Владимир Колычев - Судья и палач
— Пойду могилу посмотрю…
— А знаешь где?
— Я знаю, кто такой Болотов. Он преуспевающий бизнесмен….
Он двинулся в глубь кладбища. Мертвая тишина, полное запустение, травой все поросло.
— И отца своего он крепко уважает. Значит, я так думаю, его могила самая богатая…
— И на приметном месте… — добавил Марков.
— Очень даже может быть… Кстати, похоже, вот и она…
«Болотов Георгий Андреевич» — гласила надпись на роскошном памятнике из черного мрамора. Надгробная плита исполнена в виде клумбы. И цветы на ней. За ними нужно ухаживать. Но только сунь в землю лопатку… Может, ничего и не произойдет. Но Степан рисковать бы не стал.
— И никого рядом?..
— Никого…
— Секунду, Степа, я сейчас… Степан ждал. И дождался.
— Ну вот, узнали, — сказал Николай после долгой паузы.
— Что узнали?
— В машине был не Шлыков. Кто-то другой…
— Быстро узнали…
— И настроение испортили…
— Ничего, достанем Шлыкова. И эту суку Аллу… Будь уверен…
— Спасибо, хоть ты уверенности прибавляешь, — скептически усмехнулся Марков. — Ну ладно, Степа, не буду отвлекать… До связи!..
Степан сунул трубку в карман.
* * *— Это кто сука? — тихо и зло спросила Алла у Германа.
Из своего укрытия они не только видели Кручу, но и слышали его.
Вот гад, и на этот раз ушел от возмездия. Жив-здоров. Еще и грозится по сотовому телефону. Ее и Германа достать кому-то обещает. Уж не президенту ли?..
— А ты у него спроси, — покривился Герман.
— Как это?
— А вот так, возьми да спроси…
Герман не ерничал, не шутил. Он смотрел на нее совершенно серьезно.
* * *Степан осторожно приблизился к надгробной плите. Присел на корточки. Внимательно присмотрелся. Да, есть следы недавнего вмешательства. Кто-то разрыл землю и снова вернул все на место. Очень аккуратно сделано, сразу не заметишь…
— Ну что, нашел? — услышал он знакомый женский голос.
Среди могильной тишины он прозвучал неестественно громко. И страшно. Степан невольно вздрогнул.
Медленно поднимаясь на ноги, он развернулся на сто восемьдесят градусов. И снова вздрогнул.
У покосившегося креста соседней могилы стояла Алла. Красивая и в то же время страшная как смерть. Степан физически ощущал нечистую силу вокруг нее. На какое-то мгновение им овладел суеверный ужас. Но он быстро сумел взять себя в руки. И потянулся к пистолету в наплечной кобуре.
— А вот этого не надо! — Она опередила его и направила на него пистолет-пулемет. Мощное оружие. — Учти, я стрелять умею…
Пелена мистификации вокруг нее спала. Она уже не казалась ни ведьмой, ни привидением. Обычная преступница среди обыкновенного кладбища. И сила ее только в том, что она опережает его на один шаг.
— И не только стрелять, — опуская руку, презрительно посмотрел на нее Степан.
— И в постели я хороша…
Про постель Степан как раз сейчас вовсе и не думал.
— Только зря ты в мою постель залез. Герман не может тебе этого простить…
— А где он, твой Герман?
— Да вот он, позади тебя…
Степан начал медленно разворачиваться. И тут мир взорвался перед его глазами.
Что-то тяжелое с силой опустилось на голову и выбило из него сознание.
* * *Ну вот, наконец они на месте. Долго добирались. Хорошо, на постах ГАИ никто не останавливал, и без того много времени потеряли. Люба очень надеялась, что обратный путь будет гораздо короче.
— Смотрите, машина дяди Степана! — засуетилась глазастая Катя.
Чуть из окна не вывалилась, так рукой махала. У кладбищенских ворот сиротливо стояла «восьмерка».
— Точно, она, — подтвердила Люба.
Формально она принадлежала ей, но на ней ездил Степан — все никак не мог купить себе машину взамен взорванной «Волги». Да, наверное, и не купит. Любе уже не нужна эта машина, пусть остается за ним.
— А где он сам? — спросил Виталик. — И вообще, чего он здесь делает?
— Значит, есть что здесь делать…
— Тут что-то не так… — Он был встревожен.
Машины остановились рядом с «восьмеркой». Из одной вышли Виталий, Люба и Катя. Из второй три крепыша, вооруженных пистолетами.
— Так, ты, Люба, и ты, Катя, остаетесь здесь, — распорядился Виталик. — А мы пойдем к могиле…
Еще никогда Люба не видела его таким сосредоточенным, как сейчас. Будто внутри него разжалась боевая пружина — казалось, он готов сразиться сразу со всеми армиями мира.
