Борис Бабкин - Кровавый план египтянина
– Особо опасная преступница, – говорил сержант милиции, – при задержании соблюдать особую осторожность. – Пожав плечами, он усмехнулся. – Каратистка, наверное. Как думаете, товарищ старший лейтенант? – спросил он идущего рядом офицера.
– Вот что, Кравчук, – поморщился тот, – ты себе голову не забивай. Твое дело смотреть за тем, чтобы порядок никто не нарушал. Усек?
– Но ведь ориентировка, – сказал сержант. – И к тому же…
– Жил бы ты да жил в своей деревне, – перебил его старлей. – Совкин, – взглянул он на старшего сержанта, – хоть ты ему объясни, в чем состоит обязанность дежурного наряда.
– Да поможет вам Аллах, – проговорил Абу Саид. – Ваши имена будут вписаны в священную книгу Ваххаба кровью неверных. Вас ждет рай и вечная жизнь, где нет злости, трусости и других человеческих пороков.
– Господин, прибыл Скорпион, – доложил, войдя, Ягуар.
– Наконец-то, – недовольно поморщился посмотревший на часы Абу Саид.
В комнату вошел худощавый подтянутый смуглый человек.
– Приветствую вас, господин, – поклонился он.
– Оставьте нас, – приказал Абу Саид.
Четверо крепких молодых мужчин вышли.
– Что скажешь? – усевшись в кресло, спросил Абу Саид.
– Летал трижды. Двое мужчин летели туда и обратно. Один сидел в конце салона, другой впереди.
– Понял. Значит, ты считаешь, что агенты сопровождения в самолетах есть?
– Может, просто летали по делам, – отозвался Скорпион. – В обратном рейсе они сидели на других местах.
– Ты помнишь маршрут полета?
– Да, господин. Я сделаю все, что от меня зависит.
– Билеты купили?
– Вчера. Как только привезли документы врачей и больной.
– Отлично, – довольно проговорил Абу Саид.
– Да он нормальный мужик, – сказал старший сержант. – Просто не любит деревню. Понаехали, говорит, а толку нет.
– Но эта баба, – Кравчук показал ориентировку по розыску, – похожа на разыскиваемую.
– Не лезь ты в это, – посоветовал ему Совкин. – Наше дело улицы охранять от хулиганствующего элемента. Если будет приказ, то…
– А без приказа мы, значит, даже если увидим ее, не можем…
– Прав старлей, – старший сержант покачал головой, – деревня – она и есть деревня. Рады, что вырвались в столицу, и начинают продвижение по службе. Тут были такие, посмертно отмечены. – Совкин усмехнулся.
– Ясно, почему преступность в Москве растет, – вздохнул сержант.
– Слушай, ты, – ожег его взглядом старший сержант, – думай, прежде чем говорить!
– А потом удивляются, как это «Норд-Ост» захватили, – вздохнул Кравчук. – Забыли, как в Москве дома рвали. А теперь и про «Норд-Ост» забываете…
– Заткнись! – процедил Совкин.
– Вот мы и дома, – улыбнулся пожилой чеченец. – Послезавтра твой час. Главное, не забывай надевать перед сном это… – Он протянул Хаве плейер. – Место, где ты должна будешь очистить тело, я тебе покажу. Пояс получишь утром, в день очищения. Не волнуйся и ничего не бойся.
– Я не боюсь. Никак не дождусь этого. Знаете, как трудно слышать эту речь, видеть улыбки и довольные лица вокруг, – вздохнула она. – Я помню грязные руки собак, помню боль потерянной чести… Все время вижу, как умирает папа…
Старый чеченец довольно улыбнулся. Стоявшие недалеко от них двое крепких молодых мужчин о чем-то тихо переговаривались.
– Папа! – с криком выбежал из подъезда мальчик лет пяти.
– Сынок! – присев, засмеялся старший лейтенант. – Ну-ка иди сюда!
Поймав, он подбросил вверх завизжавшего от восторга мальчика.
– Ну наконец-то, – усмехнулся Абу Саид. – Завтра все произойдет. Я отомщу и выиграю пари. Я все сделал сам, без всякой помощи. Конечно, я буду осуждать этот ужасный террористический акт вместе со всеми, а в душе буду испытывать наслаждение. И этот ужас в сердцах тысяч поселю я, – торжественно, но негромко проговорил он. – Именно я, Саид Эль-Нахиб!
– Не тревожьте ее, – тихо сказал старик чеченец. – Она должна быть одна.
Мужчина кивнул:
– Жену я отправил на дачу и сам сейчас тоже поеду туда. Главное, чтобы не было шума.
– Шуметь она не станет, – усмехнулся чеченец.
Лежа на постеленной на пол простыне, Хава включила плейер.
– Тело – оболочка, – раздался в наушниках тихий голос Учителя. – Избавься от него, и ты станешь свободной. Отомсти гяурам…
– Вы будете следовать за ней, – распорядился старик чеченец. – Она должна дойти до Арбата. Должна, – настойчиво повторил он.
