Сергей Соболев - Абсолютный холод
Ранним утром в небе над архипелагом, все еще частично закрытом облачностью, какое-то время барражировал норвежский самолет воздушной разведки. А в десять часов ввиду улучшения метеоусловий аэропорт Свальбард открылся для приема воздушных судов.
В четверть одиннадцатого утра по местному времени от резиденции сиссельмана, – губернатора архипелага – расположенной возле церкви справа от причалов порта, отъехал микроавтобус «Мерседес».
Оддмунд Ингерман, губернатор Свальбарда, хотя сегодня и был воскресный день – формально выходной – решил лично выехать в аэропорт, где вскоре должны будут приземлиться оба уже вылетевших на архипелаг воздушных судна. Он пригласил – ну или приказал в мягком тоне – проехаться с ним еще троих сотрудников офиса сиссельмана – своего помощника, а также двух женщин-администраторов, занимающихся оформлением, регистрацией и мониторингом приезжих.
Компанию им также составили двое инструкторов-гидов, участвовавших в недавней спасательной операции. Им он не смел приказывать, но они согласились составить ему компанию. Это были еще довольно молодые люди. Девушке – ее зовут Мэрит – двадцать пять. Парню, имя которого Ларс, старшему инструктору местной горнолыжной школы, около тридцати. Именно эти двое первыми обнаружили и место трагедии, и труп одного из двух русских ученых в ущелье, в заснеженном каньоне скованной льдом речушки, впадающей в Нордфьорд……
В поисковой операции – каковая, надо сказать, не завершилась и по сей день – участвовали около полусотни спасателей и волонтеров из числа местных жителей. Преимущественно таких же крепких бывалых ребят, как эти двое прекрасно подготовленных молодых людей. В плотном контакте с местными работает и небольшая партия отправленных из Баренцбурга в поселок Пирамида русских спасателей.
Учитывая местную специфику и политико-юридический статус архипелага, каких-либо учреждений криминальной полиции и сил пограничной охраны на островах не существует. В Лонгйире нет тюрьмы или даже полицейского участка. Всеми важными вопросами, которыми на материке занимаются различные учреждения и структуры государственного и местного уровней, включая сферу безопасности, на архипелаге ведает именно офис губернатора-сиссельмана.
Ингерман, как только ему стало известно о ЧП в поселке Пирамида, где случился пожар в ангаре для техники (погиб сотрудник треста «Арктикуголь», судьба второго неизвестна), сразу созвонился со своим российским коллегой, мэром соседнего поселка Баренцбург. И предложил помощь. Спустя еще двое суток, второго марта днем, выяснилось, что пропали двое русских, прибывших на архипелаг в двадцатых числах января с научной целью. Эти двое не раз и не два бывали на островах, как и некоторые их коллеги из Санкт-Петербурга, Москвы и Мурманска. Русские в последнее время заметно активизировались на архипелаге. Еще всего несколько лет назад, когда была прекращена добыча угля на шахтном руднике Пирамида, когда население главного здешнего российского форпоста Баренцбурга сократилось до четырех сотен человек, казалось, что они вот-вот уйдут. Что трест «Арктикуголь», постоянно заявлявший в последнее время про убыточность местной угледобычи, закроет последнюю шахту и вывезет из архипелага весь свой персонал.
Если бы события пошли по такому сценарию, присутствие русских на Свальбарде было бы уже чисто символическим. Подобно тому, как символически присутствуют здесь Польша, Дания и некоторые иные государства, имеющие на архипелаге крохотные, в несколько человек, научные группы для наблюдения за погодой в этом секторе Арктики.
Но ситуация неожиданно переменилась. Свидетельством тому служит большое количество «засылок» на Шпицберген различных грузов для двух русских поселков. А также в целом увеличившееся внимание России к «архипелагу тысячи островов»…
На островах все чаще стали появляться под видом туристов или полярных исследователей люди определенного склада. Если и не все, то некоторые из них, как предполагала норвежская сторона, имеют прямое или косвенное отношение к российским спецслужбам – прежде всего, к разведывательным. Хотя и коммерческий интерес – в плане осуществления деловой разведки и зондажа – со стороны российских нефтегазовых гигантов тоже наверняка имеет место быть. Учитывая наличие целого ряда нерешенных вопросов, в том числе и острых, включая спорные моменты по закреплению де-юре и международному признанию границ и делению морского шельфа между этими двумя государствами, возникла некая напряженность. Причем как в отношениях двух стран, так и – на местном уровне – в отношениях местных властей и руководства арендующего значительные территории архипелага треста «Арктикуголь».