Телохранители защелкали пистолетами. И пошли за Виталием. А тот, в отличие от них, оружие не доставал. И постепенно переместился за их спины. Как будто мысли ее прочитал. Люба очень не хотела, чтобы он шел впереди.
Они с Катей остались возле машин совсем одни.
— Тетя Люба, а мы когда за дядей Виталиком пойдем? — спросила девочка.
Любе стало страшно, сердце сжала ледяная рука. И она прижала к себе Катю, судорожно погладила ее по голове. Как будто это могло отвести беду от Виталия.
— Сейчас пойдем… — От волнения закладывало грудь.
— Когда дядя Виталик позовет?
— Да…
И в это время кладбищенскую тишину сотряс взрыв. В то же мгновение прогрохотал еще один, гораздо более мощный. Послышались частые хлопки выстрелов. А потом все стихло.
— Нет!!!
Страшная догадка сорвала ее с места и понесла вперед. Не разбирая дороги она неслась туда, откуда донесся взрыв. Катя бежала за ней.
Люба не знала, где нужная им могила. Но до нее дошло — могила была на месте дымящейся воронки, вокруг которой лежали истерзанные тела телохранителей. И Виталик лежал. Он был дальше всех от воронки. Но тоже, похоже, был мертв. Из раны на голове сочилась темная кровь.
— Не-ет!!! — взвыла Люба, опускаясь перед ним на колени.
— Да! — послышалось за спиной.
Люба подняла голову и увидела Аллу. Она стояла впереди, у разрушенной могилы. И с ненавистью смотрела на нее.
— Вот ты, сука, и попалась! — зло процедила она сквозь зубы.
В руке у нее был пистолет. И, казалось, вот-вот она выстрелит.
Рядом с ней стоял какой-то мужчина в военной форме. Люба никогда не видела его. Только на фотографии. Это был тот страшный киллер, который уже столько раз пытался убить ее.
Киллер взглянул на нее.
— Давай ее к братцу… — обратился он к Алле. И зло посмотрел на Катю. — И эту сучку туда же — Будет знать, коза, как большим дядям мешать… Эй, а это что?
Он подошел к Кате, вытащил из ее кобуры игрушечный пистолет, покрутил его в руках.
— Дерьмо собачье! — скривился он и бросил игрушку на землю.
Люба умирала со страху. Катя заплакала, прижалась к ней.
— Пошли! — хищно прищурилась Алла. Люба даже не пошевелилась.
— Ты что, не слышишь, тварь?
Алла подошла к ней, омерзительно усмехнулась и вдруг резко ударила ее в живот.
Люба чуть не умерла от боли. Она согнулась в три погибели и прижалась к земле. И тут же чья-то сильная рука схватила ее за волосы и потянула вверх. Она поднялась и пошла в поводу у киллера — это он тащил ее за волосы.
Люба зарыдала. От боли и бессилия.
* * *Степана привел в сознание взрыв, громыхнувший совсем рядом. Он открыл глаза. И тут же снова закрыл их. От боли. Голова раскалывалась на части. Хорошо к нему приложились. И он знал, кто ударил его. Шлыков. Негодяй и убийца. Только рядом его нет. Он взрывает, вернее, уже взорвал могилу, к которой подошли Люба, Виталий и Катя. И сейчас вернется сюда, чтобы расправиться с ним.
Круча всегда был защитником слабых. Многим он помог, немало было тех, кого он спас от смерти. Но сейчас не в силах был спасти самого себя. Даже сбежать не мог. Руки связаны за спиной. Другой веревкой он был привязан за шею к дереву. Шлыков стянул узлы на совесть. И веревку качественную подобрал.
Сначала из-за ближайшей могилы появилась Люба. Ее тянул за волосы Шлыков. За ними шла и плакала Катя. Ее пинками подталкивала Алла. Вот твари!
— Очнулся, пес? — зло спросил Степана Шлыков. — Тем лучше. Я хочу, чтобы ты видел свою смерть! Дешевая бутафория.
— Сюда, сучки! — Он показал Любе и Кате на место рядом со Степаном.
— Ну вот, вы все вместе, — скривилась Алла. — Виталика не хватает, опередил он вас… Значит, Болотова убило взрывом.
— Ничего, они сейчас вслед за ним отправятся…
Было видно, что Шлыков наслаждается своим превосходством. И ему, похоже, хотелось продлить это удовольствие.
— Ну так в чем же дело? — презрительно скривился Степан. — Давай, кончай меня. Чего ждешь?
Он понял, что проиграл. Ему чертовски хотелось жить. Но не хотелось, чтобы этот гад издевался над ним.
— Почему только тебя, я кончу вас всех…
— Ты что, придурок, не понимаешь, что взрыв всполошил всю округу. Сейчас здесь будут люди…
