Андрей Дышев - Моя любимая дура
Компания, сгруппировавшаяся у стола, пережила появление милиционера еще более тяжело, чем мы с Дацыком. Надо сказать, что Альбинос и Лера, которые сидели лицом к склону, не сразу разглядели за моей спиной низкорослого лейтенанта. Получилось, что мы подсунули им милиционера неожиданным сюрпризом, буквально вручили его, как хлеб-соль. При виде человека в форме и с «калашниковым» наперевес Лера потеряла дар речи. Раскрыв рот, она с откровенным ужасом уставилась на погоны со звездочками. Альбинос остался внешне спокойным, даже трубка не дрожала в его пальцах, но держал он ее криво, отчего тлеющие угольки сыпались ему на грудь. Альбинос не замечал этого, как и едкого запаха горящей синтетики. Шоковая пауза затянулась. Дацык, не желая, чтобы ответственность за появление милиционера Альбинос возложил на него, развел руки в стороны, пожал плечами и пробормотал:
– Вот гость к нам пожаловал… Вот только откуда – ума не приложу!
– Лейтенант Рукомойский, – представился милиционер, снова вздохнул и добавил: – Уголовный розыск. Прошу документики на стол.
– А мы ничего плохого не сделали! – не вовремя обрела дар речи Лера.
– Охотно верю, – ответил лейтенант, сел за стол, снял кепи и тщательно протер влажную лысину платком.
Альбинос протянул ему два паспорта – свой и Леры. Лейтенант покосился на меня и Дацыка:
– Присаживайтесь пока… А то стоите, как вышки за колючей проволокой.
Мы сели рядом с Альбиносом и Лерой. Лавка под нами угрожающе заскрипела.
– Чем занимаемся? – спросил лейтенант, листая паспорт Дацыка.
– Спасательными работами, – тотчас ответил Альбинос. Я чувствовал, как он ерзает и сучит ногами. Наверное, давил на ноги Лере, чтобы та прикусила язык.
– Спасательными, – повторил лейтенант, открывая чистую страницу «Семейное положение» в паспорте Леры.
Мой паспорт он не спросил. Значит, знал, что тот уже в милиции… Напрасно я надеялся, что милиционер появился здесь для заурядной проверки документов. Он пришел за мной.
– Интересное имя, – произнес лейтенант, возвращая паспорт Альбиносу. Затем вернул документ Лере и Дацыку. – И как? Многих откопали?
Он поднял голову и уставился на меня. Я предпочел промолчать, чтобы ненароком не усугубить свое положение.
– Во всяком случае, трупы нам пока не попадались, – ответила Лера, несмотря на то что Альбинос отдавил ей все ноги.
– Это хорошо, – произнес лейтенант и только сейчас заметил сидящего поодаль Мураша. – А это кто?
– Это не наш, – ответил Альбинос, энергично раскуривая трубку. – Горнолыжник. Неудачно съехал со склона. Мы его тут малость подлечили. Он скоро уйдет.
– Эй, горнолыжник! – позвал лейтенант. – А документы у тебя есть?
Дацык начал нервно барабанить по столу. Лера терзала кончики волос, наматывая их на палец. Альбинос активно раскуривал трубку, окутывая себя дымом, словно почуявший опасность кальмар чернилами. Прихрамывая, к столу подошел Мураш. Он жутко улыбался одной половиной рта. Уцелевший глаз сверкал подобострастно. Мураш едва слышно поздоровался и протянул милиционеру паспорт.
– Ты что, жевал его? – удивительно точно подметил лейтенант. – Мятый, рваный, в слюнях… Разве можно так обращаться с документами?
Он посмотрел на фотографию, затем поднял взгляд на Мураша.
– Не похож. Что с лицом?
– Ударился, – ответил Мураш.
– Об угол стола, – добавил лейтенант. – И так десять раз подряд. Да?
Мураш, Дацык и Лера напряженно засмеялись. Тут на горизонте замаячила Тучкина с подносом, заставленным алюминиевыми тарелками.
– А это еще кто?
– Это тоже лишняя, – встряла Лера.
– Это наша кухарка, – пояснил Альбинос и выразительно посмотрел на Леру.
Пожалуй, только Тучкина обрадовалась появлению в лагере милиционера.
– Ой, у нас гости? – воскликнула она без тени напряжения и стала расставлять посуду. – Вы с нами ужинать будете?
Кажется, лейтенант ей понравился. Освободив руки, она тотчас принялась поправлять прическу, потом одернула телогрейку и пошарила руками по своей груди.
– Хорошо устроились, – оценил лейтенант. – Кухарка, горнолыжники…
– Стараемся, – поддержал разговор Дацык, полагая, что лейтенант не представляет никакой опасности. – Правда, работа изнурительная. Ледник тает на глазах. На нем не то что копать, даже ходить по нему опасно.
– А вы, значит, вроде как добровольцы?