Ярославль– Ну вот и дождались, – довольно проговорил Ян, – завтра в атаку. Я прорвусь до столицы гяуров! – торжественно заявил он. – Пойду почти по крышам. Снижусь до дороги, но до столицы долечу.
– Самолеты заправлены, – сказал Вячеслав. – Я положил в хвост мешок с болтами.
– Ты думаешь, болты пролетят дальше, чем обломки самолета и того, во что он врежется? – усмехнулся Ян.
– Наш час настал! – Встав на колени, Руслан поднял руки над головой.
Двое других тоже подняли руки.
– Аллах акбар, – тихо произнесли трое шахидов.
Новый Оскол– Да, – Валерий выпрыгнул из вагона, – это не Рио-де-Жанейро, как сказал бы великий комбинатор. И что дальше? Не подскажете, где здесь вокзал? – обратился он к стоявшему с большой сумкой пожилому мужчине.
– Сейчас поезд отойдет, и увидите. Люди, кто торопится, обходят. – Мужчина указал на обходивших поезд спереди нескольких человек.
– Здесь гостиница имеется? – спросил Валерий.
– Конечно.
– Нас встречают! – Увидев Шарафутдина, Иван толкнул локтем Валерия.
* * *– Скоро приедем, – проговорила сидевшая рядом с Леной Луиза. – Тебя не укачало? – заботливо спросила она.
– Я езду на автобусах хорошо переношу, – успокоила ее Лена.
– Просто посидим в баре, – улыбнулся Шарафутдин. – Идти здесь некуда, а сидеть на вокзале нежелательно. Нам нужно пробыть в этом городке до полседьмого. Потом сядем на автобус до Белгорода.
– Снова угадал, – вспомнил слова Валерия Иван. – Такого кадра разведка потеряла… – Он вздохнул.
– Ты чего? – взглянул на него чеченец.
– Жрать хочу, – зевнул Иван, – да и не выспался. В соседнем купе гуляли всю ночь. И морды бить нельзя. Часа в три их проводница утихомирила. И как мужья своих жен в проводники пускают? Одна на весь вагон, а публика та еще. Ни за что бы своей жене не разрешил.
– Тебе это не угрожает, – улыбнулся Валерий.
– Верно, – весело согласился Иван. – Значит, мы в Белгород поедем?
– Туда, – кивнул Шарафутдин. – Удостоверения медицинского центра у вас с собой?
– Взяли, – ответил Валерий. – И даже кое-что почитали по теме.
– Этого не нужно, – усмехнулся чеченец.
– Когда мы познакомимся с будущей мамой? – спросил Валерий.
– Познакомитесь, – неопределенно отозвался Шарафутдин.
– Может, такси возьмем? – Иван кивнул на машины, стоящие у вокзала.
– Куда, мужики? – подошел к ним невысокий мужчина.
– Приехали уже, – отмахнулся Шарафутдин.
* * *– Вот и приехали, – улыбнулась Луиза.
– А что мы будем здесь делать? – удивленно спросила Лена.
– Да я говорю про остановку, – нашлась чеченка. – Я в туалет хочу.
– Хуже время я никогда не проводил, – пробормотал Иван. – Как здесь люди живут?
– Просто отвык ты от размеренной жизни, – ответил Валерий. – Признаться, я ожидал увидеть кое-что похуже. А выходит, Россия живет.
– Мы ударим в ее сердце, – процедил Шарафутдин. – Вот и наш автобус, – кивнул он на остановившийся «Икарус».
– Значит, эти двое – врачи, – проговорила вышедшая из автобуса Луиза и быстро пошла к туалету. – Симпатичные мужчины! – Повернувшись, она посмотрела на стоявших рядом с чеченцем Валерия и Ивана. – Особенно этот блондин. Крепкий, настоящий самец.
Воронеж– Что? – вскочив, спросил в сотовый Антон. – Значит…
– В четырнадцать часов, – перебил его мужской голос, – дети русского летчика должны быть у вас. После этого сразу звоните ему. Понятно?
– Ага, – испуганно вздрогнув, ответил Антон.
– Вот и пришел наш день, – со вздохом проговорил Магомед. – Сегодня мы устроим гяурам кровавую баню.
– Аллах акбар! – с улыбкой воскликнула Захра.
Они услышали, как хлопнула дверь. Выхватив пистолеты, прижались к стене справа и слева от двери.
– Это я, – раздался голос Хаджи. Войдя, он посмотрел на часы. – Осталось полтора часа. Детей…
– План изменился, – неожиданно, заставив Захру и Магомеда вскинуть пистолеты, раздался голос. – Работать будем по другому графику. – В комнату вошел Турок.
– Ты? – изумился Магомед.
– Отдыхайте пока, – снисходительно усмехнулся тот. – Время еще есть. Перезвони русским собакам, пусть не торопятся и ждут команды.
Ярославль– Что-то вы веселые сегодня, – пожимая руки «курсантам», сказал Григорий.
