Михаил Нестеров - Формула боя
– Премьер пойдет на это? Ведь наши действия не будут санкционированы.
– Вот поэтому нам нельзя проигрывать. Даже если мы ошиблись.
Пресс-секретарь, заметно волнуясь, вслух прочел только что полученное сообщение. Председатель Правительства долго смотрел на него и, словно не веря, жестом попросил бумагу, которую читал пресс-секретарь. Через минуту, скомканная, она отлетела в угол кабинета. Неуверенной рукой Премьер снял трубку аппарата прямой связи. Несмотря на внезапно накатившую слабость, он старался говорить вкрадчиво.
– Вы работаете?
– Я понимаю вас, – начал замдиректора ФСБ Писарев, но Премьер резко перебил его.
– Ни черта ты не понимаешь! – Он гневно вскинул кустистые брови. – Что происходит вообще?! Второй взрыв! Ты понимаешь, что не сегодня-завтра долбанет еще один? Ну ты ж профессионал, твою мать! Ты в жизни не видел ни одной бумажки с грифом «Для служебного пользования»! У тебя везде «Совершенно секретно»! Даже в туалете. Может, хватит валять дурака, пора начать работать? Конкретно. Ну?
Писарев молчал, гоняя крутые желваки на щеках. Злился он сейчас не на Премьера, а на Рябова. Для Департамента «А»[8] нужны были сведения, которыми располагал подполковник, но тот как в воду канул.
Послушав молчавшую трубку, Премьер бросил ее на рычаг и тут же связался с Береговым.
– Зайди ко мне, Валентин, – коротко сказал он.
Глава 34
Ритмичное дыхание телохранителя у двери начало действовать на Антона подобно гипнозу. Он несколько раз сглотнул, чувствуя в ушах характерное пощелкивание. Вслед за этим различил в коридоре еле слышные шаги. Антон представил себе коридор. От двери кабинета Дробова он протянулся метров на восемь и заканчивался широким окном. Здесь шла вниз короткая лестница с четырьмя ступеньками, она вела на небольшую площадку с выходом во двор. Там, под бетонным козырьком, была еще одна площадка и пара ступеней.
Шаги на секунду затихли, и Антон услышал звук открываемой двери. Почти одновременно с Дробовым он слегка повернул голову и увидел входившего в кабинет человека. Принимая прежнюю позу, Никишин уже ясно представлял позицию телохранителя. Тот стоял справа от двери и на два шага впереди нее. В том ракурсе, в котором Антон зафиксировал охранника, казалось, что дверь открывается прямо на него, однако это был обман зрения.
Кочетков почти вплотную подошел к столу и остановился. Антон при желании мог дотянуться до него рукой. Хорошо. Это уже лучше, чем минутой раньше.
Дробов поднял на Кочеткова холодные глаза:
– С Аллой вы сработали хорошо, молодцы, в дальнейшем я хочу видеть только такую работу.
Подрывник в ответ на благодарность генерала пожал плечами.
– Бери А-232, Родион, и грузи в мою машину. Пора приступать к работе. Спешка нам ни к чему, однако будем действовать по обстановке. Пусть у тебя все будет готово заранее.
– А вы?
– Я присоединюсь к тебе минут через пять-десять. Мне нужно закончить разговор.
Дробов, переведя взгляд на Антона, улыбнулся уголками губ.
Антон сидел неподвижно, устремив отсутствующий взор поверх головы Дробова – как тогда, когда Шлях наставил на него два ствола, а он вытягивал из ножен штык. Однако сейчас он считал. Считал шаги Кочеткова, который медленно развернулся и прошел мимо. Мысленно проведя линию от себя до телохранителя, он ждал, когда Кочетков на несколько мгновений закроет его, подходя к охраннику почти вплотную. Для этого подрывнику нужно сделать пять шагов. Три он уже прошел. К тем полутора секундам, которые будут необходимы охраннику, чтобы обнажить ствол и произвести выстрел, Антон приплюсует себе в актив еще около секунды, а это целая вечность.
Мгновенная слабость накатила волной и так же резко отпустила. Антон весь подобрался, как перед прыжком с парашютом. Команду «Пошел» он себе отдаст, когда Кочетков заблокирует директрису.
Сейчас?
Нет, еще один шаг.
Чтобы не потревожить телохранителя заранее, Антон избегал оглядываться. Сделай он любое движение, и охранник, которому Кочетков перекроет обзор, скорее всего отклонит корпус или голову, чтобы проследить за Антоном. Видя, что пленник уже долгое время сидит совершенно неподвижно, охранник не шелохнется. Да к тому же при повороте головы Антон потеряет драгоценные мгновения, ибо ему придется снова поворачиваться к Дробову.
Перед тем как Кочетков сделал контрольный шаг, Антон почувствовал, как у него сводит губы, они непроизвольно стягивались и слегка подрагивали. Только бы руки не заклинило, успел подумать он.