– Добровольцы-комсомольцы, – рассмеялась Лера.
– А кто будет поисковые работы финансировать? – риторически спросил Альбинос. – Никому это не надо.
– Только вам, – уважительно произнес лейтенант. – На всем белом свете нашлась только горстка отчаянных смельчаков. Молодцы. Герои. Вас всех к наградам представить нужно.
– Мы не за награды работаем, – сказал Дацык дрогнувшим голосом. – Нами движет уважение к памяти погибших.
– Золотые слова, – признал лейтенант и пожал Дацыку руку.
– Служу отечеству, – ответил Дацык и подавился слюной.
– Что ж, – произнес лейтенант. Он обвел всех взглядом и покачал руками, как крыльями, мол, пора и честь знать. – Не прощаюсь. Потому как мы еще наверняка увидимся где-нибудь на поприще служения отечеству.
Он встал из-за стола и опустил руку мне на плечо:
– Пойдем, Вацура Кирилл Андреевич! Нам пора.
Альбинос кашлянул и нахмурился. У Леры в изумлении вытянулось личико. Тучкина откровенно расстроилась:
– Вы что ж, даже не поужинаете с нами?
Дацык, пристально рассматривая тарелку, в которой дымилась гречка с тушенкой, произнес:
– Так не пойдет, товарищ лейтенант. Вацуру мы не отпустим.
Лейтенант усмехнулся и поправил на плече лямку автомата.
– Это почему ж вы его не отпустите?
– А потому что он главный руководитель спасательных работ. Мы без него как без рук.
– Слабый аргумент, – ответил лейтенант и хлопнул меня по плечу.
Я продолжал сидеть, словно был прибит к скамейке. Сейчас при помощи вульгарных рыночных отношений выяснится моя истинная цена.
– Хотите водки? – предложил Альбинос.
Лейтенант презрительно хмыкнул:
– Залей водку себе в уши, и услышишь Пятую симфонию Чайковского. Не то вы говорите. Не то.
– А у нас женщина имеется симпатичная, – сказала Лера, кивая на Тучкину. – Фигурка у нее – высший класс. Четвертый размер груди. А бедра! А талия! И незамужняя к тому же.
Не ожидавшая от Леры столь высокой оценки своих внешних данных, Тучкина зарделась и скромно поправила:
– Размер, конечно, не четвертый, а всего лишь третий…
Лейтенант брезгливо скривился и почесал щетину на щеке.
– Нам в отделение такие размеры целыми батальонами каждый вечер поставляют. Пошли, Вацура, пошли. Здесь несерьезные люди собрались.
– Хотите пять тысяч долларов? – выпалил, словно выплюнул жвачку, Дацык.
Лейтенант хлопнул ладонью по столу, отчего тарелки подпрыгнули, как клапаны в двигателе.
– Все! – решительно произнес он. – Базар закончен! Гражданин Вацура! Немедленно следуйте за мной!
– А пятьдесят тысяч долларов? – тихо, а потому до озноба убедительно произнес Альбинос, выпуская струйку дыма вверх.
Глаза лейтенанта азартно засверкали.
– Давай! – немедленно ответил он и протянул руку.
– Не сейчас, – ответил Альбинос.
– Их еще откопать надо, – радостно сообщила Лера.
Дацык простонал, как от боли, а Альбинос поднял лицо к небу и что-то неслышно прошептал, может, попросил прощения у бога за столь неумную девушку. Лейтенант снова сел, придвинул к себе стаканчик и выразительно посмотрел в него. Дацык тотчас налил туда водки. Лейтенант выпил и закусил бутербродом со шпротами и луком, который поднесла ему Тучкина.
– Инкассаторскую машину выкапываете? – поинтересовался он, поддерживая пальцами хвостик рыбки, который норовил вывалиться из его рта.
Альбинос, Дацык и Лера стали дружно отрицать:
– Вообще-то это наши деньги…
– Наш друг перевозил все наши общие накопления и угодил под ледопад…
– Это уставный капитал нашей фирмы, которую мы собирались открыть…
Лейтенант живо крутил головой, слушая всех сразу.
– Значит, вашего друга вместе с деньгами завалило льдом? – спросил он.
– Вместе с машиной и деньгами, – уточнил Дацык. – Как откопаем машину, так сразу и рассчитаемся с вами.
Лейтенант поставил автомат торчком между ног и оперся подбородком о дульную насадку. Снова заглянул в пустой стаканчик, затем оценивающе посмотрел на Тучкину и шлепнул ее ладонью по попке.
– Значит, машину завалило льдом, – подытожил он, глядя на струйку водки, льющуюся в его стаканчик. – Теперь она как бы покоится в недрах земли.
– Вроде как, – кивнула Лера.
Лейтенант снова выпил, негромко отрыгнул воздух, обвел всех строгим взглядом и произнес:
– А знаете ли вы, дорогие мои, что недра, а также все, что находится в них, является государственной собственностью?
