Михаил Нестеров - Умный выстрел
— Давай договоримся.
— Договаривайся, — тоном гаишника отозвался я.
— Чего ты хочешь?
— Ну, на вопрос, что происходит на лодочной станции, ты не ответишь.
— Ты прав — лучше схлопотать от тебя пулю, чем от своего босса. Мой тебе совет: брось это дело.
— Я подумаю. А теперь скажи рулевому, чтобы он шел к берегу.
— Ты слышал? — повысил голос Клим.
— Да, — отозвался сверху рулевой.
Я выбросил дробовик в воду, когда баркас ткнулся в берег. Спрыгнул на мокрую траву и едва не потерял равновесие. Через несколько секунд я уже был на грунтовке рядом с домом 45. Он был облицован белым сайдингом. За дощатым забором — уютный двор с красивыми клумбами, скамейкой, побеленными стволами яблонь и крашенным в зеленым цвет гаражом. Я припомнил слова Аннинского: «Волга — это не Яуза». И позавидовал обитателям хотя бы этого дома: нет ничего лучше, чем жить на берегу Волги. Но пока что этот берег был для меня безымянным.
— Где это я? — спросил я проходящую мимо девчонку лет десяти.
— В Новой Константиновке, — ответила она.
— Деревня, что ли?
Она рассмеялась и пошла дальше.
Я обернулся. Нельзя было разглядеть выражение лица Клима, но до меня докатилось его желание порвать меня на куски. Впрочем, я показал ему, на что способен в драке даже против трех противников, и оставил ему только один шанс: отпустить меня. В то же время давал ему другой: снова поймать меня. Ну что же — «поймай меня, если сможешь».
Я прошел до конца улицы. Владелец «копейки», мужчина лет семидесяти, согласился отвезти меня в город за пятьсот рублей. Я бы дал ему и миллион — в Москве, если бы от этого зависела моя жизнь и если бы он согласился отвезти меня в столицу.
Я снова в пути. Впереди — те самые 170 километров, к которым я мысленно обращался не раз. Усталый, нервный, я действительно чуть не уснул за рулем, и случилось это за Клином. Мне пришлось остановиться около придорожного кафе, выпить чашку кофе и с полчаса подремать в машине. Еще одна чашка — и я возобновил движение. За время пути я ни разу не пересек сплошную, не превысил скорость. Говорят, излишняя осторожность бросается в глаза. Может, и так. Но только не в моем случае. Я вернулся в Москву без происшествий.
Глава 4
Перекресток Краулера
Если бы у меня спросили — кто такой Проныра и как его охарактеризовать одним словом, меня поставили бы в тупик. Другой вопрос — является ли он моим информатором? Да, но не только моим. Он работал исключительно по заказу и рассылал добытую информацию своим клиентам; как правило, с ним они рассчитывались через интернет-кошелек. Свои источники информации он, как правило, не раскрывал.
Пожалуй, ему подошло бы прозвище Краулер. Я не знал другого такого человека, который знал бы, как и где найти в Сети необходимую информацию. Поиск — это далеко не то, чем занимается подавляющее большинство пользователей, вводя текст в поисковую строку. Чтобы быстро и качественно найти нужную информацию, необходимо знать, как реализован поиск. Поисковик — большая локальная сеть, состоящая из мощных компьютеров с огромным объемом дисковой памяти. Эти машины разделены на кластеры, между которыми распределяется информация, собранная специальными программами — краулерами или спайдерами. Когда поисковая система получает запрос, она ищет ответ в своей таблице, а не в Интернете.
Кроме того, и это очень важно, существуют два Интернета: видимый и невидимый. Невидимый — значит, неиндексированный простыми поисковиками: базы данных, неформаты, страницы глубокой вложенности, просрочка индексирования, соотношения между сайтами и так далее. Если чего-то нет в Интернете, это не означает, что этого не было.
Я бы и сам занялся сетевым поиском, однако решил довериться профессионалу в этой области. И подход мой базировался на высказывании шефа израильской разведки «Моссад»: «Сбор информации — не самая сложная задача. Что действительно сложно — так это ее правильная интерпретация. Анализ информации — самая главная часть работы разведки».
Что такое Интернет для разведки? Это ее инструмент. Всемирная сеть позволяет быстро и недорого сориентироваться в ситуации в целом, наметить объекты, располагающие нужной информацией, а также источники, которые позволят эту информацию получить. Но часто бывает и так, что Интернет позволяет получить ответы на все вопросы, которые стоят перед специалистом разведки. А иногда — можно получить информацию от первого источника (например, на интернет-форуме и от человека, личность которого вам достоверна известна).
