Сергей Зверев - Шестерка бьет туза
– Еще раз спасибо, – сказал Дегтярев, – вы нам очень помогли.
Гаражевич нисколько не удивился этому. Он поправил конверт так, чтобы его не было видно в кармане, и, с пониманием кивнув головой, произнес:
– Не хотелось бы, чтобы нас видели вместе.
– Нас и не увидят, – сказал Дегтярев.
В этот момент лифт остановился на третьем этаже, и Иван покинул кабину. Он по лестнице поднялся на пятый этаж и снова зашел в кабинет Селантьева. К тому времени хозяин кабинета уже вернулся и сидел рядом с Потаповым. Иван кивком дал понять Потапову, что все прошло нормально, и уселся в кресле рядом с выходом из кабинета.
– Знаешь, что меня смущает в этом деле, – проговорил Селантьев, обращаясь к Потапову. – То, что они неожиданно начали и быстро отказались от проверки твоей конторы.
– Это почему же? – удивился Потапов. – Неужели звонок вице-губернатора так мало стоит?!
– Мне, конечно, приятно было бы думать, что одного моего звонка достаточно, но все же мне кажется, что это не совсем так, поскольку, чтобы начать трясти такую уважаемую структуру, как твоя, надо было поиметь одобрение не менее влиятельного человека, чем я… А может, даже и более, – добавил он после некоторой паузы.
– Наверно, ты прав, – проговорил Потапов, – многим известно о нашей дружбе. Ведь на последних выборах мы баллотировались от одного блока.
– Вот именно, – проговорил Селантьев, – поэтому, если они пошли на этот шаг, значит, кто-то из влиятельных людей их прикрывал.
– А в этом случае, – продолжил мысль Селантьева Потапов, – они бы так быстро не отказались от своих планов.
– Возникает естественный вопрос, – сказал Селантьев, – зачем им вообще это надо было?
– Может, меня просто предупредили, – предположил Потапов, – чтобы не лез, куда не надо…
– А куда это ты полез? – заинтересованно произнес Селантьев. – И почему я об этом не знаю? Ведь мы в некотором роде партнеры.
– Да толком-то не о чем и рассказывать, – отмахнулся Потапов. – На днях одна из фирм сделала нам коммерческое предложение, но, честно говоря, мы пока не решили, принимать его или нет.
– О чем ты? – спросил Селантьев.
Потапов тяжело вздохнул и принялся рассказывать о своем недавнем разговоре с Лепешевым и о тех документах, которые Лепешев передал ему на рассмотрение.
– Ты думаешь, стоящее предложение? – спросил Селантьев у Потапова, когда тот закончил.
– Судя по тем предложениям, которые сделал Лепешев, стоящее. Вопрос в том, какую цену мы за это заплатим… Ты понимаешь, что я имею в виду не только деньги.
– И что ты решил в связи с этим? – спросил Селантьев.
– Пока не знаю, – ответил Потапов, – но сначала надо узнать, кто и в какие игры играет во всем этом деле. Леня, мне нужна информация, я хочу выяснить, кто такой полковник Бурлацкий, что за связи у него в городе и чей заказ он мог выполнять.
– Хорошо, я займусь этим, – поразмышляв, сказал Селантьев. – Хотя думаю, что в этом нет никакой необходимости. Если это серьезные люди, то они сами должны выйти на тебя и объяснить, что ты наехал на их интересы.
– Если эти люди вообще кого-то привыкли предупреждать посредством переговоров, – заметил Потапов.
Он попрощался и в сопровождении Дегтярева покинул кабинет Селантьева.
Терентьич вывел джип со стоянки у обладминистрации и поехал к Затонской улице.
– А Леня молодец, – сказал Иван, усмехаясь. – Еще тот перестраховщик. Во время нашей беседы с налоговиком даже из кабинета смотался.
– Правильно сделал, – сказал Потапов, – у него должность обязывает к осторожности. Вдруг подстава какая. Так он скажет в случае чего, что он при разговоре не присутствовал.
– И все же, что ты собираешься делать? Будешь связываться с этим Лепешевым или нет?
– Думаю, да, – ответил Потапов, – по крайней мере хотя бы для того, чтобы выяснить, чьи интересы мы так затронули, что нам устроили налоговый наезд.
Он набрал номер на сотовом телефоне:
– Павел Николаевич, это Потапов. Нам с вами нужно встретиться. Думаю, что я уже готов к более детальному обсуждению вашего предложения.
* * *
Потапов вынул из кармана авторучку и, свинтив с нее колпачок, поставил подпись.
Передал два экземпляра сидевшему рядом с ним Ламберту, остальные два протянул Лепешеву, который, в свою очередь, передал их своему заместителю Толкачеву – невысокому рыжеволосому молодому мужчине, одетому в коричневый костюм-тройку, с внимательным и угодливым взглядом, слегка скрытым толстыми линзами дымчатых очков.
