Сергей Зверев - Живой щит
Святой тоже услышал шаги. Внезапно в проходе появился человек. Незнакомец шел осторожно, всматриваясь в темноту.
«Это не охранник», – понял Дмитрий.
– Нехорошо мучить животных. Разве тебе мама об этом не говорила? – тихо сказал Святой, не выходя из тени.
Человек вздрогнул от неожиданности, но вместо того, чтобы броситься бежать, остановился.
– Что ты имеешь в виду? – спросил неизвестный.
– Он имел в виду мертвую собаку в ангаре недалеко отсюда, – добавил Колька, давая понять, что Святой здесь не один.
Наступила долгая пауза.
Незнакомец оказался высоким худым парнем лет двадцати пяти с длинными волосами и узким злым лицом, на котором самой запоминающейся деталью, безусловно, был нос, согнутый у основания буквой «Г».
– Я решил попутешествовать немного, а здесь подвернулась эта драная псина, – возбужденно заговорил он.
– Эй, убери пушку! – крикнул Серегин, заметив, как в руке непрошеного собеседника тускло блеснул металл, и решив, что это пистолет.
Удар в челюсть – и незнакомец рухнул на четвереньки. Парень попробовал было подняться, но Колька вторым ударом уложил его плашмя.
Нагнувшись за оружием и мысленно прикидывая, как он сможет им воспользоваться, Серегин увидел, что парень сжимает всего-навсего длинный металлический фонарик китайского происхождения. Кольке стало неловко.
– Вставай! – сказал знаток рукопашного боя. Затем он помог незнакомцу подняться и аккуратно поставил его, прислонив к боксу. – Постарайся в следующий раз соображать быстрее.
Тот слабо кивнул.
– И отдай нож, – добавил Святой.
– Какой нож?
– Нож, которым ты прирезал пса.
– А, нож! – вспомнил парень и, боясь, как бы Серегин опять не перешел от слов к делу, полез за пазуху.
– Только помедленнее, – пригрозил беззлобно Колька.
Последнее предостережение было напрасным. Незнакомец явно не горел желанием вновь принять горизонтальное положение. Нож был в специальном чехле, удобно крепившемся к ноге. С задранной штаниной парень невольно заставил Святого улыбнуться, ибо в таком виде напоминал героя популярнейшего фильма, чьи брюки лишь наполовину превратились в элегантные шорты.
– Ты можешь идти? – спросил Святой.
– Я не хотел ее убивать…
– Да забудь ты про эту собаку!
– Тогда за что вы меня?
– По привычке, – признался Серегин.
Это прозвучало просто, без тени иронии.
– Так вы не охранники? – все-таки решил уточнить парень и вдруг протянул руку: – Меня зовут Шура.
– Дмитрий, – представился Святой. – А это – Николай. Считай, что мы тоже отправляемся путешествовать.
– Вот как! – Парень стал массировать пострадавший подбородок. – Куда, если не секрет?
Это не было секретом, и Святой признался, что не знает, отчего Шура удивился еще больше.
– Слушай, – начал Святой издалека, – ты, кажется, местный?
– Вроде того.
– И в курсе, какие корабли сейчас в порту?
Любитель необычных прогулок похлопал себя по карманам, нашел сигареты, закурил.
– Похоже, – выдохнул Шура вместе с клубом дыма, – вы очень спешите и готовы рвануть куда подальше.
Друзья молчали.
– Вообще-то, – продолжал парень, – это не так просто, как кажется. Долго оставаться незамеченным на борту нельзя. Рано или поздно тебя найдут, и тогда наверняка ты еще раз задумаешься, правильно ли сделал, что не остался дома.
– А как же ты?
– Я другое дело. Обычно мне ничего не стоит найти общий язык с людьми. Но я знал двоих таких, которые не сумели понравиться команде. В психушке, где я работал санитаром, их называли юнга и капитан Флинт. У капитана был выколот правый глаз, а юнга все время пытался покончить с собой, так что мне пришлось раза два вытаскивать его из петли.
Шура улыбнулся, словно эти воспоминания были очень забавными.
– А ты не знаешь, в порту стоит сухогруз, идущий в Корею?
– Один мой знакомый из дока говорил, что «Сокол» идет в Пусан. Но какую из двух Корей ты имел в виду?
– Северную.
– Тогда это не «Сокол». Пусан – Южная Корея.
– И больше ничего нет?
– Спроси что-нибудь полегче.
– Послушай, – произнес Святой после паузы, – а этот твой «Сокол», он везет лес?
– Вроде, – не совсем уверенно произнес Шура.
– Имеет смысл попробовать. В конце концов, у нас нет другого выхода, – заметил Святой, обращаясь к Серегину.
Колька сделал большие глаза.
