Василий Веденеев - Глаз ведьмы
— Пошли!
Они прошли коридором, поднялись на четвертый этаж, где Александр Трофимович открыл дверь кабинета Аркадия, не решаясь сам переступить порог. Лучше он это сделает несколько позже, при свидетелях, и пусть на этом проклятом свертке не будет даже намека на его отпечатки пальцев или запахи. Одорология тоже наука, и ничто нельзя сбрасывать со счетов, когда речь пошла о таких серьезных вещах.
Нет, он уберет Аркашку собственными руками, но не прикасаясь к нему, зато получив все лавры и насладившись радостью мести.
Анатолий Иванович быстро вошел в кабинет и, осмотревшись, сразу же направился к обитому искусственной кожей дивану — они стояли в кабинете каждого руководителя, поскольку если того требовала обстановка, приходилось иногда оставаться в управлении на ночь.
Подняв сиденье дивана, он сунул сверток в дальний угол ящика и прикрыл его краем лежавшего там солдатского одеяла. Отряхнул ладони и вышел.
— Закрывайте! Кстати, голубчик, кабинетик-то был опечатан!
— Плевать, — отозвался Мякишев, — я опечатаю своей печатью, никто не обратит внимания, а вскрою сам.
Закончив, он вздохнул с немалым облегчением и подумал: его враги проявили пагубную для них нерасторопность и не ударили по нему немедленно, как только сверток очутился в шкафу. Потеря времени здесь оказалась равносильной потере головы! Теперь даже те, с чьей помощью Пылаев замышлял угробить Мякишева, вынуждены будут топить Аркашку и затыкать ему рот, чтобы он не сболтнул лишнего.
Но отчего так промедлили? Неужели потому, что Пылаев не мог найти «Чичикова» и получить от него новые явки и пароли? Значит, Аркадий не знал, что у их общих друзей произошли серьезные перемены и власть перешла в другие руки? Господи, как иногда все неожиданно складывается и оборачивается!
— Ваша группа готова? — вернувшись в свой кабинет, Трофимыч почувствовал себя значительно увереннее и прямо посмотрел в глаза Анатолия Ивановича, еще не будучи полностью уверенным, что этот чистоплюй из госбезопасности его правильно понимает и готов идти до конца.
Да, Александр Трофимович с первого взгляда просек, какого полета эта птица, что он одного поля ягодка с «Чичиковым», Юрием Петровичем и старым знакомцем Ваней Жуковым, который, надо полагать, если не знал, то догадывался о взаимоотношениях Мякишева и Павла Ивановича, а то и сам в свое время вывел его на Мякишева и помог получить компрматериалы, заставившие Трофимыча стать сговорчивым.
Ну, чего провещает птичка Сирин? Сегодня, ребята, загребать жар чужими руками вам никак не удастся.
— Позвоните ему домой, — попросил Анатолий Иванович. — Вызовите на работу и скажите, что высылаете машину.
«Все, — понял Мякишев. — Они его отыграли! Все-таки моя взяла!»
Он набрал номер домашнего телефона Пылаева, и, на счастье Трофимыча, тот оказался дома. Вызов в управление он, естественно, воспринял без энтузиазма, но обещал подъехать — у Аркадия были свои «жигули».
— Пока ты будешь тыркаться, два часа пройдет, — брюзгливо заметил Мякишев, стараясь не пережать в игре, чтобы Пылаев заранее ничего не почувствовал. — Я за тобой машину выслал! Дело серьезное.
— А что произошло, Александр Трофимович?
— Приедешь — узнаешь! — отрубил начальник, положил трубку и вопросительно посмотрел на Анатолия Ивановича.
Тот достал свой мобильный телефон, набрал номер и бросил в микрофон:
— Приступайте!
Мякишев почувствовал себя так, словно у него разом отнялись руки и ноги, а вместо позвоночника образовался студень. Но это состояние спада нервного напряжения продолжалось всего доли секунды. Он тут же вновь схватил телефонную трубку, позвонил кадровику и пригласил его немедленно спуститься к нему в кабинет. Потом отыскал начальника управления и вкратце изложил ему суть сфабрикованного сообщения, заверив, что он получил его буквально несколько минут назад и что «братья из ФСБ» уже что-то тоже пронюхали, и, поскольку Горелова в сфере их интересов, один из представителей госбезопасности уже появился здесь, но бдительный Трофимыч отшил его и теперь хочет получить карт-бланш от своего руководства.
— Сор из избы не стоит выносить, — помолчав, проскрипел начальник управления, явно ошарашенный подобными новостями. — Задокументируй все комиссионно, а этого подлеца немедленно вызови к себе и ждите меня, я скоро освобожусь.
