Антон Кротков - Африканский штрафбат
А случилось видимо вот что: неопытный мальчишка повёл себя слишком самоуверенно. Перед полётом он не стал пристёгивать карабины парашютной сумки к кольцам ремней обвязок, как того требовала инструкция. Возможно, радист полагал, что успеет сделать это, если что-нибудь пойдёт не так. А ещё более вероятно, что, как и многие новички, он вообще не допускал мысли, что с самолётом может приключиться что-то нехорошее. В результате при внезапном возгорании машины паренёк скорей всего запаниковал и поэтому не смог быстро отыскать крючья карабинов и кольца, чтобы соединить их.
Налицо был нелепый несчастный случай. Но у погибшего радиста оказался дядя-журналист, который, не удовлетворившись заключениями проводившей дознание комиссии, начал собственное расследование. Замбах смог бы замять это дело, если бы не появился газетчик. Тот оказался очень настырным и раскопал, что на месте падения самолёта местные полицейские обнаружили контрабандный груз. Но почему-то их докладная записка была проигнорирована лондонскими следователями и не вошла в заключительный доклад комиссии. Замбаху это молчание ответственных лиц стоило тридцать тысяч фунтов. Но после публикации сенсационного материала на уличённых в серьёзном преступлении владельцев разбившегося «Ланкастера» ополчилась целая армия следователей, прокуроров и разных проверяющих.
Вскоре компанию «Замбах и Ко» лишили права заниматься авиаперевозками на территории Соединённого королевства. Затем лицензию отозвали и в США. Сразу вслед за этим фирма была признана банкротом и компаньонша поспешила взыскать через суд с бывшего любовника и партнёра свои деньги. С помощью команды первоклассных адвокатов мстительная вдова буквально раздела героя-лётчика до носков. А то немногое что у Замбаха ещё осталось, пришлось потратить на собственную защиту в суде, чтобы избежать тюрьмы. Так что обратно в Европу недавний авиамагнат путешествовал не в каюте, а в кочегарке ржавого закопченного парохода, отрабатывая лопатой свой круиз. Но он не унывал.
В середине 1950-х отставной лётчик обосновался в Париже, стал менеджером по закупкам продуктов в сетевой ресторанной компании. Затем выгодно женился и открыл собственное заведение. Причём венчание происходило на высоте трёх тысяч метров в открытой всем ветрам кабине старого самолёта времён Первой мировой войны, специально арендованного женихом для такого случая. Единственной проблемой стало отыскать падре, который согласился бы на столь необычную церемонию. Согласно сценарию венчания, парашют полагался только священнику, ибо молодые сознательно доверили себя в этот знаменательный день Божьей воле. И хотя моторы древнего аэроплана давно выработали свой век и в любой момент могли скончаться, молодые были счастливы, словно их несли не латанные-перелатанные крылья, а сами ангелы. Сияющая и бледная невеста, отвечая на вопрос святого отца: «Согласна ли она выйти за этого мужчину?» экзальтированно воскликнула: «Он мечта всей моей жизни!».
За невестой Замбах получил не только солидное придание, но и пропуск в высшее парижское общество. Но всё это не приносило ему настоящего удовлетворения. Прирождённый авантюрист не мог вести размеренную обеспеченную жизнь, развлекая себя посещениями великосветских салонов, скачек и кабаре. Всё это довольно быстро ему наскучило.
Замбаху, как воздух, требовались сильные впечатления, адреналин в крови, иначе он закисал. Услыхав про формирование в далёкой Катанге (провозгласившей независимость бывшей бельгийской колонии Конго в Африке) собственных военно-воздушных сил, польский легионер немедленно предложил свои услуги. Ему были рады. Кое-какой опыт по части наёмничества у Замбаха уже имелся. В 1948 году по личному приглашению полковника Анри Гибо он успел недолго повоевать в Индокитае в составе штурмовой эскадрильи Французского иностранного легиона.
Теперь в Африке Замбах встретил нескольких своих сослуживцев по иностранному легиону.
Вооружение катангских ВВС изначально состояло из шести учебных самолётов Havard, закупленных по случаю в Швейцарии. Причём каждая машина имела имя собственное: «Громобой», «Длинный дракон старого Динки», «Рыжая Лу» и т. д.
Служба в Катанге завершилась для Замбаха в январе 1963 года. Когда мятежная провинция была занята федеральными войсками, на лётчиков-наёмников была устроена настоящая охота. Замбах чудом успел унести ноги. А двое его товарищей по эскадрилье приняли мученическую смерть, заживо сгорев на костре под улюлюканье довольной солдатни.
