Роберт Крейс - Река Вуду
Тем временем Ллойд, сидевший в кресле, успел заснуть во время нашего разговора.
— Вы пытаетесь найти донора, так ведь? — продолжила Шарлин Йоргенсон.
— Да, мэм. Донора костного мозга.
— Как грустно, — сказала она, покачав головой.
— Миссис Йоргенсон, того мужчину, который у вас побывал, звали Джеффри?
Она задумалась и сделала еще несколько глотков кофе.
— Ну, может быть. У него рыжие волосы, жирные и всклокоченные. — Она поморщилась. — Это я запомнила.
— Хм.
— Мне всегда было как-то неуютно рядом с рыжими людьми.
«Иногда люди говорят странные вещи».
Я уехал из дома Шарлин Йоргенсон в двадцать пять минут пятого и остановился около придорожного магазина, где продавали рыболовные принадлежности. Телефон-автомат висел на стене под громадной вывеской, гласившей: «ЖИВЫЕ ЧЕРВИ». Я попытался дозвониться до миссис К. Томас Берто, чтобы спросить ее, не рыжие ли волосы у Джеффри, но к телефону никто не подошел. Наверное, пошла погулять. Тогда я еще раз набрал номер Вирджинии Ламер, но тоже не ответили. Она значилась последней в моем списке, и я понимал, что если не удастся с ней связаться, то придется все начинать сначала.
Тогда я позвонил в справочное бюро и поинтересовался, есть ли у них номер Марты Гидри. Оказалось, что есть. Я набрал номер и, пока слушал гудки, увидел, как все тот же белый «мустанг», который проезжал мимо «Свиного прилавка», свернул на парковку и исчез за магазином для рыболовов.
Марта Гидри ответила после шестого гудка:
— Слушаю?
Я назвался и сообщил, что мне посоветовала к ней обратиться миссис К. Томас Берто. Сказал, что ищу человека, родившегося здесь тридцать шесть лет назад, и попросил разрешения к ней приехать. Она ответила, что готова меня принять, назвала свой адрес и добавила, что она очень старая и, если я не потороплюсь, может умереть, прежде чем я до нее доберусь. Похоже, Марта Гидри мне понравится.
Повесив трубку, я остался стоять около телефона. Подъехал голубой «форд пикап», и в магазин вошел молодой паренек с торчащей в разные стороны жидкой бороденкой. Мужчина постарше вышел с коричневым пакетом в руках и сел в «шевроле каприс». Вскоре появился паренек с бутылкой «Будвайзера» и забрался в свой пикап. «Мустанга» не было видно.
Я вернулся к своей машине и поехал к дому Марты Гидри. Может, «мустанг», как жара, — плод моего воображения.
Примерно через три четверти мили со стороны дороги, ведущей к молокозаводу «Клайпетера», выехал «мустанг» и тут же пристроился за мной. Он держался так близко, что я сумел прекрасно рассмотреть водителя в зеркало заднего вида. У него были короткие, торчащие вверх волосы и длинные отвратные бакенбарды, так сильно заостренные на концах, что о них можно было порезаться.
Волосы были рыжими.
Глава 5
Парень в «мустанге» не давал никому вклиниться между нами, словно твердо решил сесть мне на хвост. Он был в рубашке с короткими рукавами, левая рука свисала из открытого окна. Тоже мне, пижон.
Я свернул с дороги и направился назад в город, «мустанг» не отставал. Я заехал на заправку «Эксон», залил бак и спросил паренька-заправщика, как здесь ловится окунь. «Мустанг» проехал мимо, но через пару минут остановился возле знака, разрешающего остановку. Я уже не сомневался, что он за мной следит.
Я медленно проехал по городу, позволив ему следовать за собой, и дважды специально остановился на светофоре. Всякий раз, как я останавливался, он сбрасывал скорость и демонстративно отворачивался в другую сторону. Совсем как страус, прячущий голову в песок: если я тебя не вижу, ты не можешь увидеть меня. Мне пришлось ему улыбнуться. Да, тот еще тип! На перекрестке паренек в красном пикапе «исузу» попытался пристроиться за мной, но тип в «мустанге» сорвался с места и, сигналя как сумасшедший, подрезал его. Может, думал, что я его не замечу.
Через центр города были проложены железнодорожные пути, рельсы выступали над дорогой, а потому приходилось притормаживать. По другую сторону располагались несколько деловых центров и пара поперечных улиц, а чуть дальше — небольшой мост через реку.
Я осторожно проехал по рельсам, затем прибавил скорость, увеличив расстояние между своим «таурусом» и «мустангом» настолько, что между нами смогла вклиниться женщина в голубой «акуре». «Мустанг» быстро ее нагнал, но движение было слишком интенсивным, и ему не удалось ее обогнать. Я вырулил направо, промчался мимо шести или семи машин, вернулся на главную дорогу, потом объехал хлебный фургон и рванул в сторону парковки у молокозавода. Фургон скрыл меня от парня в «мустанге», и я объехал завод с тыла, снова выскочив на дорогу.