Пять.
Кочетков сделал пять шагов.
Выбрасывая вперед тело, Антон вытянул руки. Он прыгнул так аккуратно, что даже стул остался стоять на месте. Мысленно Антон несколько раз репетировал прыжок, поэтому оказался на массивном столе в нужной ему позе: боком, слегка подтянув под себя ноги. Он походил на футбольного вратаря, готового принять мяч на живот. Но целью была голова Дробова, и он ударил в нее грудью, опрокидывая генерала вместе с креслом. Чудом на столе остались телефон и чернильный прибор. Антон на лету успел схватить волосы Дробова и, падая, рванул на себя. Вот теперь пошли те самые полторы секунды, в течение которых телохранитель был обязан вытащить пистолет и прицельно выстрелить. Специалист может отстрелять обойму за те же полторы секунды. Иногда и меньше. Антон все же надеялся, что этот профи не такого высокого класса. Все же лучше переоценить противника, чем недооценить его. Хотя иногда бывают проколы и с последним вариантом.
Вьюном сползая с Дробова, Антон еще раз рванул его за волосы, но в это раз сильнее и помогая себе другой рукой. Если охранник готов к стрельбе, то сейчас он видит перед собой только голову шефа, торчащую над столом. Не показываясь, Антон ударил Дробова в висок и стремительно поддернул свою штанину. Только бы не заколодило кошелек Франца Николаевича.
Судя по времени, телохранитель уже держал пистолет в руках и, надо полагать, проворно двигался к столу. Ему предстояло делать это весьма осторожно, но быстро. Приближаясь боком, он вытягивал шею.
Кочетков за это время едва успел остановиться и повернуть голову. Казалось, действия, которые стремительно разворачивались в кабинете, его не коснулись.
Две руки Антона делали два разных дела. Освободив левую руку, он еще раз ударил генерала и снова схватил за волосы. Правой он уже вытягивал пистолет из кобуры. Теперь фактор неожиданности, который отрезвляюще подействует и на телохранителя, и на генерала, получившего за две с половиной секунды два сильных удара в голову и не понимающего, что происходит. Ударив его во второй раз, Антон почувствовал безвольные мышцы шеи, голова генерала стала тяжелеть.
Он быстро привел Дробова в чувство, когда, едва вытянув пистолет, сразу же нажал на спусковой крючок. Пуля наискось вошла в половицу.
Генерал дернул головой, телохранитель, услышав выстрел, приостановил шаг, держа пистолет в вытянутых руках на уровне глаз. Теперь он видел перед собой голову шефа с приставленным к виску коротеньким стволом.
Чтобы развеять сомнения относительно невзрачного ствола, Антон, прикрываясь телом Дробова, выстрелил. Пуля прошла в полуметре от головы охранника, но этого было достаточно: тот замер на месте.
Дробов получил еще один удар; приподнимая его за волосы, Антон удобно встал на колени позади генерала. Ствол снова ткнулся в седой висок, до телохранителя в это время дошел запах пороха.
– Назад! – что есть силы закричал Антон, губами он почти касался уха Дробова, продолжая держать того в полуобморочном состоянии и оглушая его криком. – Назад! Ствол вверх! Ствол вверх, я сказал! – Он демонстративно выгнул локоть, как будто собирался выстрелить в висок Дробова. – Я убью его! Я убью его!
Телохранитель, поспешно склонив голову, успокаивающе вытянул руку и поднял пистолет над головой. Тут по идее он должен был бы заговорить, но он только слегка пошевелил губами.
– Я убью его! – надрывался Антон. – Брось ствол на пол! Брось! Я стреляю! – Он снова приподнял локоть. Выбранный им темп казался бешеным, но теперь его замедлять нельзя. Теперь только прессинг. И Антон хрипло выкрикивал набор фраз: – Я стреляю! Пистолет заряжен разрывными пулями. Это «браунинг». Внутри каждой пули ртуть. Я высверлил отверстия, залил ртуть и запаял. Кто из вас не знает, что пуля сверху покрыта мельхиором? Это старые пули. Одна такая разорвет череп вашего начальника, как арбуз. Ты слышал? Я сказал, брось пистолет!
Еще один выстрел. От порохового дыма запершило в горле.
Охранник разжал пальцы, пистолет упал к ногам.
– К двери! Открой дверь, чтобы я мог видеть коридор! Пустой коридор. Ты! – Антон сверкнул глазами на Кочеткова. – Поднял пистолет! Не так, сука, за ствол! Брось на стол! Руки за голову, или я убью его!
Антон почувствовал, что Дробов приходит в себя, и снова ударил его стволом в висок. Дробов вновь обмяк. Огибая ухо, по виску потекла тонкая струйка крови.
