Ник Найт - Иллюзия вины
— Ну да… ладно пойдем уже, такси сейчас будет, — она подхватила оставшиеся апельсины и, прихрамывая, направилась к выходу.
— До сих пор болит нога? — подметил я ее неуклюжую походку. — Серьезно, давай и тебе трость возьмем.
— Спасибо, я еще не в том возрасте, чтобы с палкой ходить, — вздохнула она, находясь явно не в восторге от своей новой походки.
— А мне значит уже пора… Люди на нас будут косо смотреть, — мой взгляд остановился на ноге Кристен.
— Это их проблемы, — язвительно улыбнулась она и, открыв мне дверь, взмахнула рукой, приглашая пройти вперед.
Словно ветеран, травмировавший в бою ногу осколком шрапнели, опираясь на трость, я прохромал мимо Кристен и оказался в хорошо освещенном просторном больничном коридоре. Посмотрев по сторонам и обнаружив повсюду одинаковые декорации, я вопросительно уставился на Кристен.
— Нам налево, — ответила она, будто прочитав мои мысли и, взяв под руку, потащила за собой.
— Да я и сам могу идти, просто медленно.
— Вообще-то это я чтобы себя подстраховать, — отозвалась она с наглой улыбкой на лице, прихрамывая в меньшей степени, чем я.
На часах уже было восемь вечера и медперсонала в больнице явно поубавилось. В идеале мне следовало предупредить хотя бы медсестру о своем бегстве, но обращая внимание, на малолюдность в больнице я больше надеялся, что по пути к выходу нам удастся проскользнуть мимо всех заинтересованных лиц, не вступая ни с кем в диалог. Однако не повезло. Когда Кристен довела меня до надзирательного пункта, где регистрировались все новоприбывшие больные, одна из медсестер сразу же меня узнала и принялась выяснять, направление моего бегства. Поспорив с ней в течение минуты, я все же убедил ее, что отдаю себе отчет в том, что делаю и покидаю больницу исключительно по рабочим делам. Медсестра подозрительно поглядела на ожидавшую меня неподалеку Кристен, и, сделав вид, что поверила в историю с «работой» согласилась отпустить меня. Правда, при условии, что завтра я вернусь на осмотр к доктору Харрингтону. Я солгал, что обязательно это сделаю и мы с Кристен наконец-то покинули территорию больницы.
Скрывшись от дождя в ожидавшем нас такси, мы наконец-то направились домой. Учитывая, что я находился в одной из больниц Бруклина, дорога домой по ночному городу оказалась не самой близкой и заняла чуть более получаса. В пути Кристен продолжила дело, начатое моим отцом и Райном, и восстанавливала пробелы моей памяти, пересказывая мне все то, что я сам ей рассказывал несколькими днями раннее.
Сказать, что я удивился ее рассказу о наших беседах про осознанные сновидения — это не сказать ничего. Тема сновидений была для меня чем-то личным и сколько себя помню, я почти не встречал людей, интересующихся этим феноменом в той же степени, что и я. Потому, услышав от Кристен, что благодаря мне она тоже заинтересовалась осознанными сновидениями и тем более умудрилась уже испытать одно свое собственное, я отказывался верить в происходящее. В доказательство своим словам она вытянула из сумки подаренный мною планшет с книгой Стивена Лабержа «Осознанное сновидение» и, посмеиваясь над моей изумленной реакцией, зачитала пару отмеченных абзацев из книги, попросив меня растолковать не до конца понятый смысл и тем самым убеждая меня в серьезности ее увлечения этим феноменом.
В какой-то момент я начал чувствовать себя необычной игрушкой в руках ребенка. Кристен задавала мне разные мелкие вопросы и получала какое-то необъяснимое удовольствие, выясняя, какие детали я помню из наших разговоров, а какие нет. Я же почти не получал никакого удовольствия, принимая во внимание тот факт, что на восемьдесят процентов ее вопросов я отвечал «не помню». Но, как ни крути, заполнение пробелов в памяти реальными событиями было для меня необходимым, даже таким издевательским способом.
Когда Кристен наигралась, спрашивая в основном о том, что я ей рассказывал, я решил выяснить у нее все оставшиеся позабытые мною детали, предварительно объяснив, что если не заполню пробелы реальными фактами, то могу начать фантазировать в неправильном направлении. Так я вновь выяснил все то, что она мне раннее рассказывала о себе, узнал, что уже завтра в Нью-Йорк прилетает ее отец и то, что она собирается временно поселить его у себя в квартире. Не стал я только спрашивать о ее матери, помня, что это для нее была весьма болезненная тема и по совместительству причина переезда из Чикаго на новое место. Да и настроение у нас было не то, чтобы обсуждать грустные темы.
