Михаил Серегин - Последняя стрелка
Они считали, что Владимир просто заботится о том, чтобы у его приятеля Батурина был хороший адвокат. И старается добиться у Исаева каких-либо поблажек арестованному. Ничего угрожающего Полунину они в этом не видели и не считали необходимым вмешиваться.
Все изменилось, когда Миронов подбросил в управление ФСБ видеокассету с записью получения липовой взятки Исаевым и подробное письмо с описанием расположения тайника в его квартире.
Нужно отдать должное Петрову и Салихову, сориентировались они быстро. Они видели, как после встречи с Полуниным Юсупов забирался в квартиру Исаева, и сопоставить результаты своих наблюдений с полученным письмом для них не составило никакого труда. Пусть с опозданием, но они сообразили, что между Полуниным и начальником УВД идет настоящая война, не на жизнь, а на смерть.
Они тут же сообщили о своих выводах начальству и попытались блокировать передвижения Исаева, приказав ему сидеть на рабочем месте. А для полной гарантии приставили своего человека наблюдать за входами в здание УВД и нацепили радиомаячок под дно служебной «Волги» Исаева.
Однако человек, который вел наружное наблюдение, проморгал отъезд подполковника из милиции. Он так и продолжал докладывать о том, что Исаев находится на месте. А хватились Петров с Салиховым только тогда, когда какая-то старушка позвонила им и сказала, что люди в милицейской форме захватили в заложники женщину и ребенка. Номера машин она, конечно, не запомнила, но оба сотрудника ФСБ тут же попытались проверить местоположение «Волги» Исаева по радиомаячку. Естественно, она была очень далеко от здания УВД.
Дальше все развивалось довольно быстро. Не раздумывая ни секунды, Петров с Салиховым подняли группу захвата и помчались на кирпичный завод. А там, увидев машину Полунина, попросту перепугались.
Они настолько торопились исправить ситуацию, что не успели даже выставить блокпосты на дорогах и прозевали приезд Юсупова и Миронова. Спас ситуацию только снайпер, который, рискуя жизнью, неслышно пробрался через люк в крыше на потолочные балки, пока остальные члены группы захвата только еще окружали цех. Да и стрелял он в Исаева без приказа, на свой страх и риск, едва успев снять чехол с оптического прицела.
– Вот и вся история, – закончил свой рассказ Вольцев. – Остальное вы знаете. Все члены преступной группы сейчас дают показания. Но особо меня поражает Земцов. Тот просто строчит признания, как из пулемета. Что вы с ним сделали?
– Ничего особенного. На пару дней устроили его на практику в одно интересное место, – улыбнулся Юсупов и тут же изменил выражение лица, увидев, что Полунин трет виски кончиками пальцев. – Ты в порядке, Володя?
Миронов и Вольцев тоже повернулись к Владимиру. Несколько секунд Полунин молчал, не в силах поднять головы, а затем ответил, как мог спокойно:
– Ничего. Все нормально. Просто устал от всего этого дерьма!
– Слушай, Володя, а почему бы тебе не бросить на хрен этот город, причинивший тебе столько страданий? – спросил князь. – Продай этот свой «Нефтьоргсинтез» тем же самым немцам и перебирайся ко мне на Мальту, например. У меня там прекрасная вилла. Могу подарить!
– Спасибо за предложение, Саша, но принять его не могу, – покачал головой Полунин. – Я выстрадал право жить в этом городе. Жить так, как я хочу. И если я уеду, все жертвы окажутся напрасными.
– Может быть, ты и прав… – задумчиво произнес Юсупов. Он хотел сказать еще что-то, но Владимир жестом остановил его.
– Все, хватит! Не будем о грустном. – Владимир улыбнулся. – Сегодня у нас праздник. Так давайте веселиться!
И, спрятав от друзей глаза, круто развернулся и поспешил к жене. К той самой тихой гавани, о которой мечтает каждый скиталец…