Однако приключения продолжались: Замбах предпринял неудачную экспедицию в Руанду, где по некоторым сведениям, бывший премьер-министр Катанги спрятал коллекцию бриллиантов и другие сокровища. Затем он подписал контракт с правительством Биафы (провинция Нигерии), также возжелавшей независимости. В Биафре Замбах объявился под псевдонимом Джон Браун, взяв имя известного американского бунтовщика. Там поляк летал на бывшем американском бомбардировщике В-26 Invander и прославился атакой эсминца «Нигерия», сбросив на корабль гроздь самодельных бомб. Потопить эсминец не удалось, но зато о загадочном лётчике с повадками камикадзе написали чуть ли не все крупнейшие газеты мира. Его ставки, как наёмника резко взлетели вверх. Так что последующие контракты Замбах подписывал на эксклюзивных условиях, получая вдвое больше своих менее знаменитых коллег…
Борис симпатизировал бородачу. И дело было даже не в родной славянской душе. Хоть они и по-разному смотрели на многие вещи, но в чём-то несомненно являлись одного поля ягодами. Нефёдову импонировала внешне неторопливая, полная спокойного достоинства манера поляка вести себя. Голос бородача звучал не громко, но внушительно. Двигался этот долговязый жилистый мужик с ленцой. Но это была обманчивая расслабленность человека, обладающего молниеносной реакцией и фантастической скоростью чемпиона по боксу в лёгком весе.
И ещё Борис сразу почувствовал, что «Пану поручику» можно доверять. У него было обветренное покрытое морщинами лицо мужественного конкистадора, привыкшего встречать опасность лицом к лицу. Встретившись взглядом с глубоко посаженными светло-голубыми глазами напарника, Борис колебался всего несколько секунд, прежде чем довериться ему. Поляку план понравился. Похлопав рукой по висящей на его широком ремне-патронташе огромной револьверной кобуре, «Борода» сказал так:
– Предложи мне это кто другой, и я решил бы, что передо мной провокатор местной секретной полиции, и немедленно пустил бы ему пулю в лоб. Но тебе, Эрнест, я верю. Я много слышал о твоей работе здесь. Ты не трус, и не будешь крысятничать, чтобы поскорее получить свои деньги и свалить с этой почти проигранной нами войны…
Потом словно тень прошла по мужественному бронзовому лицу поляка. Бесстрашный авантюрист вмиг помрачнел, и задумчиво проговорил:
– Только надо всё сделать так, чтобы Хенк «Бомбардировщик» ни о чём не узнал, иначе с нас шкуру живьём снимут, выдубят её как следует, и натянут на местные барабаны. Макс Хан другое дело! Он свой пан. С ним можно и шнапс дринкинг и откровенно мовить53.
Некоторое время назад американцы доставили в Морганбург пробную партию новых боеприпасов. Это были мины-ловушки швейцарского производства, замаскированные под яркие игрушки, пакетики с леденцами, пластиковые часики и прочие привлекательные для детей безделушки и сладости. Это варварское оружие было запрещено международной конвенцией, но американские ВВС тайно применяли его во Вьетнаме. Кое-что перепало и дружественному африканскому режиму.
Едва узнав, что в контейнерах, Хан попытался сразу избавиться от этой мерзости, приказав водителю армейского грузовика по-тихому вывезти ящики с авиабазы и закопать в тихом месте за городом. Ведомость на получение груза Хан порвал и выбросил в первую попавшуюся урну. Взамен шофёр получил путевой лист на вывоз мусора.
Через час на аэродром примчался Хенк-«Бомбардировщик» в сопровождении дюжины сотрудников тайной полиции.
Кто-то из тайных осведомителей на аэродроме «настучал» «Глоту». Хенк даже продемонстрировал немцу тщательно склеенную из бумажных клочков ведомость на получение спецбоеприпасов и потребовал предъявить их для ревизии…
Хана едва не отстранили от командования ВВС и чуть не отдали под суд по обвинению в саботаже. Как Макс ругал себя, что поддался чувству и так подставился. Мерзкий южноафриканский удав уже фактически обмотал его своими кольцами и начал душить. Макса спасла лишь выдержка водителя грузовика, который на допросах в секретной полиции упорно твердил, что господин Азам (местная кличка Макса Хана) велел ему вывезти мусор. Но по какой-то необъяснимой случайности в кузове его грузовика оказались злополучные ящики. Возможно что-то напутали грузчики.
