Максим Шахов - Железные нервы снайпера
В общем, Логинов все витиеватые дипломатические формулировки благополучно прослушал, глядя в окно, и навострил уши только в конце, когда прибалт сказал:
– Поэтому мы будем считать инцидент исчерпанным, как только вы подпишете вот эту бумагу…
Тут Логинов вопросительно посмотрел на заместителя посла, и тот кивнул:
– Текст документа согласован, Виктор Павлович. Отказ от претензий…
Логинов взял услужливо протянутую Владленом ручку и картинно расписался.
– Все, господа? Я могу быть свободен?
– Да! Но отныне вы занесены в список нежелательных персон. Поэтому вам предписано покинуть территорию нашей страны в течение двадцати четырех часов. Если вы этого не сделаете, мы будем вынуждены выдворить вас насильственно…
– Господин Логинов отправляется прямо в аэропорт, – сообщил заместитель посла, поднимаясь, – так что никаких коллизий не последует…
– Очень надеюсь на это! – поднялся представитель МИДа, после чего дипломаты скрепили договоренность энергичным пожатием рук.
33
Одернув пиджак, старлей Корнюхин небрежным жестом поставил машину на сигнализацию и сунул пульт с ключами в карман брюк. По дипломатическим канонам это, конечно, моветон, брюки оттопыриваются… Но сейчас на правила этикета Корнюхину было наплевать, действовать следовало по канонам шпионского ремесла.
Изображая из себя посольского мальчика-одуванчика, старлей легким шагом направился за угол. За углом ратуши располагался известный салон цветов. Держала его фрау Розмари – дебелая такая тетка лет под девяносто, лицо которой было украшено несколькими волосатыми бородавками. Наверняка она была такая же Розмари, как старший лейтенант Корнюхин дипломат, просто взяла себе звучный псевдоним. Но, как бы то ни было, бизнес у старушенции был раскрученный, и российское посольство в лице его завхоза майора Горовца заказы делало исключительно здесь…
По дороге старший лейтенант Корнюхин вспомнил все премудрости, которым его обучали в академии опытные преподаватели. Самое главное, оказалось, что уродовались они не зря. Привитые навыки проявились автоматически и позволили старлею незаметно оглядеться и установить, что следит за ним всего пара прибалтов. Тех самых, из «Вольво». Других соглядатаев точно не было.
Только после этого Корнюхин вернулся к салону фрау Розмари и толкнул дверь. Колокольчик на хитрой подвеске радостно звякнул. Корнюхин нырнул в атмосферу голландских ароматов. С ним поздоровалась молоденькая веснушчатая продавщица, за конторкой возникла фрау Розмари.
– Мое почтение, господин секретарь! – глубоким басом поздоровалась она.
Несмотря на весьма преклонный возраст, зрение у фрау Розмари было как у молодой орлицы. Нацепи на нее дельтаплан, старая грымза наверняка даже со стометровой высоты разглядела бы на булыжной мостовой мышонка.
– Добрый день, госпожа Розмари! Добрый день! – почтительно склонил голову Корнюхин.
Дальше он вступил в сложные переговоры насчет гортензий для супруги посла. Сложные, потому что Горовец с самого начала знал, что гортензий в салоне Розмари нет. Майор так и сказал Корнюхину:
– Этой позиции у старой карги в наличии точно не будет. И она начнет говорить, что это большая редкость…
– О, господин секретарь! – прогудела фрау Розмари. – В наше время мало кто обладает таким отменным вкусом, как госпожа супруга посла…
– После этого старая вешалка в знак глубокого уважения пообещает тебя облагодетельствовать…
– Но, зная, как трудно истинным ценителям прекрасного найти эти цветы, я, конечно же…
– В общем, она как следует поездит тебе по мозгам, а потом пообещает расшибиться в лепешку, но доставить цветы в посольство через пару часов…
Именно по такому сценарию и развивались события, только вот сценарием не была предусмотрена лошадиная рожа, отсвечивавшая в сувенирной лавочке напротив салона. Поэтому старлей Корнюхин вынужден был сымпровизировать:
– Извините, госпожа Розмари, но я должен уточнить этот вопрос у господина Горовца…
С этими словами Корнюхин небрежным жестом извлек из кармана телефон и отыскал в памяти номер майора. Фрау Розмари пробасила:
– Мое почтение мосье Горовцу!
– Обязательно! – кивнул Корнюхин.
С чего вдруг цветочница окрестила майора «мосье», он так и не понял. Зато увидел, как волосатое, напоминающее средних размеров локатор ухо фрау Розмари совершило поворот и нацелилось на телефон. Можно было не сомневаться, что ни одно слово майора не ускользнет от хозяйки. Поэтому Корнюхин сразу сообщил:
– Фрау Розмари передает вам свое почтение, я звоню прямо от нее!
