Игорь Солнцев - Смерть ей к лицу
— Это неважно. Для вас это не важно. И этого вопроса мы касаться не будем. К вам у меня простая просьба — соорудить мне смерть.
— Да уж, задачка. Простая. Почему вы решили обратиться к частному детективу?
— Я хотел обратиться к человеку, который мог бы мне помочь. Вашего юриста я знаю, а он посоветовал мне вас. Вот и всё.
— Вы сказали юристу, какой заказ хотите взвалить на плечи детектива?
— Нет. Что вы. Никоим. образом. Об этом должен знать только детектив. То есть вы. Ну и, естественно, я.
— А если я откажусь?
— Мне бы не хотелось этого, — уклончиво, но с мрачными интонациями в голосе изрек Лазутин. — Тем более что я вам хорошо заплачу. Двадцать тысяч баксов. Десять аванс и десять по окончании. По-моему, сумма хорошая. Особенно в наших нынешних условиях.
— И особенно за убийство, — поддакнула я.
— За мнимое убийство, — поправил он.
— И как вы себе представляете это самое мнимое убийство?
— А вот об этом уже вам думать. За это я вам и плачу. Чтобы вы придумали мой железный «уход» в мир иной. Придумали и разыграли сценарий.
— Самое простое соорудить взрыв, пожар, с тем чтобы на пепелище отыскали изувеченный до неузнаваемости труп. Который невозможно опознать, но по параметрам указывающий на вас. Для этого лишь нужно подобрать в морге тело никому не нужного бродяги…
— Не пойдёт, — тут же резко перебил меня Лазутин, чем показал, что о данном варианте он уже хорошо думал и успел отмести как неподходящий для его случая. — Даже обгоревший труп можно иденфицировать. По оставшимся костям, по зубам.
— Что? Так всё серьёзно? — позволила себе усомниться я. — Вы что же, такая важная персона, что так досконально будут копать?
— Будут. Поверьте мне — будут. Иначе бы я не искал человека, способного мне помочь. Нужно сто процентное убийство.
— Или самоубийство, — добавила я.
— Может, и так. Но только такое, чтобы никто не сомневался в моей смерти.
— Найдите себе двойника, — подала я новую идею.
— Не пойдёт, — вновь отрезал он. — Стопроцентную схожесть тела не найти.
— Ну знаете ли, — не удержалась я от возмущения. — Вы хотите чего-то невероятного. Чтобы и ваше убиенное тело было предъявлено для опознания, и чтобы вы в то же время продолжали бодрствовать и процветать. Так не бывает. Если только вы не раздвоитесь и не укокошите своего дубля.
— Придумайте. Придумайте невозможное. Я вам увеличу гонорар. До тридцати.
Я надула щёки. Черт побери, никогда у меня еще не было таких денег. Я даже не могла представить раньше, что смогу быть владелицей такого состояния. По моим представлениям, очень приличного.
— С чего вы взяли, что я могу вам помочь? — решила я зайти с другой стороны. — Почему вы решили, что именно я в состоянии справиться с вашей проблемой?
— Поначалу я ни о чем таком не думал. Но когда вы вошли в мой кабинет… Я понял, что ваш юрист прав. В вас есть нечто невидимое, что притягивает, рождает уверенность, что вы можете справиться со многими вещами. Увидев вас, я внутренне решил, что вы тот человек, которого я искал.
— Фью, — фыркнула я. Он бы мне еще признался в любви с первого взгляда.
Лазутин вытянул ящик из тумбы стола, достал пачку купюр, перевязанных зеленой лентой, и подтолкнул ее по столу по направлению ко мне.
— Здесь пятнадцать тысяч. Ваш аванс.
Я прямо впилась глазами в деньги. Черт побери, гипнотизировали они — дай боже.
— Ну так как, придумаете? — донесся до меня голос хозяина кабинета, и я невольно опустилась с небес на землю.
— У вас есть служба безопасности, — как бы и спрашивая, и утверждая одновременно вымолвила я, совсем, казалось, не по теме.
— Есть, конечно, — не понял сразу Лазутин.
— Почему бы вам не иметь дела с ней?
— Я не могу привлекать своих людей. Они окажутся в первую очередь в центре внимания. После всего… ну, вы понимаете. И любого из них можно будет «разговорить».
— А меня, значит, нельзя будет «разговорить»?
— Вы посторонний человек. О вас никто не знает.
— Ну, конечно. Когда столько людей из вашей службы безопасности уже видели меня, «сфотографировали», когда я пришла к вам.
— Это не имеет значения, — махнул он рукой. — У вас будет ещё одно поручение, которое вы будете параллельно выполнять, — ваша «крыша», за которую вы, в случае чего, можете смело спрятаться — раскрыть его любым службам.