Оддмунд Ингерман в силу своей высокой должности был в курсе, что не далее как в апреле этого года в Осло должны состояться чрезвычайно важные переговоры между российским президентом и главой норвежского правительства.
Он знал, какие именно вопросы там будут рассматриваться и какого рода соглашения могут быть подписаны. Говоря языком игроков – на кону нынче огромные ставки. И норвежцы, и россияне очень серьезно готовятся к этим переговорам. Многие надеются, что уже в ближайшее время будут решены многие вопросы, закрыть которые не удавалось долгие десятилетия. А потому эти два подряд ЧП, связанные с русскими и законсервированным поселком Пирамида, не только совершенно некстати, – любое ЧП случается «некстати», – но и вполне способны при худшем развитии ситуации привести к охлаждению отношений двух стран, традиционно сотрудничающих и соперничающих в этом богатом на углеводороды и рыбные ресурсы стратегически важном секторе Арктики.
Аэропорт Лонгйир находится всего в нескольких километрах от поселка. Дорога, ведущая туда, по сути, самая длинная трасса на всем архипелаге. Здесь, на островах, почти нет дорог, если не считать таковыми накатанные за зиму и по весне санные трассы. В поселок Баренцбург, расположенный в 55 километрах от Лонгйира, можно добраться, к примеру, лишь на вертолете, по морю – летом – или на снегоходе.
Микроавтобус остановился на очищенном от снега паркинге близ здания аэропорта. На строгом темном фасаде авиатерминала – крупными белыми буквами надпись – SVALBARD. На табло у входа горят цифры: показания местного времени и температура воздуха. Мороз не слишком сильный для этого времени – минус семнадцать.
Поочередно выбрались из микроавтобуса. Губернатор, самый старший не только по занимаемой должности, но и по возрасту, – ему пятьдесят с хвостиком – покинул салон последним, если не считать водителя. Ингерман одет в двухцветную – красное с синим – утепленную куртку и меховую шапку. Некоторое время он с беспокойством смотрел на гладкое, очищенное снегоуборочными машинами взлетное поле. Поверхность его матово поблескивает, оно как будто даже покрыто ледяной пленкой. Он хотел было позвонить дежурному по аэропорту и узнать, обработали ли поле специальными смесями, но, увидев выехавший от ангара на поле спецтранспорт, передумал звонить и давать ЦУ – небольшой персонал аэродрома состоит из опытных и профессиональных людей…
Ингерман бросил взгляд на ближние склоны заснеженных гор и горушек, вырастающих по обоим берегам Адвентфьорда. В облаках появились разрывы, но вершины ближних гор все еще закрыты плотной серой пеленой. Ну а расположенная в десятке километров отсюда гора Операфьеллет, в склон которой несколько лет тому назад врезался лайнер русских, лишь смутно угадывается в этой сероватой полумгле…
Он жестом показал остальным членам его команды, чтобы они прошли внутрь терминала. Предстоит быстро оформить тех визитеров, что вскоре прибудут на Свальбард. И оказать прямо на месте – а не в офисе, как обычно, – всю необходимую консультативную помощь. Это касается, конечно, лишь тех, кто прибудет на борту русского самолета. С теми же, кто прилетит в столицу архипелага на борту вылетевшего из Осло самолета компании SAS Norge, будут работать по обычной схеме…
Сам губернатор остался снаружи. Мэрит – рослая красивая девушка – задержалась у входной двери. Покачав головой в такт каким-то своим мыслям, развернулась и пошла догонять сиссельмана – тот неспешно шагал вдоль терминала к пятиэтажной «вышке».
– Херр Оддмунд Ингерман! Минутку…
Губернатор остановился.
Когда девушка, одетая по-спортивному, в двухцветный горнолыжный комбинезон и шапочку, под которую убраны светлые волосы, подошла к нему, он ласково поинтересовался:
– Почему не идешь в здание, Мэрит?
– А ты почему остался здесь? Хочешь подняться на вышку? Возьми и меня с собой.
– С чего ты взяла? Нет, не собираюсь я подниматься к диспетчерам! Вот еще… Они и без меня там все на нервах. Сама видишь, какая нынче погода.
– В сравнении с тем, что было еще недавно, – вполне нормально.
