Иван Стрельцов - Проект "Вайнах"
Считанные минуты отделяли бойцов диверсионной группы от вступления в бой, каждый готовил свое оружие. Головная подгруппа вместе с командиром Чернявским была вооружена тяжелыми автоматами "вихрь", это было особое оружие, родной брат бесшумного автомата "вал", только без длинного интеграционного глушителя, да приклад не контурный, а рамочный, уложенный для удобства сверху на ствольную коробку. Мощное и компактное оружие, легко скрывающееся в складках верхней одежды. Кроме автоматов диверсанты были вооружены гранатами "РГН", стреляющими ножами "скорпион" и автоматическими пистолетами "пернач" — также серьезное оружие ближнего боя, по многим параметрам превосходящее израильский "узи".
Бойцы второй основной группы были вооружены так же, только вместо автоматов "вихрь" у них были пистолеты-пулеметы "бизон" со шнековыми магазинами на шестьдесят четыре патрона. Этой группе предстояло чистить подземные галереи, и с учетом того, что бронебойные пули могут рикошетить, остановились на "бизонах".
"Вымпеловцы", сняв оружие с предохранителей, передернули затворы, досылая патроны в патронники, и, повесив оружие на грудь, потянулись к бухтам альпинистских тросов с привязанными к концам стальными "кошками"…
Эмин Аджжи находился за спинами пилотов вертолета и сквозь лобовое стекло "СуперПумы" наблюдал, как стремительно надвигается гора Хазар. Черный проем подземного аэродрома казался огромной пастью великана, который сгорал от желания заглотить их.
Пилоты, резко спикировав, выводили вертолеты точно на посадочную полосу.
Майор снял с плеча новый немецкий автоматический карабин "G-36K" с тяжелым двойным барабанным магазином на сто патронов. Этих патронов должно было хватить на стремительную операцию захвата.
На появление вертолетов двое часовых не успели отреагировать, их тут же сбил снайпер, сидящий в головной "СуперПуме", и сразу на взлетную полосу посыпались иранские коммандос.
Опытные бойцы, они четко знали свои действия, каждый прикрывал спину впереди бегущего. Возможно, их атака увенчалась бы успехом, наглость порой бывает эффективной, но только не в этот раз.
Отряд турецких "бессмертных", готовящихся к захвату ядерного боеприпаса, как только шифровальщики взломают код запала, находился в полной боевой готовности.
Рядовой Муса Терачи стоял на посту, охраняющем вход на первую галерею. Услышав топот множества ног, турок решительно снял свой "кольт-командо" с предохранителя и, отступив под прикрытие колонны, поднял автомат, ловя в прорезь прицела лестничный пролет. Как только появились иранские коммандос, Муса нажал на спусковой крючок. Длинная очередь хлестанула по впереди идущим, двое спецназовцев замертво повалились на бетонный пол, еще один, схватившись за бок, отпрянул назад. Через мгновение на Терачи обрушился шквал огня, высекая из колонны осколки каменной крошки…
Сейчас все решали секунды. Попав под огонь часового, Эмин Аджжи выхватил из подсумка ручную гранату и, выдернув чеку, катнул взрывоопасный шар в направлении отчаянно огрызающегося часового.
В замкнутом пространстве подземелья взрыв ручной гранаты прозвучал особенно громко. Но в суете боя никто этого не заметил. Турка отбросило взрывной волной к стене, где он и остался лежать, не подавая признаков жизни.
Коммандос снова бросились вперед на жилую галерею. Казалось, еще рывок, и они прорвутся ниже на следующий уровень, где размещалось хранилище с ядерным боеприпасом. Цель была близка, но все же недостижима. Наперерез иранским коммандос бежали в полном боевом облачении турецкие рейнджеры и полуголые, но вооруженные чеченские боевики. Выстрелы загремели с обеих сторон.
Отряд Эмина Аджжи оказался зажат с двух сторон превосходящими силами противника. Майор в душе поминал тихим словом начальников, сунувших его бойцов во главе с ним в эту мясорубку. План лихой кавалерийской атаки, которую он сам и предложил, на деле оказался самоубийством.
Теперь оставался единственный выход — вернуться наверх к вертолетам и попытаться на них уйти.
— Приготовить гранаты, — приказал майор и взглянул на своего заместителя. — Как только взорвутся гранаты, уводи людей наверх. Я вас прикрою.
— Но, — попытался было возразить заместитель; уловив злой огонь в глазах майора, не решился продолжать.
— Огонь, — приказал Эмин, и в наседавших турок полетели ручные гранаты. Взрывы загремели с частотой автоматных выстрелов. — Отходим, — прозвучала новая команда, и коммандос, отстреливаясь, бросились назад к лестнице, ведущей наверх, на взлетную полосу, к вертолетам.