Мякишев положил трубку и облегченно вздохнул. Наблюдавший за ним Анатолий Иванович встал и подал руку:
— Думаю, мне пора. Телефон для связи у вас есть, звоните, если вдруг возникнут новые осложнения. Кстати, ваш осведомитель подтвердит информацию? Ведь начнутся серьезные разбирательства.
— Подтвердит, — уверенно ответил Трофимыч. — Ваши координаты есть у адъютанта начальника главка?
— Нет, я ему представился, и думаю, этого достаточно. Всего доброго.
— Не забудьте про нашего крестничка! — в спину напомнил Мякишев.
Анатолий Иванович только повел плечами и плотно прикрыл за собой дверь.
Через пару минут пришел кадровик, несколько встревоженный звонком Трофимыча. В его присутствии Мякишев отдал распоряжение отправить за Пылаевым машину и приказал дежурному вскрыть канцелярию, чтобы взять дубликат ключа от сейфа Аркадия. Третьим членом комиссии Трофимыч решил сделать начальника дежурной части управления — мужик не болтливый и все правильно понимает, разделяя позиции руководства.
Под благовидным предлогом оставшись на минуточку один, Мякишев глотнул из бутылки, а потом отправились вскрывать кабинет Пылаева.
Как он и обещал Анатолию Ивановичу, дверь Трофимыч открыл сам и как бы ненароком смазал пластилин с оттиском печати, но никто не обратил на это внимания — и кадровик, и начальник дежурной части были взбудоражены тем, что предстояло обыскать кабинет и перерыть все в сейфе начальника одного из ведущих отделов управления, а это событие из ряда вон.
Но когда вошли и прикрыли за собой дверь, Мякишев дал спутникам полную волю, хотя ему страстно хотелось подсказать им, где и что именно следует искать. Однако предпочел ограничиться рекомендацией, как лучше проводить осмотр помещения, и уселся в сторонке, покуривая сигарету и стряхивая пепел в бумажный кулечек, — лучше, если все найдут без его активного участия.
Вскрыли сейф. Начали составлять опись содержимого. Трофимыч с тоской подумал, что это займет массу времени, а не давала покоя мысль, как там Анатолий Иванович и его пресловутая группа — не ровен час, что-то сорвется.
— Вносите в опись дело и количество листов в нем, — посоветовал Мякишев, — не то до утра будем разбираться.
И тут распахнулась дверь и появился начальник управления. Бросив быстрый взгляд на вытянувшихся при его появлении сотрудников, он буркнул:
— Что?
— В сейфе пока одни бумаги, — сообщил заместитель.
— А стол, а диван проверили?
Он сам рывком поднял сиденье дивана, небрежно отшвырнул ногой серое одеяло и замер, увидев сверток в тряпках. Если еще и оставалась до этого надежда, что стукач Мякишева навел поклеп, то теперь все сомнения рассеялись, как унесенный ветром дым. Нагадил-таки, щенок!
Остальные присутствовавшие в кабинете вытянули шеи, чтобы лучше видеть, но никто не тронулся с места.
Начальник управления сам достал из ящика дивана сверток, бухнул его на стол и развернул пахнущие оружейной смазкой тряпки, обнажив отливающий синеватой вороненой сталью пистолет Макарова.
— Номер можно не сличать, — хрипло сказал он, завернул оружие и кивнул Трофимычу: — Пошли ко мне! А вы тут заканчивайте, делайте опись, вносите находку в бумаги, на всякий случай все еще раз проверьте и ждите в приемной.
Шагая следом за начальником к его кабинету, расположенному напротив собственного, Мякишев слышал, как шумно дышал руководитель, едва сдерживая рвущийся наружу гнев — еще бы, кому понравится такое?! Но ничего, переживали уже подобное, переживем и еще разок: в семье не без урода!
Пропустив вперед заместителя, начальник запер дверь кабинета и зло шваркнул по столу заседаний свертком.
— Мать его! Голову оторву стервецу!.. — Но тут же взял себя в руки и по-деловому спросил: — На экспертизу будем отправлять, как считаешь?
— Если только по пуле-гильзотеке, — солидно ответил Мякишев. — Пальчики вряд ли найдут, преступник не с улицы, имеет определенный опыт.
— Как думаешь, — продолжил допытываться начальник, — они действовали заодно или он просто покрывал Серова?
«Хочет спасти честь мундира! — понял Трофимыч, душа которого сейчас ликовала, чувствуя, что все пошло-поехало, покатилось так, как ему мечталось. — Нет, Серегу я тебе сейчас не отдам, он мне как противовес нужен, а на Аркашке мы с тобой станем лучшими друзьями или по крайней мере связанными одной тайной».