– Передай мою благодарность и кланяйся! – с ходу оценил ситуацию майор. – Какие-то проблемы с цветами?
– Небольшие. Фрау Розмари может обеспечить доставку прямо в посольство через пару часов.
– В посольство не надо. Заберешь сам, я сообщу, куда подвезти.
– Понял. И еще одна небольшая проблема. С сувениром…
– Так… Что за проблема? – спросил майор, стараясь, чтобы его голос звучал абсолютно естественно.
И у него это получилось.
– Я прошелся по антикварным лавочкам. Думаю, я в конце концов присмотрю то, что нужно. Но со мной ходят какие-то туристы. Как бы они не перехватили товар…
– И что, много этих любителей старины?
– Да нет, пару человек.
– Ясно… – сказал майор и ненадолго задумался. – Тогда так. Если ты присмотришь то, что нужно, и это не перехватят, покупай не торгуясь. Но только если будешь уверен. Сувенир нам очень нужен.
– Я понял… – со значением сказал Корнюхин. – Значит, доставку не заказывать, а забрать гортензии самому.
– Да.
– Все ясно!
34
– Ну все, Виктор Павлович, счастливо!.. – вздохнул заместитель посла, лично доведя Логинова до пограничной зоны.
– Спасибо! – кивнул Виктор, пожав руку дипломату. – А тебе, Владлен, особая благодарность!..
– Ну что вы, это ведь наша работа, – немного смущенно пробормотал второй секретарь в ответ на крепкое рукопожатие Виктора.
Впрочем, вслед направившемуся к стойке с пограничником Логинову оба дипломата смотрели с явным облегчением. С пограничником проблем не возникло, Логинов махнул рукой и направился к стойке таможенника.
– Надеюсь, в следующий раз с просьбой об оказании правовой помощи наши силовики пришлют кого-нибудь попроще, – сказал заместитель посла, нервно поправив очки.
– Да уж, – кивнул Владлен, – когда он вцепился в начальника департамента, я думал, живым тот не вырвется!
– «Вьетнамский синдром», – пожал плечами заместитель посла, продолжая следить за Логиновым. – Именно поэтому участников боевых действий никогда не назначают военными атташе… Будем надеяться, что он не сцепится с таможенником или с представителем карантинной службы, иначе второй раз нам его уже не вытащить…
– Вы опасаетесь провокации? – быстро спросил второй секретарь.
– В местном правительстве достаточно националистов, которым подобное будет только на руку, – чисто по-дипломатически ответил заместитель посла. – А этот полковник, судя по всему, повоевал столько, что контролировать себя совершенно не в состоянии. Так что будем ждать, пока рейс не взлетит…
35
Покинув салон фрау Розмари, старлей Корнюхин снова прошелся по антикварным лавочкам, а потом вроде как решил передохнуть и зашел в дорогую кофейню «Старая ратуша». Несмотря на название, кофейня была довольно современной. Туристы, любившие лубочную старину, ее не очень жаловали, а вот представители среднего класса посещали заведение охотно и даже часто назначали здесь полуофициальные встречи. Поэтому заполнялась «Ратуша» ближе к вечеру, днем посетителей было не так уж и много.
Корнюхин заказал капуччино. Лошадеподобные соглядатаи внутрь соваться не стали, просто поставили на другой стороне неширокой улочки свою «Вольво» и в унисон заработали нижними челюстями. Зал кофейни из машины сквозь высокие окна просматривался как на ладони.
Корнюхин медленно пил свой капуччино. Ему очень хотелось курить, но дурацкие евросоюзовские законы курить в кофейнях запрещали. Немного поерзав на стуле, Корнюхин посмотрел на крохотное пирожное на блюдечке и заглотил его целиком. Его вкуса он не почувствовал, впрочем, как и вкуса капуччино. Все забивал бурливший в крови старлея адреналин…
Сделав последний глоток, Корнюхин аккуратно промокнул губы салфеткой. Подгадал он практически секунда в секунду. Час «Х» наступил. Почему было выбрано именно это время, Корнюхин не знал. И не пытался угадать. Прав был Горовец: меньше знаешь, больше шансов не расколоться на допросе.
Скомкав салфетку, Корнюхин посмотрел за окно. Соглядатаи, словно два дауна, в замедленном темпе двигали челюстями. И старлей решил, что обведет их вокруг пальца без проблем. Рассчитался он сразу, поэтому спокойно поднялся и направился к туалету. Мужчин там быть не должно, поэтому никаких осложнений не предвиделось.
