Михаил Серегин - Последняя стрелка
– Не у того ли, который ночью забрался ко мне в дом? – поинтересовался подполковник. – Тогда вам обоим крышка!
– И что ты сделаешь? – Владимир вновь распрямился, продолжая смотреть на Исаева. Подполковник ничего не ответил, вынужденный согласиться с тем, что оказался в безнадежной ситуации.
– Сядь! – приказал Полунин, и Исаев послушно опустился в кресло.
Владимир несколько секунд презрительно рассматривал подполковника, словно мерзкое насекомое. Исаев старался не встречаться с ним глазами. Полунин сейчас был хозяином положения, но и у подполковника еще оставался козырь: Рыженков и его группа.
Пока они на свободе и ищут логово, где Полунин спрятал свою семью, у подполковника еще есть шанс изменить счет в этой игре в свою пользу. А пока стоило согласиться с тем, что предложит его враг в обмен на признания.
В том, что Полунин начнет торговаться, Исаев ничуть не сомневался. Подполковник не был дураком и понимал, что если бы его противник хотел посадить его, то уже давно отправил бы документы куда следует, например в ФСБ, и не стоял бы сейчас в этом кабинете!
Но Полунин не обратил внимания на хитрую ухмылку, на секунду промелькнувшую на лице начальника УВД. Ненависть к врагу куда-то исчезла из души Владимира, осталась только боль от потерь и страшная усталость.
Владимир уговаривал себя, что победа над Исаевым еще не одержана. Нужно сначала освободить Батурина из тюрьмы, а уж затем поставить точку во всей этой истории, навсегда вышвырнув Исаева и его подручных из своей жизни. Но усталость и боль были сильнее уговоров, и Полунин потерял весь свой напор.
– Тебя бы следовало уничтожить, как бешеное животное, – проговорил Владимир, и голос его дрогнул. – На тебе и твоих подручных немало невинной крови и пролитых матерями и женами слез. Но я могу оставить тебе жизнь и свободу, потому что есть одно дело, которое я не смогу сделать без тебя.
– Значит, и ты, Седой, не всесилен? – усмехнулся Исаев, вновь обретая уверенность в себе.
– Ты прав, я не бог, – с горечью проговорил Полунин и распрямился. – Но и ты не сатана, а простой зарвавшийся ублюдок. Те улики, которые есть у меня на руках, способны упрятать тебя в зону лет на десять. А в твоем возрасте после таких сроков на волю не выходят. Да и кому ты будешь нужен на свободе, если даже доживешь до ближайшей амнистии?
– Может быть, и никому, – ухмыльнулся подполковник. – Но ты не посадишь меня. Ты готов на что-то обменять свои улики. Например, на снятие обвинений с твоего дружка Батурина. Я прав?
– Да, в этом я вынужден с тобой согласиться, – усмехнулся Владимир. – Но это не все. Ты отдаешь под суд Земцова с Рыженковым, убивших Шакирыча и Щукина…
– Убивал только Земцов, – перебил его Исаев. – А он и так у тебя в руках, если я правильно понимаю ситуацию.
– Заткнись, козел, и слушай, что я скажу! – В Полунине вновь вспыхнула ненависть к этому наглому скоту. И подполковник, увидев его глаза, решил проглотить дерзкий ответ. Он опустил голову, стараясь скрыть свои истинные чувства. Владимир удовлетворенно кивнул.
– Вот так-то лучше, – усмехнулся он и продолжил: – Ты отдашь под суд Земцова и Рыженкова, а мне выдашь ту белобрысую тварь, которая прострелила мне шею. Кто он?
– А ты еще не понял? – рассмеялся Исаев. – Это же Буйвол. Один из приближенных твоего ненаглядного Батурина. Ты же не думаешь, что это трус Батон помог нам заставить братков сцепиться с группировкой Чугуна? Да и про тайник в спортзале Батон не знал. И если бы твой Батурин не оказался таким умным и не успел избавиться от оружия, мне не пришлось бы подбрасывать ему наркотики и убивать Стрельцова.
– Вот оно что, – протянул Владимир. – Что же, я рад твоей понятливости. Буйвол до суда не дойдет. С ним я расправлюсь сам.
– Да ради бога. Он все равно бесполезен даже как исполнитель, – развел руками Исаев. – Он же два раза не смог справиться с тобой и бездарно наломал дров. Я и сам собирался от него избавиться.
– Заткнешься ты наконец? – вновь потеряв терпение, рявкнул Полунин. – Того, что я у тебя требовал, слишком мало в обмен на твою свободу. После того, как ты выполнишь все мои предыдущие условия, ты и твои компаньоны должны подать в отставку и уехать из этого города. Навсегда!
– Не слишком ли много ты хочешь? – с угрозой в голосе спросил подполковник, резко вскинув голову и глядя прямо в глаза Полунину.