Добравшись наконец до дома, мы вылезли из такси и благодаря сломанному лифту начали мучительный подъем на пятый этаж к моей квартире. Тут уж моя травмированная нога ознакомила меня со всеми трудностями, которые она мне только могла доставить и максимально осложнила восхождение. Используя свою трость, словно третью ногу, спустя несколько минут, я все же добрался до пункта назначения, а за мной и Кристен, которая все это время строила из себя мою подстраховку. Оказавшись перед входом в свою квартиру, я полез в карман за оставленными мне отцом ключами и открыл дверь.
— Черт, это было страшнее, чем кросс в армии длиной в двадцать километров, — тяжело дыша, я прошел в квартиру и зажег свет на четверть мощности. — На что ты меня подговорила?
— Зато теперь ты дома, — самодовольно ответила Кристен.
— Да… милый дом, — я зашел в тускло освещаемую гостиную, в полном изнеможении уселся на диван и тяжело вздохнул. — Знаешь, а я тебе солгал сегодня.
— О чем? — она в замешательстве посмотрела на меня, прислоняясь к спинке дивана позади меня.
— Я ненавижу апельсины, — запрокинув голову, я бросил на нее быстрый взгляд.
— Мог бы и сразу сказать, — улыбнулась она, — я бы это как-нибудь пережила… а теперь… раз солгал мне, придется тебе их съесть.
— Черт, надо было не раскрывать все карты.
— Лгать нехорошо, — устало улыбнулась она и уселась в кресло рядом с диваном, — но мне кажется твоя ненависть к апельсинам не единственное, о чем ты лжешь.
— И в чем же меня еще уличили?
— Тебе явно хуже, чем ты пытаешься меня убедить.
Я молча откинулся на диване, поглядев в потолок, затем вновь опустил голову и украдкой посмотрел на Кристен.
— Да… ты права, рассказываю я не все… и не всем.
— Я… не про то, как ты… пострадал… такое ощущение, что есть что-то еще. И я это заметила еще когда сидела тут в прошлый раз.
— У меня что-то… не знаю… меня мое лицо выдает?
— Скорее глаза. Они у тебя… виноватые что ли? Это как-то связано с родом твоей деятельности?
— Не совсем… это…
У меня в пиджаке зазвонил смартфон.
— Извини, это с работы, — я достал из пиджака смартфон и ответил. — Да?
— Это что еще за приколы?! — послышался крайне возмущенный голос Райана.
— Ты о чем? — флегматично спросил я.
— Андерсон поручил мне расследовать зацепки, но сказал, чтобы я обязательно сначала заехал к тебе. Я приезжаю в больницу… и о чудо! Мне говорят, что агент Стиллер ушел. Куда, черт возьми?!
— Успокойся, я дома.
— Дома?! Какого хрена ты там делаешь?!
— Приезжай сюда и мы это обсудим.
— Отлично, — недовольно отозвался он, — никуда опять не сбеги до моего приезда, а то у меня руки связаны, пока перед тобой лично не отчитаюсь.
— Раньше тебя такие мелочи не останавливали, — ухмыльнулся я.
— Буду через двадцать минут.
— Не думаю, что ты так быстро успеешь.
— Успею, — Райан бросил трубку.
— Конечно, успеешь, если на светофоры не смотреть, — сказал я в воздух.
— Ты когда-нибудь вообще в отпуске бывал? — спросила Кристен.
— Отпуск? Что за незнакомое слово? Это что-то на испанском? — подозрительно улыбнулся я.
— Ясно все с тобой, — отмахнулась она и ее голос выказал усталость, — а помнишь, что ты мне обещал во время наших последних посиделок тут в воскресенье?
— Ты это серьезно спрашиваешь, помню ли я?
— Ну да, прости. Ты говорил, что когда тебе за рабочий день достанется еще сильнее, чем было в тот раз — ты озвучишь свои самые безумные мысли… ну или что-то такое. Ты был при смерти, по-моему, хуже уже не куда.
— Я такое сказал? Ты меня не обманываешь?
— Тебе придется поверить мне на слово, — немного печально улыбнулась она.
— Я… не знаю, — опустил я глаза. — Что ты хочешь от меня услышать?
— Нейтан, все время, что я тебя видела, ты ходишь с таким взглядом, будто убил кого-то… я… я понимаю, что это нелепо звучит, учитывая, что ты федеральный агент и наверняка… ну…
— Многих убил?
— Да… но… я не это имела в виду, — она вдруг замялась, — просто я не знаю, у тебя такой вид, будто ты постоянно о чем-то жалеешь.
— Жалею…
— О чем?
— О том, что сделал.
— И что ты сделал?