– Ну что ж, Павел Николаевич, – сказал Потапов, – договор подписан. Как только мы переведем на ваш счет деньги, договор вступит в силу. Я думаю, что это случится в ближайшие пять-десять дней.
При этих словах Потапов посмотрел на Ламберта, тот утвердительно кивнул.
– Надеюсь, что и вам, и нам он будет полезен.
– Можете не сомневаться, – ответил Лепешев, – это удачное вложение денег.
– Поживем – увидим, – сказал Потапов. – Ну а пока перейдем к обсуждению конкретики. Я прошу вас приготовить и передать мне список всех крупных должников вашего предприятия, которые по тем или иным причинам давно уже не расплачиваются с вами. Я думаю, что инвестиции – это хорошо, но и долги надо возвращать.
– Да, конечно, – согласился Лепешев, – только мне хотелось, чтобы это обошлось – как бы это сказать? – без лишней жесткости. Мне не хотелось бы, чтобы последствия были неприятными для нас.
– Не волнуйтесь, – сказал Потапов, – излишней жесткости не будет. Что касается последствий, то пусть вас это не волнует. Это будет моей проблемой.
Потапов посмотрел на рыжего мужчину и произнес:
– Надеюсь, что ваш заместитель господин Толкачев сумеет подготовить списки к завтрашнему дню и передать их директору охранного агентства «Легион» Дегтяреву.
Потапов кивнул на Ивана.
– Боюсь, что к завтрашнему дню это будет сделать очень затруднительно, – начал отнекиваться Толкачев, но Лепешев прервал его разглагольствования и заявил:
– Как тебе сказали, так и сделай, тем более что эти документы уже все готовы. Мы собирались подавать на своих должников в арбитраж.
Толкачев послушно кивнул головой:
– Хорошо, завтра днем я вам позвоню.
Последняя фраза была адресована Ивану. Иван в ответ протянул Толкачеву визитную карточку, которую тот, внимательно изучив, засунул в папку, лежащую перед ним.
– И последний вопрос, Павел Николаевич, – сказал Потапов. – В ближайшее время наше с вами соглашение не должно нигде афишироваться. Чем дольше наши противники не узнают об этом, тем лучше для дела, поэтому, кроме присутствующих здесь пятерых людей, об этом никто не должен знать.
– Я согласен с вами, – ответил Лепешев.
– Ну что ж, в таком случае позвольте откланяться.
– Секундочку, секундочку, – вдруг неожиданно оживился Толкачев, – так просто уходить нельзя. Событие важное, и я предлагаю его обмыть. На этот случай у меня есть хороший армянский коньяк. Подождите меня здесь минуту, я сделаю распоряжение.
Лепешев поддержал идею:
– Да, да, Сергей Владимирович, я не очень суеверный, но обмыть стоит. Мы здесь фуршет организовали под это дело.
Потапов улыбнулся и, поглядев на своих спутников, согласился:
– Ну кто ж откажется от хорошего армянского коньяка! Тем более что вы правы: сделка крупная.
Толкачев с папкой под мышкой быстро вышел из кабинета и вернулся в него минут через пять. Секретарша катила перед собой передвижной столик, на котором стояла бутылка коньяка, пустые рюмки и две тарелки с закусками – бутербродами с осетриной и телятиной.
Лепешев сам, как радушный хозяин, разлил коньяк по рюмкам и произнес витиеватый тост за процветание и удачу. Все дружно выпили коньяк, который, по общему мнению, действительно оказался очень хорошим, после чего Потапов и его коллеги распрощались и покинули кабинет Лепешева.
Едва за ними закрылась дверь, как Лепешев налил себе еще одну рюмку и, опрокинув разом, словно в ней была водка, а не коньяк, спросил у Толкачева:
– Где договоры?
– У меня в папке, – произнес тот, дожевывая бутерброд с осетриной.
– Давай их сюда, – приказал Лепешев.
Толкачев засунул большой кусок бутерброда в рот, раздув себе щеки, как надувные шары. Открыл папку и вынул листы бумаги. Лепешев еще раз проглядел их и, подойдя к своему сейфу, спрятал в него договоры.
– И вот еще что, – сказал он, – предупреждение Потапова о неразглашении информации – не пустые слова. Помни об этом. Эту сделку надо держать в тайне как можно дольше.
Толкачев с набитым ртом, пережевывая бутерброд, молча кивал головой.
– Да прекрати ты жрать, как будто тебя дома не кормят, – раздраженно проговорил Лепешев, глядя на своего зама.
– Павел Николаевич, побойтесь бога, уже четыре месяца зарплаты толком не было. Хоть на фуршете нажраться за счет фирмы.
