Борис Бабкин - В крике от смерти
Тамбов
– Я давно говорил, – недовольно напомнил плотный молодой армянин, – надо было сразу их на место ставить. А то дождались, Армена и еще двоих отделали. Хорошо, что милиция вмешалась. Правда, никого из тех, кто бил, не взяли. Мы-то знаем, кто бил. И с ними…
– Подожди, – остановил его накачанный лысый армянин, – ты ведь знаешь, что приехал полковник. Ну этот, Африканец, как его называют некоторые. Вполне возможно, это его дело. Вы же помните, он…
– Полковник от дел отошел, – возразил плотный, – и приехал ненадолго. Никто не знает, чем он занимается, вроде где-то воюет, но делами в России, по крайней мере здесь, он не занимается. Это сработали Каток, Кавалер и Кулак с Коком. Может, не сами, но их люди были замешаны. Вообще-то с ними надо разобраться.
– Взяли и Катка, и Кавалера, – сообщил вошедший худой и бледный армянин. – Позвонил мент один, у меня с ним…
– Подожди, – остановил его плотный. – Значит, Армен заявление написал?
– Не знаю, – ответил бледный. – Но Катка и Кавалера забрали за драку в кафе.
– Держи с ментом связь, – проговорил плотный. – Чтобы нам знать, что там происходит.
Трасса Пенза – Тамбов
– Опачки! – усмехнулся Анджей. – Первый тормоз.
Юрий начал притормаживать. Старший сержант ГИБДД опустил жезл. Машина остановилась. Инспектор неторопливо пошел к ней. Юрий вылез и шагнул ему навстречу.
– Инспектор Горин, – коротко козырнув, представился инспектор. – Почему нарушаем? – усмехнулся он. – Знак – обгон запрещен, а ты…
– Командир, – вышел из машины Анджей, – виноваты, торопимся. Понимаете, в чем дело…
– А тебя это не касается, – отрезал инспектор.
– Да брось, командир! – усмехнулся Анджей. – Неужели не узнал? – Он посмотрел на стоявшего около машины ГИБДД старшего лейтенанта. – В Чечне встречались, в Ведено. Помнишь?
– Конечно! – Старлей шагнул к Анджею. – Ладно, катите дальше. Но все-таки особо не выделывайтесь.
– Назад поедем – отметим! – подмигнул ему Анджей. – Ты послезавтра будешь на трассе?
– Хрен его знает, – пожал плечами старлей. – Куда пошлют, там и буду.
– Повезло тебе, старший сержант, – кивнул инспектору Анджей, – командир у тебя боец.
– А он из наших? – подошел к старлею старший сержант.
– Спецназ, – гордо ответил тот. – Запомнил меня майор.
– Как же вы его узнали? – удивленно спросил Юрий. – Ведь столько времени прошло.
– Да я его, как и ты, впервые увидел, – усмехнулся Анджей. – Если бы сказал, что не был в Ведено, все равно тема для разговора. Если бы и в Чечне не был, все равно есть о чем поговорить. Можно, конечно, на суку нарваться. Но попытка не пытка, – подмигнул он Юрию. – На сей раз повезло. А ты все-таки поаккуратнее, на знаки внимание обращай. Но сейчас и не мигает никто.
– Мало кто из встречных предупреждает, – вздохнул Юрий.
– А ты?
– Очень редко.
– Так… – Анджей посмотрел вправо. – У тебя сколько в бак влезает?
– Да есть бензин, а деньги…
– Двадцать поместится?
– Да.
– Сейчас заправка будет. Свернешь.
– Ладно, – кивнул Юрий.
«Четверка», пропустив «КамАЗ», въехала на заправку. Анджей вышел из машины и направился к сидевшей у зарешеченного окна молодой женщине.
– Двадцать литров девяносто второго, – сказал он.
– Деньги давай, – сердито проговорила она.
– Зиночка, – усмехнулся Анджей, – это когда же я вам платил?
– Ой! – испуганно отпрянула она. – Сейчас!..
Юрий, вставив шланг в бензобак, посмотрел на севшего в машину Анджея. На заправку въехала иномарка. Анджей, покосившись на «вольво», криво улыбнулся. Из машины вышли двое. Один двинулся к кассирше, другой, плечистый парень, подошел к Юрию.
– Заправился, земеля? – поинтересовался он. – Давай в темпе, сруливай.
– Да мы не торопимся, – сказал в открытое окно Анджей. – Сейчас отъедем, и отлить надо будет, а то…
– На трассе встанешь и отольешь, – усмехнулся парень.
– Эй! – крикнул от окна кассирши первый. – Ну-ка тормози! – Он быстро пошел к «четверке».
– А ты торопил… – Анджей вышел из машины.
– Чё, Кан? – удивился парень.
– Ты какого хрена суешься сюда? – подходя, зло спросил плотный армянин. – Или…
Резкий пинок ноги в голень заставил его, взвыв, осесть. Рослый рванулся к Анджею. Юрий подставил ему ногу. Он упал на бетон. Анджей, подскочив, резко пнул парня в правое подреберье.