– А у тебя нет выбора. Либо это, либо тюрьма. Решай, – в тон ему ответил Владимир. – И не думай, что я пойду на уступки. Мне, конечно, жаль Николая, но он в тюрьме не пропадет. А когда выйдет на волю, я помогу ему устроить заново свою жизнь. А вот у тебя таких шансов не будет. Поэтому решай. Даю тебе двадцать четыре часа. Выполнишь мои требования, отдам тебе весь компромат.
– А где гарантия, что ты сдержишь свое обещание? – крикнул подполковник вслед уходящему из кабинета Полунину. – Почему я должен тебе верить?
– Потому, что выбора у тебя нет! – ответил Владимир, даже не обернувшись, и с силой хлопнул дверью.
Полунин спустился вниз, совершенно измотанный морально и физически. Он настолько был погружен в свои мысли, что даже не заметил, как, увидев его в коридоре, какая-то девушка спешно спряталась в первую попавшуюся дверь. Владимир, ничего не замечая вокруг, вышел из милиции и, сев в машину к Юсупову, попросил отвезти его куда-нибудь, где можно спокойно поспать.
А девушка, пропустив Полунина, сказала молодому следователю, к которому она вломилась в кабинет, что ошиблась дверью, и, сделав вид, что не знает, как найти кабинет Исаева, принялась расспрашивать дорогу. А когда шаги Полунина затихли внизу, выпорхнула за дверь.
Поначалу Исаев отказался ее принять. Тем более что девушка не назвала своего имени и не сказала о цели визита. Но когда она произнесла имя Полунина, дверь кабинета начальника УВД распахнулась.
– Наконец-то! – зарычал на нее Исаев. – Где тебя черти носят? Ты узнала, где этот ублюдок прячет свою семью?
– Закрой свою пасть и не смей орать на меня! Я отдам тебе его семью, но при одном условии. Получив от Полунина все, что ты хочешь, ты отпустишь и его, и его сына. А бабу его убьешь. Понял меня?
– Да как скажешь! – рассмеялся подполковник. – После того, как я у него вырву клыки, делай с ним, что хочешь.
– И попробуй только не выполнить свое обещание. Я знаю, в каком дерьме смогу тебя утопить! – Девушка бросила на стол Исаева записку и, круто развернувшись, вышла из кабинета. Она не видела, каким взглядом ее проводил подполковник.
Глава девятнадцатая
Три машины – черная «Волга», канареечный милицейский «уазик» и серебристый джип – остановились на обочине рядом с въездом во двор пятиэтажного дома, построенного в форме колодца. Время было еще не позднее. На улице только начинало темнеть, прохожих и машин было довольно много. И именно это беспокоило одного из пассажиров «Волги».
– Я не думаю, Семен, что это хороший план, – проговорил он, вглядываясь в лицо другого пассажира, седовласого мужчины, занимавшего переднее сиденье рядом с водителем. – Нужно было дождаться темноты. И ментовскую форму использовать глупо. Слишком бросается в глаза.
– Заткнись, Петя, – оборвал его седовласый. – Мы и так уже слишком много ждали и рассусоливали. А ты со своим планированием и рационализмом додумался до того, что позволил Полунину выкрасть документы.
– Я-то тут при чем? – возмутился Грушицын. – Он сам нашел эту контору. А документы ты просил держать рядом с наркотиками.
– РЯДОМ, а не в одном ящике! – зарычал подполковник. – К тому же только идиот мог официально зарегистрироваться в журнале этого дурацкого «Доверия»!
– Ты просто не знаешь этого маленького очкастого пузана, – попытался оправдаться Грушицын. – Не сделай я все официально, он бы нас кинул…
– Расписку с него нужно было взять, раз ты такой пугливый, – перебил его Исаев. – К тому же куда бы этот адвокатишко от нас делся? А раз уж ты лоханулся, то заткнись. Операцией руковожу я. А ты подчиняешься!
– Тогда зачем ты меня вообще сюда привез? – показал зубы Грушицын. – Вот и делал бы все без меня, раз такой умный. Только Полунин-то тебя сразу вычислил. А если бы я не поддался на твои уговоры с этой идиотской проверкой «Нефтьоргсинтеза», он до сих пор не имел бы понятия о моем существовании!
– Чистеньким остаться хочешь? – взревел подполковник. – Не выйдет! Кровушкой ты уже заляпался, так что пойдешь с нами до конца. Или сдохнешь прямо здесь!
– Да ты сумасшедший! – фыркнул Грушицын. – Напрасно я с тобой связался.
– Теперь поздно каяться, – усмехнулся Исаев. – Сиди и смотри, как ребята действовать будут.
Подполковник отдал приказ по рации, и обе стоявшие впереди машины двинулись с места. А когда джип и «уазик» въехали во двор пятиэтажного дома, подполковник резким, почти звериным рыком приказал водителю «Волги» отправляться следом.