Я договорился о встрече с Пронырой у него дома, чего раньше никогда не делал. Он жил в доме, зажатом между короткими улицами Крупской и Марии Ульяновой, и от его дома до ближайших станций метро «Проспект Вернадского» и «Университет» было равное расстояние.
Эту «двушку» Проныра делил с подругой — лет двадцати семи. На подруге было столько украшений, что она могла бы стать первой женой вождя какого-нибудь африканского племени. В проколах в ушах, носу, губах, языке было вдето столько металла, что, если бы она попала в магнитное поле, не смогла бы освободиться самостоятельно.
— Сколько времени у тебя уходит на разборку металлолома?
— Я его вообще не снимаю, — ответила она шепелявя. — Пиво будешь?
— Нет. Мне еще работать сегодня. А с пива меня тянет в кровать. Апельсинового сока нет?
— Могу сходить в магазин. — Она выставила ладонь. Но не для того, чтобы я хлопнул по ней своей.
Я дал ей сотню. Девушка сунула ее в карман узких джинсов. Эти «дудочки» подчеркивали ее стройные ноги и делали сексуальной. Ее покладистый характер не вязался с агрессивной, вызывающей внешностью; я не заметил конфликта. Ее облик скорее — это протест. Молодежь любит протестовать, охотно собирается в стайки, а потом сбивается в косяки. Я к этому относился спокойно.
Прежде чем выйти из квартиры, она включила плеер, и довольно-таки плавная музыка полилась из колонок, закрепленных у нее на ремне. Я видел такие на витрине, когда заходил в салон пополнить счет на мобильнике, и каждый раз забывал спросить: «А что, берут?» И вот впервые столкнулся с ходячей магнитолой.
Проныра поторопил меня из глубины комнаты:
— Паша, ты чего там застрял?
— Иду, — отозвался я.
Кресло, на котором сидел поисковик, походило на инвалидное: вместо роликов небольшие колеса на резиновом ходу, и на нем он почти бесшумно передвигался от стола до подоконника в частности. Глянув в окно, он сказал:
— Вон — Светка куда-то пошла.
— За соком в магазин, — пояснил я.
— Она не пьет сок.
— Сок для меня.
Мы как будто обменялись частями пароля и наконец-то поздоровались. Я заметил синяк под глазом у Проныры, но не стал спрашивать, где он его заработал. Он мог запросто свалиться с этого кресла или наткнуться впотьмах на свою «металлистку».
— Выкладывай, — поторопил он меня.
Вначале я огляделся в этой угловой квартирке — с парой окон, между которыми нашел себе место рабочий стол, уставленный оргтехникой, и узкий стеллаж с оптическими дисками. У другой стены стоял диван-кровать и столик со стеклянной крышкой. Я не любил стеклянные столешницы. Принимать пищу или просто пить кофе, глядя на свои ноги, — удовольствие малоприятное. Никакой романтики — в смысле мечтательной созерцательности и чувствительности.
Плюс в комнате было душно, как в больничной палате. Я рискнул дать Проныре совет:
— Ты хотя бы форточку открыл.
— Боюсь, мухи налетят.
— Мухи налетят, если ты рот откроешь.
— Ну ладно-ладно, это у тебя шутки такие, я знаю, — малость обиделся хозяин квартиры.
Наконец я приступил к делу. Последний раз Проныра принял от меня заказ следующего содержания. Я копал в прошлом и искал убийц «одной проститутки». Парочка подонков хорошо поработала над ней, труп они закопали в лесополосе, район — Восточное Измайлово. Собственно, обращаясь к Проныре, я рассчитывал на его оперативность и оперативное же оповещение, и Проныра, как всегда, не подвел, сбросив мне ссылку на оперативную ленту, в ней, в частности, говорилось: на место захоронения женщины, без вести пропавшей летом 2009 года, выехала оперативно-следственная группа. Так что я, по сути, «ненавязчиво» и вовремя влился в следственный процесс; я достиг цели, которую поставил перед собой.
— Выкладывай, — повторился Проныра. — Ты здесь, а не на линии, значит, дело серьезное.
— Не знаю, с чего начать… Я назову ключевые слова, а там, может, что и всплывет.
Проныра приготовился записывать на листе чистой бумаги.
— Волга. Дебаркадер. Лодочная станция. Баркас, курсирующий между двумя берегами.
Я не мог не обратить внимание Проныры на трюм дебаркадера, мастерскую по сути, оборудованную станками, слесарным верстаком (а сколького я не сумел разглядеть?). Если бы в трюм можно было загнать машину, он бы стал уникальным гаражом. Но трюм — это даже не док, в него и катер-то не спустишь.