– Понимаешь, – попытался объяснить ему Святой, – совсем неважно, чтобы корабль заходил в порт. Груз могут снять в нейтральных водах. Это даже удобней.
Шура подозрительно наблюдал за незнакомцами.
– А вы, часом, не того?.. – не выдержал он.
– Вскрытие покажет! – огрызнулся Серегин.
Парень облизнул губы, потом тряхнул головой.
– Ладно, ваше дело. Только я тоже на «Сокол» собрался.
Николай закурил вторую сигарету и от неожиданности закашлялся.
– А вот это ты зря!
– Я же сказал, – не унимался Шура, – обо мне беспокоиться не нужно. Я в полном порядке.
Святой укоризненно взглянул на собеседника. Почему-то многие люди, если с ними разговаривать по-хорошему, быстро теряют дистанцию и наглеют прямо на глазах.
– А ты, случаем, в Афгане не служил? – неожиданно спросил новый знакомый, обращаясь к Святому и демонстративно став к Кольке спиной.
Рогожин почувствовал, как все его тело напряглось.
– В моей жизни, малыш, вообще много интересного, такого, о чем не расскажешь, – как можно спокойнее ответил он.
– У нас в дурдоме был один.
– Ну? – процедил сквозь зубы Святой.
– Его в Афгане контузило. Вернулся, бизнес свой организовал. Все круто, но жена ему попалась еще та. И до свадьбы-то гуляла дай бог, а как вышла замуж, тут вообще понеслось. Он вначале по белью ее шарил, в сумочку заглядывал, улики искал, а потом вставил в телефон «жучок». Кто жене позвонит – он в туалет, а там микрофон спрятан, и записывает разговоры. В общем, поехала у мужика крыша.
Святой заставил взять себя в руки. Начинало светать. Пора было идти. Он дал незаметный знак Серегину. Тот все понял и, обращаясь к Шуре, сказал:
– А фонарик ты подними. Еще пригодится.
Произведение китайских ремесленников по-прежнему лежало на земле.
– А чего вас на «Сокол» потянуло? – спросил парень и наклонился.
– Да взорвать мы его хотим к чертовой бабушке, – ответил Серегин и шарахнул Шуру по голове.
– Не огорчайся, – заметил Святой, аккуратно обходя Шуру. – Ты просто не представляешь, как тебе повезло!
* * *Было прохладное утро. Такэо Кита сидел за столом напротив портрета императора Хирохито.
Яхту слегка покачивало, отчего казалось, будто император приплясывает словно на морозе. Большая голубая фарфоровая чашка с недопитым кофе прижимала край карты, на которой аккуратной черной линией, упиравшейся одним концом в Хакодате, а другим застывшей на полпути к Восточно-Корейскому заливу, был отмечен путь яхты. По правде говоря, для определения координат существовал компьютер, но старик считал, что вполне может справиться с этим сам.
В свои восемьдесят два года Такэо Кита выглядел на пятьдесят. Под занавес долгой жизни он имел немного денег и много работы. Маленький, скорее жилистый, чем худой, с коротко стриженными прядями седых волос, Такэо уже больше часа возился с картой, время от времени делая глоток остывшего кофе.
Когда пять лет назад он купил яхту, родственники устроили большой переполох и ни за что не соглашались отпустить дедушку одного в море. Закончилось все тем, что Такэо Кита схватил фамильный меч и разогнал собственных доброжелателей ко всем чертям, после чего благополучно отчалил и успел пройти вдоль всего восточного побережья Японских островов, перезимовать в Новой Зеландии и два раза пересечь Тихий океан. Теперь его путь лежал в Пусан, один из южнокорейских портов, а оттуда – на Тайвань.
Когда-то, еще в детстве, у Такэо Кита была специальная тетрадь, в которой священник синтоистского храма бога Хатимана ставил печать с отметкой об отслуженной молитве. Делал Такэо кое-какие записи и на фронте, но их приходилось прятать от начальства. Позже, оказавшись в советском плену в лагере под Сучанами, Кита пробовал вести дневник. Его-то он и достал из верхнего ящика стола, сидя в каюте.
Рядом лежала рукопись, озаглавленная «Последний камикадзе, или История жизни Такэо Кита». Никто из родственников так и не догадался, отчего на самом деле старик решил на девятом десятке отправиться в плавание. Море помогало вспоминать, продлевало ему жизнь. Но вчера Такэо Кита закончил свою историю.
Он больше не искал себе оправданий. Да простит император эту его позднюю кончину! Такэо лег на кровать и закрыл глаза.
* * *Петр Михайлович Банников казался весьма озабоченным. Все утро он провел в порту, внимательно следя за погрузкой. Она прошла без приключений, но стоило выйти из Находки, как случилось нечто непредвиденное.