Майор Аджжи, поднявшись на один пролет, опустился на колено и, вскинув автомат, бил длинными очередями. Все, что мог сделать командир для своих бойцов, — прикрыть отход уцелевших, не зная еще, что все они обречены.
Остатки отряда коммандос успели подняться на взлетную полосу, но их тут же атаковали чеченцы, выбравшиеся на поверхность по второй лестнице. Теперь уже в ход пошли пулеметы и гранатометы. В одно мгновение оба вертолета вспыхнули свечками, а дальше пошел просто расстрел уцелевших…
Бойцы "Вымпела" уже находились возле пещер и всю картину уничтожения иранцев наблюдали собственными глазами. Наступал их черед вступить в игру.
Включив портативную рацию, Артем Чернявский подал сигнал другим штурмовым отрядам…
— Альбатросам рассвет, — прозвучала в наушнике Волина команда к началу операции. Подполковник нажал кнопку дистанционного взрывателя, ограду в одно мгновение поглотил огненный вихрь…
— Я — ноль восьмой, получен сигнал радиомаяка, — доложил в центр управления операцией командир одного из трех патрулирующих в небе Дагестана фронтовых бомбардировщиков. Именно "Су-24" за номером ноль восемь находился сейчас на боевом курсе. Самолетная система наведения уже считала координаты сигнала радиомаяка, нацеливая подвешенную к фюзеляжу крылатую ракету "Термит".
— Ноль восьмой, действуйте по инструкции, — последовала команда от офицера боевого управления.
— Понял, — кивнул пилот и, обернувшись к сидящему рядом штурману, коротко скомандовал: — Пуск.
Многотонная машина вздрогнула, из-под бомбардировщика с грохотом вырвалась огненная комета. Летчики некоторое время наблюдали, как светящийся шар стремительно удаляется…
По сигналу тревоги трое руководителей чеченской группировки собрались в штабном отсеке. Отставной полковник инженерных войск Муса Танарбиев был полностью облачен в боевую экипировку, торс защищал бронежилет, короткоствольный "АКСУ" свисал с его плеча.
Вбежавший следом бывший сухумский милиционер Им-рам Магамедов тщетно пытался застегнуть на своем огромном животе бронежилет, зажав зубами ремешок "Калашникова". Из противоположной двери появился Турпал Габилов, чеченский "комсомолец" был вовсе без бронежилета, поверх камуфляжа он нацепил "лифчик" — разгрузку с подсумками, набитыми запасными магазинами и ручными гранатами. На поясе болтался большой кавказский кинжал в дорогих инкрустированных ножнах, голову перетягивала зеленая повязка смертника, в правой руке он держал "АК-74" с подствольным гранатометом. Глаза Габилова отсвечивали стеклянным блеском, губы кривила сатанинская ухмылка, и даже на расстоянии чувствовался устойчивый запах гашиша.
— Началось. Повоюем, — с порога объявил обкуренный Турпал, но присутствующие не удостоили его своим вниманием. Муса снял трубку телефона, связался с внутренними постами и выяснил обстановку, после чего задумался, но уже через мгновение стал отдавать приказы.
— Нас атаковали со стороны взлетной полосы. Сейчас штурмовики рвутся на верхнюю желтую галерею. — Танарбиев посмотрел на стоящего напротив Магамедова. Толстяк все же умудрился застегнуть жилет и автомат держал в руках. — Имрам, бери дежурную группу и поднимайся с ними по южной лестнице, любой ценой отрежь штурмовиков от вертолетов.
— Понял, — с готовностью кивнул толстяк, почти бегом направляясь к выходу.
— А ты, — экс-полковник перевел взгляд на Турпала Габилова, — бери резервный взвод и с турками охраняй лабораторию.
— Сделаем, — воинственно потрясая автоматом, обкуренный "комсомолец" вышел.
Теперь коменданту, подземной цитадели следовало определиться с обстановкой…
С первого же выстрела из "мухи" головной вертолет вспыхнул яркой свечкой. Имрам Магамедов, командующий дежурной группой боевиков, не без удовольствия мог наблюдать, как из кабины пылающей "СуперПумы" вывалился объятый пламенем летчик. Упав на бетон, он попытался встать, но силы покинули его. Вертолетчик остался лежать постепенно угасающим огнем.
Вторая "вертушка", включив двигатель, попыталась взлететь, отстреливающиеся коммандос бросились к своей последней надежде на спасение со всех ног. Несколько человек успели запрыгнуть в десантный отсек, еще двое повисли, хватаясь за борт вертолета. "СуперПума" начала разворот. Не успевшие заскочить на геликоптер залегли, решив своими жизнями прикрыть отход счастливцев. Но это была еще одна тщетная попытка.
