумевали, какой террористический акт может повергнуть в шок всю страну? Так вот, по замыслу Раптора, таким терактом должен стать массовый расстрел людей во время прямой телевизионной трансляции! Его авиационная пушка способна выпустить сотни снарядов за несколько секунд! За это время телевизионные операторы даже не успеют осознать, что происходит! Их камеры останутся включенными! И миллионы телезрителей по всей стране и за рубежом увидят на своих экранах, как будут разрываться на части человеческие тела! Через несколько секунд на Манежной площади останутся сотни, если не тысячи обезображенных трупов пришедших на праздник детей и их родителей!
При последних словах Чернышова сидевший на переднем сиденье сотрудник ГИБДД повернул к нему свое побелевшее от ужаса лицо и проглотил застрявший в горле комок.
– Товарищ полковник, неужели такое случится? – дрожащими губами пробормотал он.
– Ведите машину и не задавайте вопросов! – не сумев сдержаться, в гневе выкрикнул Павел.
В своем нынешнем состоянии он даже не понял, что вопрос задал вовсе не водитель, а его напарник. Муромцев и Ветров предусмотрительно молчали. Они оба прекрасно знали, что больше всего на свете их начальник не любит подобных вопросов.
76
Лариса Муромцева в последний раз проверила, как смотрятся костюмы на юных артистах из ее танцевальной группы.