«Мустанг», застряв за женщиной в «акуре», громко сигналил и кидался из стороны в сторону. В результате хозяйка «акуры» не выдержала и съехала на обочину. «Мустанг» промчался мимо, взметая гравий, пыль и ракушки, при этом парень за рулем сделал непристойный жест в сторону женщины и крикнул ей, чтобы она думала головой, а не задницей. Я записал номер его машины, вернулся в свой «таурус» и поехал к Марте Гидри. Время от времени я поглядывал в зеркало заднего вида, но «мустанг» на горизонте так и не появился.
«Ну и дела!»
Я ехал по центральной части округа Евангелайн. Дорога шла через заросли широколиственных деревьев, поля, засеянные бататом, мимо каркасных домишек у самой дороги, где во дворах ржавели машины и газовые баллоны и кудахтали куры. Марта Гидри жила в одном из таких домиков, прямо напротив поля, где выращивали клубнику. Миссис Гидри оказалась крошечной, костлявой женщиной с пергаментной кожей, в очках с толстыми стеклами, отчего ее глаза казались огромными и выпуклыми. На ней были тонкий халат и шлепанцы, в руках она держала большую банку со средством против насекомых «Рейд».
— Вы тот самый мистер Коул? — спросила она, вглядываясь в меня близорукими глазами.
— Да, мэм. Я вам очень признателен за то, что согласились со мной встретиться.
Марта Гидри открыла стеклянную дверь и велела мне входить, причем быстро, иначе я могу напустить в дом чертову тучу насекомых. Как только я оказался за порогом, она полила дверь «Рейдом».
— Не пройдете, чертовы паразиты!
Я прошел в глубь комнаты, стараясь держаться подальше от облака «Рейда».
— Не думаю, что вам полезно этим дышать, миссис Гидри.
— Я уже тысячу лет этим дышу, — отмахнулась от меня Марта Гидри. — Пепси-колы хотите?
— Нет, мэм. Спасибо.
Она махнула банкой с «Рейдом» в сторону дивана.
— Присаживайтесь вон там, а я сейчас.
Похоже, она все-таки решила принести мне пепси. Затем из кухни послышался звук удара и торжествующий крик: «Попался, сукин сын!»
Да, прелесть моей работы — это встречи с интересными людьми.
Марта Гидри вернулась с двумя пластиковыми стаканчиками, банкой пепси и с неизменным «Рейдом». Поставив стаканчики на кофейный столик, она открыла пепси и наполнила один стакан почти до краев, а другой — чуть-чуть. Полный стакан она предложила мне.
— Ну а теперь выкладывайте, что вы хотите узнать?
Я поднял стакан, но заметил на кусочке льда раздавленное насекомое. Поэтому я, конечно, пить не стал, а только сделал вид и поставил стаканчик на стол.
— Миссис Берто сказала мне, что вы повитуха.
Она кивнула, не сводя глаз со стен и потолка комнаты, чтобы не пропустить непрошеных гостей.
— Да уж. Я, конечно, уже много лет этим не занимаюсь, но прежде действительно была.
— Тридцать шесть лет назад девятого июля здесь родилась девочка, которую отдали на удочерение. Существует вероятность того, что ребенок был незаконнорожденным, но, может быть, и нет. Кроме того, мать могла быть несовершеннолетней, но, может быть, и нет.
Она снова прищурилась за толстыми стеклами очков.
— Так вы думаете, что это я принимала роды?
— Не знаю. Если нет, может быть, вы что-то слышали.
Выражение лица у нее стало задумчивым.
— Давно это было.
— Да, мэм.
Я решил ее не торопить. Пусть подумает. Может, после воздействия на ее нервную систему «Рейда» мыслительный процесс давался ей с трудом.
Марта Гидри почесала в голове, наверное, чтобы легче было думать, затем, похоже, что-то заметила в дальнем углу комнаты, отставила стакан, схватила «Рейд» и, крадучись, прошла в темный угол за телевизором. Я приготовился задержать дыхание.
— Чертовы жуки! — воскликнула она, но огонь открывать не стала.
Ложная тревога. Она вернулась к своему стулу и села.
— Знаете, кажется, я кое-что припоминаю.
Отлично.
— Неподалеку от Незпика жили какие-то люди, — сказала она, поглаживая банку с «Рейдом». — Кажется, у них родилась девочка. Да, правильно. Они ее отдали.
Так-так-так.
— А вы помните, как их звали? — спросил я, приготовившись записывать.
