Владимир Гриньков - Министерство мокрых дел
– Буду непременно.
– Машина там моя как?
– Ничего, бегает. Я еще ею попользуюсь. Ладно?
– За своей надо было присматривать! – в сотый раз ворчливо попенял мне Илья.
Но вернуть автомашину не потребовал. Я поблагодарил его за великодушие. На том и расстались.
Почти сразу раздался еще один звонок. Это был Мартынов.
– До тебя не дозвонишься, – попенял он. – Ты где сейчас?
– Вы же на квартирный телефон звоните, – напомнил я. – Где же я в таком случае, по-вашему?
– Ты один?
– Да.
– Я к тебе подъеду.
Он прибыл неправдоподобно быстро. Будто звонил из автомата на углу моего дома. Две минуты прошло после того, как я положил трубку, а тут и звонок в дверь. Я поначалу даже не подумал, что это Мартынов. Но это оказался он.
– Так быстро! – опешил я.
Мартынов переступил через порог, и только тогда я увидел его лицо. Губы сжаты, кожа лица серая и старая, взгляд цепкий и беспокойный.
– Ты один?
– Я же уже говорил…
А следом за Мартыновым в квартиру ввалились трое автоматчиков в камуфляже. Я опешил от неожиданности. Ничего не понимал. Мартынов отстранил меня движением руки, прошел в квартиру. Когда я вошел в комнату следом за ним и его спутниками, Мартынов уже закончил поспешный осмотр моего жилища. У него был вид собаки, внезапно потерявшей след. Потоптался на месте в нерешительности, после чего, вспомнив о чем-то, распахнул балконную дверь, сказал в темноту:
– Зайдите!
И с балкона в квартиру вошли невесть как туда попавшие двое в камуфляже, наверное, спустились по канатам сверху. Что-то подобное я видел по телевизору. Моя квартира, похоже, была обложена со всех сторон.
– Ты сегодня был у Ольги, – сказал Мартынов. – О чем с ней разговаривал?
Я рассказал. Он слушал внимательно, и было такое впечатление, что сопоставлял мои слова с тем, что ему уже было известно. Наверное, все совпало, потому что Мартынов кивнул, когда я закончил.
– После этого ты поехал домой?
– Да.
– И Ольгу больше не видел?
– Нет.
– Она звонила тебе?
– Из больницы? – усмехнулся я. – Телефона у нее там нет.
И только когда это уже сказал, догадался, что мартыновский вопрос прозвучал не просто так. А еще его лицо – пепельно-серое. И эти люди с автоматами в моей квартире.
– Что случилось? – спросил я, поняв, что действительно что-то произошло.
– Бояркова исчезла.
Из запертой палаты? Из палаты с зарешеченным окном? Да еще при наличии вооруженных охранников?
– А охрана? – не поверил я его словам.
– Охранник убит. Второй охранник, который остался в живых, ничего не видел.
Мартынов говорил это, стараясь не смотреть на меня. Ему было очень тяжело сейчас. Дело приняло совсем уж скверный оборот.
– Ее выкрали?
– Нет. Она сбежала.
– А убитый охранник?
Я хотел спросить – а кто же убил?
– Она убила, – сказал Мартынов. – Никаких сомнений.
Достал из кармана несколько фотографий, одну из них продемонстрировал мне:
– Вот этим ножом.
Изображение дрогнуло у меня перед глазами.
– Что? – уловил мое состояние Мартынов. – Знакомый ножичек?
Еще бы я его не узнал. Я лично отобрал его у отморозка. Сегодня вечером резал этим ножом апельсины для Ольги. А потом, уходя, забыл.
* * *Съемку на АЗС мы назначили на пять часов утра. Уже светло, а машин нет – снимай сюжет в свое удовольствие, никто не помешает. В половине пятого я прибыл к месту событий. Светлана крепила миниатюрный микрофон над окном, за которым маячил дежурный по АЗС. Демин покрикивал на одного из наших операторов, который поставил съемочную камеру так, что ее было видно издалека. Обычная суета. Такое мы переживали не один десяток раз.
– Привет, командир! – махнул рукой Демин. – Можем начинать.
Оставил в покое затурканного оператора, подошел ко мне и только теперь обнаружил мое незавидное состояние.
– Что случилось, Женька? Плохо спал?
– Не до сна было.
– Какие-то проблемы?
– Вчера вечером Ольга Бояркова убила приставленного к ней охранника и сбежала.
Стоявшая на стремянке Светлана покачнулась и с трудом удержала равновесие. Все слышала и испытала немалый шок.
– Спустись на землю, – посоветовал я. – Убьешься.
Демин теребил меня за рукав, как это делает ребенок, требуя продолжения сказки.
– Как – убила? – жаждал он подробностей.
– Ножом. Ударила в шею.
– А он? Как такое могло случиться?
