Сергей Зверев - Мастер ликвидаций
Принялся рассматривать фотографии. На них, как и следовало ожидать, увидел самого себя – одного или в сопровождении Маргариты. Вот он выходит из машины, поддерживая ее под локоток, вот стоит у ее подъезда…
«А вот Марго одна – крупным планом. Лицо припухло от слез, глаза красные… Интересно, а это что за фрукт? – Павел внимательнее вгляделся в самый последний снимок, на котором неизвестный фотограф (скорее всего, „наружник“) запечатлел болезненно худощавого парня, мирно курившего в беседке. – Знакомое лицо… Очень знакомое… Где-то я его видел, и совсем недавно… – перевернул фотографию и на обороте увидел размашистую надпись „Рябов?“, сделанную Зиновьевым. – Похоже, снимки делались в один и тот же день, – подумалось вдруг. – Но кто такой этот Рябов? Судя по справке, выданной в колонии, он умер несколько лет назад… На деле же – жив-здоров и имеет прямое отношение к разработке нашей группы. Иначе зачем бы Игорьку держать эти фотографии вместе?»
Раскрыл блокнот Зиновьева и принялся просматривать записи, очень надеясь, что это как-то прояснит ситуацию. У Игорька всегда был хороший почерк, поэтому разобрать то, что он писал, не составляло труда. Только вот смысл записей Павлу был совершенно непонятен. К примеру, что могли означать эти фразы: «Потрошитель, скорее всего, медик!.. Рябов учился в медицинском!!!» Или вот эти: «Великая миссия – освобождение человечества от „дегенератов“. Убивает проф. проституток и тех, кто ведет себя соответственно. Жертвы одного типа: хорошо сложенные девушки невысокого роста. Обязательно – длинные густые волосы…»
– Что за черт? – пробормотал Павел, быстро листая блокнот.
О знаменитом московском Потрошителе, которого тщетно искала вся столичная милиция, он знал не понаслышке: в свое время Маргарита считала, что Катя Гольцева – одна из его жертв. Это уже потом возникла версия заказного убийства, навязанная генералом.
«Выходит, Игорек самостоятельно вышел на Рябова-Потрошителя? Вернее, не совсем случайно – через нас…» И тут Павел вдруг вспомнил, где и когда он видел этого самого Рябова. Первый раз – дней десять назад из окна Маргаритиной кухни. А второй – вчера вечером в арке, рядом с ее домом.
«Боже мой, неужели он следит за нею?» Догадка, мелькнувшая у Павла в голове, вначале показалась ему несерьезной. На всякий случай он еще раз перечитал запись Зиновьева о том, какой тип жертв предпочитает Потрошитель:
– «Хорошо сложенные девушки невысокого роста. Обязательно – длинные густые волосы…» Господи, Маргарита! – рванув пистолет из кобуры, он выскочил из джипа и, не чувствуя под собой ног, бросился в подъезд…
3
Она взбегала через ступеньку, на ходу доставая ключи, и улыбалась своим мыслям. Все ведь, в сущности, не так плохо, как показалось ей с самого начала. Господин Гольцев – курочка, несущая золотые яйца, – хотя и убил человека, но вряд ли будет осужден за это преступление. Скорее всего, в силу соответствующих показаний профессора Караганова его отправят на принудительное лечение, а после, когда шум утихнет, спустят дело на тормозах. И тогда появится она – Маргарита Волошина – и вновь, как фокусник, покрутит у него перед носом известной видеокассетой. И Гольцеву волей-неволей придется платить… Главное, где-то тихо отсидеться все это время, пока будет тянуться расследование. А деньги для того, чтобы «заказать» Саранского, она найдет. Кровь из носу, найдет. А если нет, сама прикончит этого самоуверенного козла.
Вот только Павел… Павел ужаснулся бы, узнав, что творится у нее в голове. Но ей, признаться честно, было глубоко наплевать, что он подумает по этому поводу. А если Павел не поймет высшей справедливости этого убийства, значит, он гораздо глупее, чем она думала…
Уже у двери квартиры кто-то окликнул ее:
– Маргарита!
Она обернулась, и… ноги вдруг сделались ватными, а сердце обмерло: в нескольких шагах он нее стоял старый знакомый, имени которого она никогда не знала.
«Пистолет!» – мелькнула спасительная мысль, но в следующее мгновение Маргарита поняла, что оставила сумочку в машине.
Судорожно сунув ключ в замочную скважину, она хотела было открыть дверь, но не успела – одним прыжком преодолев расстояние, отделяющее их друг от друга, незнакомец с силой схватил ее за запястье.
– Будешь вести себя спокойно – умрешь легко, – прошептал на ухо и, держа у ее головы револьвер, сам отпер дверь. – Проходи, красавица…
Переступив порог собственной прихожей, Маргарита едва не упала – так закружилась голова. Незнакомец галантно поддержал ее за талию, но тут же грубо толкнул вперед. Ударившись лицом о косяк двери, ведущей в гостиную, Маргарита опустилась на колени. И тут же у нее на запястьях защелкнулись стальные браслеты.
