Андрей Дышев - Одноклассники
– Молчать! Руки на стол, я сказал!.. Вот только так с вами можно разговаривать…
Он перевел дух, вытер лоб салфеткой и швырнул ее в тарелку с красной икрой.
Глава 86
ОТ ЧЕГО ДУРЕЮТ МУЖЧИНЫ
На место Белкина села Люда. Постукивая пальцами по столу, Земцов некоторое время пристально смотрел ей в глаза.
– Мне искренне жаль, что у тебя так получилось с Пироговым, – сказал он и опустил глаза. – Но такова судьба. Она играет с нами…
Он вздохнул, неуловимо быстро снял с себя маску сострадания и вновь стал опером Земцовым.
– Фамилия, имя, отчество, год рождения, – думая о чем-то своем, произнес Земцов.
– Хлебникова Людмила Владимировна. Тысяча девятьсот шестьдесят девятого года рождения…
– Не так быстро! – попросил Анатоль, гоняя шариковую ручку по бумаге.
– Семейное положение, – произнес Земцов и вдруг вернулся в реальность. – Тьфу, черт возьми! Совсем уже извилины в клубок свернулись!.. Давай сама и по порядку. Все, как было!
В гостиной все притихли. Никто не смотрел на Люду явно, но все прислушивались к ее тихому голосу:
– Я была в комнате. Он вошел… Мне показалось, что он…
– Хорошо, – остановил ее Земцов, понимая, что Люда слишком взволнована и не может вразумительно рассказать об убийстве. – Я лучше буду задавать тебе вопросы. Как оказался у тебя пистолет?
– Я его взяла у тебя… Точнее, у твоего трупа…
– Мне стыдно все это слушать, – призналась Ирина Кириллу. – Оперативный работник, прикинувшись дохлым бараном, добровольно отдает свое табельное оружие, а потом еще предъявляет какие-то претензии!
– М-да, – произнес Земцов, склонив голову и почесывая затылок. – Давай дальше. Пирогов зашел, тебе что-то показалось… Ну?
– И я выстрелила…
– А что тебе показалось? Что это чудо-юдо трехглавое?
Люда молчала. Она смотрела на мужа, который писал протокол, и глаза ее были полны слез. Как много лет назад, на уроках литературы.
– Ну, будет тебе ерундой заниматься! – вдруг громко сказал Белкин. Он широкими шагами подошел к Люде и взял ее за плечо. – Освободи место!
– Уйди! – зарычал на него Земцов. – Ты мне пока не нужен.
– Да тут вот в чем дело, – начал объяснять Белкин. – Пирогова-то убил я!
Все просто обалдели от этого заявления.
– Как то есть ты? – пробормотал Земцов.
Анатоль перестал писать и уставился на Белкина. Кирилл тронул за руку Веру:
– Что он несет?
Ирина иронично усмехнулась, кивнула и, не снимая усмешки с лица, занялась пилочкой для ногтей. Вешний покрутил пальцем у виска.
– Да, я убил Пирогова, – твердо повторил Белкин.
Земцов поморщился и отмахнулся:
– Слушай, иди отсюда пока что…
– Но это правда, – настаивал на своем Белкин.
Люда подняла голову и широко раскрытыми глазами, полными недоумения, посмотрела на Белкина.
– Ты что говоришь? – произнесла она.
– Люда была в состоянии аффекта и действительно мало что помнит, – сказал Белкин и на секунду обернулся, чтобы увидеть, как на его слова реагируют за его спиной.
Земцов молчал, комкая салфетку. Анатоль положил ручку на протокол и посмотрел на жену такими глазами, словно увидел ее только что.
– Дело было так, – стал объяснять Белкин. – Пирогов вошел к ней и попытался ее изнасиловать. Люда просто стесняется об этом сказать… Она, естественно, закричала. Тут я врываюсь в комнату, вижу Пирогова, так сказать, спину, хватаю этого шибздика за волосы… Можно на тебе покажу?
И, не дожидаясь согласия, Белкин крепко ухватил Земцова за чуб и с силой рванул на себя.
– Э-э, бля! Поаккуратнее! – крикнул Земцов, оттолкнув Белкина от себя. У него даже слезы выступили на глазах. Стряхивая с груди вырванные с корнями волосы, он поправил воротник спортивной куртки и придвинул стул. – Не обязательно было так сильно дергать!
– Извини, – ответил Белкин. – В общем, я этого шибздика оттаскиваю назад, он разворачивается ко мне лицом, пытается меня ударить, и в этот момент я всаживаю ему в грудь пулю.
– Федя, – прошептала Люда, и на ее лице появилось какое-то подобие улыбки. – Что ты говоришь? Зачем ты это делаешь? Это же неправда!
Земцов, щурясь, смотрел на Белкина и жевал губами.
– Послушай, – произнес он. – Ты хорошо понимаешь, что сейчас говоришь?
– Да я даже не пьяный! И вообще, я тут был самым трезвым из всех. Толерантность!
– Он врет! – уверенно сказала Люда, повернувшись к Земцову.
– Да зачем мне врать! – Белкин хлопнул себя по груди ладонью. – Что мое – то мое. Если я говорю, что грохнул Пирогова, значит, так оно и было. А если говорю, что никакого Аскарова не бил, значит, не бил.