– Слушай, ты, – он сжал волосы на затылке обхватившего колено армянина, – блатуй, дух, да меру знай! Ты в России. Еще раз поперек дороги встанешь – закопаю! – Анджей резко ударил его в лоб.
Юрий спокойно сидел за рулем.
– Молодец, – усевшись, подмигнул ему Анджей, – с тобой можно идти в разведку!
«Четверка» рванулась с места и, набирая скорость, помчалась по трассе.
– Вот и неприятности начались, – криво улыбаясь, пробормотал Анджей.
– Кто это? – спросил Юрий.
– Послушай, чем меньше ты будешь знать, тем лучше. Понятно?
– Но они номер наверняка запомнили.
– Не думаю. Точнее, уверен, что нет. И учти, что эти двое – шестерки, строящие из себя блатных. Они никому ничего не расскажут. Для таких главное не дело, а не уронить себя в глазах других.
– А в Москве куда вам надо? – спросил Юрий.
– На Звездный бульвар. Как туда добраться, я не знаю. Но будем спрашивать у прохожих. Я помню, что там метро «Алексеевская», а потом… В общем, найдем. – Он посмотрел на часы. – К девяти бы добраться. Успеем?
– Постараемся.
– Я недавно с одним ездил, – усмехнулся Анджей. – Всю дорогу ему говорил: с трассы по Кольцевой до Ярославского, потом в Москву заедешь. А подъехали, он, дуб, с трассы прямо в столицу попер. Часа три катались, любовались Москвой.
– А как вы заправились? – осторожно спросил Юра.
– Забудь об этом. – Анджей достал из спортивной сумки термос. – Чай будешь?
– Спасибо. – Юрий, покосившись на наливавшего в кружку чай Анджея, вздохнул. «Тот еще мужик, – подумал он. – И бензин залил. А эти армяшки прицепились. Знают они его. Номер, мол, не запомнили. Хотя их номера и я не помню. Ладно, посмотрим, что будет дальше».
– Тормозни, – попросил Анджей, – у ларька. Сигарет надо купить.
– Курите мои, – кивнул на бардачок Юрий. – Там еще две пачки.
– Я другие курю, – ответил Анджей.
– Мы никому ничего не скажем, – предупредил Кан. – А то выглядеть будем глупо. Не могли с двоими справиться…
– А ты его знаешь? – прижимая ладонь к правому боку, зло спросил парень.
– Это полковник. Он загуливал здесь в девяностых. Потом за него менты взялись, и он исчез. Видимо, по новой все под себя загрести собирается.
– А ты не хочешь, чтобы об этом узнали.
– Ты думаешь, что о нас говорить станут? – зло усмехнулся Кан.
– Вообще-то в натуре, – недовольно протянул парень.
– Тебе в первую очередь не в жилу, ты же почти Рэмбо. – Кан засмеялся и, охнув, прижал руку к колену. – Однако полковник – боец, – процедил он.
Белинский
– Слушай, док, – сказал лежавший под капельницей Виталий, – будь человеком, сделай мне какой-нибудь укол или дай таблетку.
– Перестаньте, Бурцов, – отозвался Вениамин Анатольевич. – И думайте головой, а не другим местом.
– Скажи, только честно, – процедил Бурцов, – ты бы так смог жить? Говори честно, – повторил он.
– По крайней мере, – холодно ответил врач, – просить об этом никого не стал бы. У тебя жена имеется, дочь. А вот есть такие, у кого…
– Да лучше бы у меня никого не было! – закричал Виталий. – Что я им дать могу? Слезы и постоянный уход за мной. Светка – молодая красивая женщина, – вздохнул он, – она вполне может найти кого-нибудь. А дочь стесняется домой подруг приводить. Отец шевелиться не может и ходит под себя. Знаешь, каково это – жить манекеном, который умеет дышать и думать… Лучше бы я полным идиотом был! – На его глаза навернулись слезы. – Ну…
– А ты не думаешь, – перебил его врач, – что твоей жене ты как никогда нужен? Ведь она тебя приняла и ухаживает за тобой. Да, тяжело, но ты ее муж, и она…
– Не понимаешь ты меня, док!.. – Виталий вздохнул.
– Это ты никак понять не можешь, что если ты покончишь с собой, то предашь ее и на всю жизнь на нее клеймо повесишь. Ее в первую очередь будут обвинять в твоей смерти. А вообще больше я слушать ничего не желаю.
– Тебя бы в мою шкуру, – процедил Бурцов.
– Слушай, Светка, – Александр попытался ее обнять, – я для тебя что хочешь сделаю. Бросай ты своего урода и…
– Перестань! – Светлана сильно толкнула его в грудь обеими руками. – И уходи, я больше не желаю ни видеть, ни слышать тебя. Ведь ты друг Виталия, а говоришь…
– Но ты же знаешь, – вздохнул Александр, – люблю я тебя. Всю жизнь люблю. И на Нельке женился назло тебе. А ты… – Он вышел.
Светлана опустилась на ящик и, закрыв глаза руками, всхлипнула. Послышался мелодичный звон подвешенных над дверью колокольчиков. Вытерев глаза, она бросилась за прилавок.