– А он был без штанов! – зло сказал я.
– Я серьезно.
– И я серьезно! Не знаю уж, чего она ему посулила, но парень был без штанов. Я видел фотографии.
Демин присвистнул.
– Мартынов считает, что Бояркова могла быть замешана в той истории с ограблением банка.
– Не может быть! – не поверила Светлана.
Я мог ее понять. Она сейчас испытывала то, что лично я уже пережил и что для меня осталось в прошлом. Бывают вещи, в которые невозможно поверить сразу, с первого раза. Должно пройти время, прежде чем ты приведешь свои мысли в порядок. А сначала полное смятение. Вот как сейчас у Светланы.
– Их как-то связывают воедино, – сказал я. – Ольгу Бояркову, ее мужа и этого неуловимого Шмыгова.
– И Жихарева, – подсказал Демин.
– А Жихарев как будто вовсе ни при чем.
– Ты лично этому веришь?
– Он, единственный из всей этой компании, умер насильственной смертью. Пал от руки убийцы, так сказать. Мартынов говорит, что Константина просто подставили.
– Как и нас, – пробормотал стремительно прозревающий Демин. – Да? Специально втянули нас в ту чертову съемку?
Я скрипнул зубами. Светлана хмурилась и задумчиво рассматривала пропитавшийся бензином бетон.
– Что будем делать, командир? – спросил Демин.
– Ты о чем?
– О сегодняшней съемке. Отменяем?
– Ты сошел с ума!
Работа есть работа. Невзирая на обстоятельства и собственное настроение.
– Все готово? – Я пошел вдоль ряда заправочных колонок. – Светлана! Что у тебя с микрофоном?
– Закрепила.
– Убирайте стремянку! Так, колонка какая у нас подготовлена?
– Та, что под 95-й бензин, – ответил Илья.
– Проверь еще раз! Операторы готовы?
– Готовы!
Я втягивал их в работу, потому что без настроя, без куража здесь делать нечего. Каждая съемка – вспышка страстей. Когда мы начнем снимать наши сюжеты без куража, считая свое дело всего лишь каждодневным ремеслом, – нашу программу можно будет закрывать. Из нее уйдет дух, который приковывал к нам внимание миллионов. Я не желал нашей программе скоропостижной смерти. Она не заслуживала подобной участи.
– Все готово? Илья, кое-где, мне кажется, уже заждались твоего звонка.
– Сейчас я им просемафорю, – кивнул Демин.
Мы давно готовились к этой съемке. И готовили других. В один из дней Илья позвонил в организацию из числа тех, коим предназначено контролировать. Контролеров в окружающей нас жизни немало. Одни проверяют талончики в автобусах, другие терроризируют мелких торговцев требованиями предъявить сертификат на реализуемый товар, третьи следят еще за чем-нибудь. Социализм – это учет и контроль. Социализм по указу сверху отменили, учет и контроль остались. Наши контролеры, которых мы вознамерились снимать, присматривали за деятельностью заправочных станций, где нарушений, надо признать, всегда немало. Но то, что, не называя себя, сообщил в контролирующие органы Демин, вообще ни в какие ворота не лезло. Ему даже не поверили сначала. И потребовали личной встречи. Илья в тот раз отказался, напомнив о вездесущей бензиновой мафии, которая его, Илью, может запросто уничтожить как нежелательного свидетеля. Но пообещал все перепроверить еще раз и результаты своего расследования незамедлительно предоставить для ознакомления. Вчера как раз он по известному ему телефончику и позвонил. Опять, якобы опасаясь за собственную жизнь, не представился. Но информацию выдал бесценную. На следующий день, сообщил Илья, на одной из АЗС будут реализовывать тот самый якобы бензин. Ну, в смысле, о котором в прошлый раз докладывалось. Не бензин, а… Ну да вы понимаете. И надо бы жуликов схватить за руку. На какой АЗС будет твориться беззаконие? Тут загвоздочка. Жидкость, которую преступники так беззастенчиво называют бензином, обычным бензовозом доставят ночью на одну из городских заправок, спустят в емкости и тут же начнут продавать. И как только выяснится, на какую из множества заправок поступило это якобы топливо, Илья непременно своим собеседникам сообщит. Вот как только узнает, так сразу и сообщит. Сколько бы времени часы ни показывали.
– Звони! – сказал я и протянул Демину свой мобильник.
Где-то сейчас в полной готовности сидели люди. Измаялись за ночь, ожидая сигнала на выступление. Лишь бы не подрастеряли охотничий азарт.
– Але! – произнес в трубку Демин. – Эт я. В общем, засветились они. Бензовоз уже опорожнился и ушел. Записывайте адрес.
Продиктовал.
– Не-е, я лично не буду. Я вам наводочку дал, с меня взятки гладки. У вас своя работа, у меня своя. Аллес! До новых встреч в эфире!