– Иди в комнату, сука! – приказал незнакомец и, когда Маргарита замешкалась, снова приставил дуло револьвера к ее виску.
«Пусть стреляет», – подумала она и закрыла глаза.
Однако, по всей видимости, у него были другие планы. Если он и собирался ее убить, то не сразу. За волосы потащил в гостиную. От боли она закричала, но парень только рассмеялся. Пристегнув Маргариту за руку к батарее и связав ей ноги заранее заготовленной веревкой, он плюхнулся на диван и уставился на нее с таким вожделением, что ей стало не по себе. Правда, в его взгляде, наряду с диким, животным желанием, сквозила нежность…
– Ты кто? – преодолевая отвращение, спросила Маргарита.
– Это тебя так интересует? А, собственно, какая разница, кто? Человек, – он подошел к ней вплотную, присел на корточки. Вытащил из кармана рулончик скотча и принялся деловито его разматывать. Понимая, что через минуту она окажется безгласной, Маргарита крикнула ему в лицо:
– Тебе надо лечиться, придурок!
Он покосился на нее недоуменно, не прерывая своего занятия.
– Какого черта ты таскался за мной по пятам целый месяц?
Ничего не ответив, незнакомец чиркнул лезвием ножа по прозрачной полоске скотча и аккуратно наклеил его Маргарите на губы. Чуть отстранился, любуясь своей работой. Видимо, остался доволен.
– Девочка моя, – прошептал горячо, водя острием ножа по ее лицу. – Как я долго ждал этой минуты… Если бы ты знала…
Маргарита судорожно забилась и ощутила на щеке острую боль.
– Перестань! Видишь, что я тебе сделал? – незнакомец произнес это почти что ласково и носовым платком аккуратно промокнул ранку. – Я не хочу причинять тебе боль. Я убью тебя сразу, не как других. Так что наслаждайся последними мгновениями жизни…
Встал, с хрустом потянулся и подошел к телефону. Снял трубку и, задумчиво глядя на Маргариту, набрал семизначный номер. Когда на другом конце провода ответили, сказал:
– Все в порядке – заказ выполнен… Встречаемся в четверг, в пять… Да, в том же месте, – прервав разговор, достал из кармана носовой платок и тщательно протер аппарат. Затем повернулся к Маргарите. – Знаешь, кому я только что звонил? – спросил, улыбаясь. – Своему Хозяину… Я сказал ему, что ты уже мертва.
«Что он несет? Неужели этого мерзкого типа наняли, чтобы убить меня?.. Но кто?» – Маргарита попыталась сосредоточиться, но мысли о неминуемой смерти мешали ей сделать это.
– Знаешь, я чувствую, что Хозяин меня побаивается… – как сквозь туман долетели до нее слова незнакомца. – И правильно делает. Ведь мне известно о нем все… Кстати, это его люди похищают богатых шлюх. Откуда, думаешь, у него столько бабок?.. Мужья-то выкупы платят нехилые!
«Шлюхи, похищения… Неужели он намекает на Вадика Агеева? У того были явные проблемы с сексом, но он мертв… Господи, о чем я думаю? – вдруг оборвала она себя. – Меня же сейчас убьют, а я, дура набитая, пытаюсь угадать, кто стоит за этими преступлениями!.. Но, черт побери, я никогда не была так близка к разгадке, как сейчас!»
А незнакомец, расхаживая по комнате, продолжал делиться размышлениями:
– Но в самое пекло Хозяин никогда не лезет. Всю грязную работу за него выполняют другие. Он только раздает указания: где, когда и как. Он очень осторожен и чертовски умен. Никто, кроме меня, не знает, что он во всем этом замешан… Но не сомневайся, рано или поздно я поставлю его на место. Сейчас он подавлен, убит горем, но не сломлен. Но я сломаю его! Обязательно сломаю! – Произнося этот монолог, незнакомец держался как профессиональный оратор: глаза лихорадочно блестели, бледное лицо озарилось румянцем. Но, встретившись взглядом с Маргаритой, вдруг поник. Воодушевление сменилось апатией, движения стали вялыми, голос – тихим и ласковым. – Тебя я не хотел убивать. Он меня заставил… Ты мне нравилась, я хотел познакомиться с тобой поближе… Но два дня назад он прислал мне твою фотографию… – Судорожно сглотнув слюну, он вновь преобразился – лицо приобрело холодную решимость, а в голосе прорезались деловитые нотки. – Пора приниматься за работу, – буркнул себе под нос, беря со стола револьвер. – Знаешь, во что мы с тобой сейчас поиграем?.. В русскую рулетку! – На глазах у Маргариты высыпал из барабана все патроны, оставив только один, и хитро усмехнулся: – Хочешь попробовать первой? – и, крутнув барабан, коснулся дулом ее виска.