Кирилл схватил Белкина за плечо и повернул к себе.
– Федя, ты не шутишь?
– Да мамой клянусь!
– Он врет, – повторила Люда. – Пистолет был у меня!
Земцов перевел взгляд на Белкина.
– Что скажешь?
– Не знаю, какой пистолет был у Люды, – ответил Белкин. – А тот, который Вешний у тебя из-за пазухи вытащил, я прикарманил… Братцы, я правду говорю! Какой мне смысл врать?
На мгновение в гостиной повисла тишина.
– Вот что, толерантность, – пригрозил Земцов. – Хватит мне лапшу на уши вешать!
– Да какую лапшу? – взмолился Белкин. – Вот же, блин горелый! Говоришь людям правду – никто не верит. Ну отдай пистолет на экспертизу – вон он, на буфете под тряпочкой лежит, – и пусть снимут отпечатки пальцев. Проведи со мной следственный эксперимент… Ты труп видел? Ты видел, в какой позе он лежит? Да разве мог он так упасть, если бы стреляла Люда, которая в этот момент лежала на койке?
– Да! – вспомнила Люда и взволнованно произнесла: – Труп в самом деле лежал не так, как сейчас!
В глазах Земцова светилось недоверие. Не двигая головой, он переводил быстрые взгляды с Белкина на Люду, с Люды на Ирину… Ирина, улыбаясь каким-то своим мыслям, шлифовала пилочкой ногти.
– Ты отдаешь себе отчет в том, – произнес Земцов, ухватившись взглядом за грустные глаза Белкина, обрамленные мохнатыми ресницами, – что ты сам себе копаешь могилу?
– Я ж говорю: что мое – то мое, – с покорностью согласился Белкин.
Не глядя, Земцов протянул руку в сторону, схватил с протокольной стопки чистый лист бумаги и припечатал его к столу перед Белкиным.
– Ладно, – с упрямой настойчивостью произнес он. – Ладно… Садись и пиши. Все пиши! Во всех подробностях!!
– Пожалуйста, – ответил Белкин. Он старался казаться спокойным, но неточные движения выдавали его. Ручка никак не хотела писать, а только рвала бумагу.
– Свидетели есть? – спросил Земцов и посмотрел на молчаливую группу. – Кто видел, как это произошло?
– Я свидетель, – высказала Ирина, но своих глаз Земцову не показала. Пилочка танцевала на ее ногтях. На губах дрожала усмешка.
– Так, – торопливо произнес Земцов и навалился грудью на стол. – Рассказывай. Как это было?
– Как это было? – эхом отозвалась Ирина, подула на пальчики, полюбовалась ими и снова стала виртуозничать пилкой.
Земцов щелкнул пальцами, привлекая внимание Анатоля к готовности Ирины давать показания. Тот сразу же склонился над протоколом, причем так низко, что его чуб стал елозить по бумаге.
– Я видела, как наверх сначала поднялась Люда, – сказала Ирина. – Потом… потом поднялся Пирогов…
Люда смотрела на Ирину. Глаза ее были подвижны, словно Ирина представляла собой какое-то аморфное существо, меняющееся быстро и постоянно.
– Пирогов, значит, поднялся, – продолжала Ирина таким голосом, словно с ходу сочиняла детскую сказку и при этом думала о своих взрослых делах, – и потом я услышала крики… Да, были крики, были очень, очень страшные крики…
– А Белкин где был? – перебил ее Земцов.
– Белкин? Да, Белкин тоже туда поднялся… Точнее сказать, он туда побежал – очень быстро, как на пожар.
– Пистолет был в его руке?
– М-м-м… не обратила внимания.
– Дальше, дальше! – нетерпеливо закричал Земцов.
– Потом я услышала выстрел, – сказала Ирина, кинула пилочку в саквояж, хлопнула крышкой и пристально посмотрела на Земцова. – А через минуту на лестнице появилась Люда.
– Это так? – коротко спросил Земцов Люду.
Та растерянно кивнула и снова повернулась лицом к Ирине.
– И она мне сказала… – медленно проговорила Ирина и замолчала.
– Что? Что она тебе сказала?! – крикнул Земцов. Казалось, еще минута – и он просто ляжет на стол, раздавливая животом икру и раков.
Ирина переводила взгляд с Люды на Земцова… Самая красивая и самый красивый сидели напротив нее. Нет, не прав Земцов – они не стали другими. Все то же. Человек с годами не меняется, он просто пытается выглядеть в соответствии с возрастом и положением… Ирина опустила глаза. Не было сил удерживать на весу потяжелевший взгляд… Да, она стала богаче. Но разве это изменило ее? Разве Земцов теперь принадлежит ей?.. Эх, отдала бы все свои деньги, чтобы стать Людой – пусть постаревшей, пусть с мужем-идиотом, да еще и с убийством Пирогова, но с такими легкими и искренними слезами, от которых мужчины дуреют и даже совсем спившиеся простаки совершают подвиги… Ирина прикрыла ладонью глаза: смотреть на Белкина было выше ее сил… Федька, Федька! Послушный и ласковый, как теленок. Для тебя пятнадцать лет – как один день. И ты все так же одинок в своем пустынном классе…