И тут он был прав. В этом я убедилась из его дальнейшего рассказа. В общем, о чем-то подобном я даже подумывала, направляясь в банк. Ошиблась лишь в одной, но очень весомой детали. Действительно, оно годилось для отвода глаз.
4— Видите ли, Лора, у меня есть жена.
После этого признания он смутился и закашлялся, словно иметь супругу было некой недозволенной роскошью или ошибкой.
— Она вашего возраста. Красавица. Да. М-м… Чего-чего, а красоты у неё не отнять.
Ну вот. Это уже ближе к традиционным заказам, которые приходится выполнять частным сыщикам. Впрочем, я несколько поспешила. Всё же некоторая особенность была и здесь, в, казалось бы, тривиальном варианте.
— Единственный ее недостаток, даже нет… вряд ли это можно назвать недостатком. Не знаю, как сформулировать, скорее перст божий. Хотя, черт побери, какой к лешему перст. Наказание. Не знаю только чьё. В общем, она болела. Лет десять назад она переболела лунатизмом. Слышали о таком?
— Гуляние по крыше? — выдала я свою осведомленность.
— Ну это вы уж скажете. Просто это такое состояние, при котором человек бессознательно совершает внешне упорядоченные, но в основе своей нелепые и часто опасные действия во сне. Которые не запоминает.
— Я представляю, что такое лунатизм, — кивнула я, словно прося извинения за выпад насчет крыши. — Это ведь психическое заболевание?
— В общем, да. Но все намного глубже. Так вот, моя жена болела этой бедой. Потом пошла на поправку. Ей стало лучше. И она выкарабкалась. Правда, врачи говорили, что болезнь сия так просто не проходит. Что вполне возможен ее рецидив. Но я не обратил на это внимания. И даже забыл об этом. Потому что лет уже десять, как проклятого лунатизма у моей жены не замечалось. Словно этой гадостью она и не страдала.
— Что-то произошло?
— Произошло. В последний месяц многое изменилось. И я не знаю, на старую болезнь ссылаться или ещё на что. Так вот, с месяц назад я проснулся и увидел, как она бродит по дому. Когда я зажег свет, то отметил её потерянный взгляд, какой-то отрешенный. Она словно спала. Правда, когда я ее схватил в охапку и начал тормошить, она моментально отошла и, удивленно глядя на меня, попыталась понять, что произошло. Но так ничего и не поняла.
— Вы не обратились к врачу?
— Она отказалась. Заявила, что, наверное, просто переволновалась, вот и получилось так. Дескать, она успокоится, и все будет нормально.
— Отчего она переволновалась?
— Накануне мы немного поспорили. Это неважно… Семейные ссоры — это ведь вполне нормально.
— Они и раньше были?
— Что были?
— Ссоры.
— Ах, это… Да, конечно, не без этого. Но никаких приступов с ней при этом не случалось. До сего момента.
— Значит, ваша жена отказалась от встречи с врачом, — резюмировала я.
— Да. Отказалась. Я тоже посчитал, что можно подождать. И знаете…
— Что же?
— Больше такого не повторилось. То есть по ночам по комнате она не бродила. Но… Но стали происходить другие вещи. Она часто стала приходить поздно. Когда я спрашивал, где она была, она не могла вразумительно ответить. А порой была явно не в себе. Словно её подменили.
— Что значит — подменили? Конкретно?
— Ну, она становилась какой-то грубой, не могла припомнить то, о чём мы договаривались раньше.
— Дежа вю?
— Чего? А, нет. Не знаю.
— Вы считаете, что вернулся этот чёртов лунатизм?
— Понимаете, она наотрез отказывается обращаться к врачам. Насильно заставить ее я не могу. Она утверждает, что здорова и хорошо себя чувствует и что это я нагораживаю черт знает чего и воображаю неизвестно что.
— Вы на ней женаты с самого начала её болезни? То есть десять лет?
— Можно сказать, да. Но болела она и до нашего знакомства.
— Не многие сейчас могут похвалиться таким сроком супружества, — польстила я ему. Однако моя лесть ему была не нужна. По его потухшим глазам я поняла, что проблема жены его волнует очень даже серьёзно. Так же, как и проблема собственного «убийства».
— Я волнуюсь за нее, — подтвердил он мои догадки. — Я допоздна задерживаюсь на работе. Она остаётся одна.
— Что вы хотите от меня?
— Последите за ней, — выдал он вполне нормальную просьбу. Нормальную со стороны клиента. Которая чаще иных встречается в моей работе. — Понаблюдайте за ней. Куда она ходит. Где бывает. В общем, всё.
