Александр Тамоников - Признание моджахеда
Из леса донесся крик Тимохина:
— Миша? Жив?
Шепель, опустившись рядом с девушкой, произнес:
— Жив! Кажется.
Александр не услышал слов Шепеля и вновь выкрикнул:
— Капитан?
Ответила Туркина:
— Да живы мы, живы!
Слева и справа через кусты продрались Крымов с Тимохиным. Осмотрелись. Александр выдохнул:
— Ху! Ну, вроде пронесло!
— Неужели все кончилось? — спросила Валентина.
Тимохин, пожав плечами, кивнул на измученного Шепеля:
— А по-моему, у вас все только начинается.
Крымов ушел в лес.
Александр присел рядом с Шепелем:
— И как тебе, Миша, удалось отбиться от целого отряда? Не пойму! Ведь шансов выжить, если честно, у тебя практически не было.
Шепель улыбнулся:
— Так со мной рядом все время находился мой ангел-хранитель!
— Да! Это точно, ангел-хранитель. Спасибо тебе, капитан.
— Не за что! Выпить бы? Граммов двести!
— Выпей, Миша!
— Так флягу где-то посеял во время бешеных гонок.
Тимохин протянул ему фляжку:
— Вот она. Подобрал недалеко отсюда.
Капитан снял «сферу», бросив ее в траву, отвернул крышку, сделал несколько глотков. Посмотрел на Туркину:
— Выпьешь?
— Спирт?
— Да!
— Не смогу! Слишком крепкий напиток!
— Извини, вина не держим.
Подошел Крымов и сказал:
— Обошел я окрестности. Слева один труп, справа в кустах еще два, да еще, — он кивнул на лежащих рядом бандитов, — эти двое. Если кто из духов и остался жив, то затаился где-нибудь. Стрелять не будет. Можем уходить.
Крымова вызвал Гарин. Доложил, что вышел к пункту эвакуации. Спросил, как дела у Шепеля. Полковник ответил, что нормально. Приказал вызвать вертолет:
— Пусть садится на поляну. Ты же, посадив Сергинского, осуществляй охрану «вертушки». Мы идем к вам!
— Принял, Первый! Выполняю!
Крымов спросил:
— Ну что, двинемся?
Шепель поднялся, помог встать женщине:
— Да надо! Надоело тут, сил нет.
— Ну тогда я впереди, ты, Миша, с дамой за мной, Тимохин в замыкании. Дистанция на расстоянии видимости. Пошли бегом.
Но не успели спецназовцы с Туркиной покинуть место последнего боя.
Смертельно раненный Рубани пришел в сознание. Увидел русских, женщину, из-за которых полег весь его отряд и сам он доживал последние минуты. Они не обращали на афганца внимания, считая мертвым. Рубани из последних сил вытащил из пояса гранату, пальцем выдернул кольцо, про себя помолился и отбросил от себя «РГД-5». Движение руки бандита заметил Шепель. Он же увидел катящийся под ноги спецназовцам смертоносный заряд. Крикнул:
— Граната!
И бросился на Туркину, сбив ее с ног и накрыв своим телом. Крымов с Тимохиным прыгнули в кусты. Раздался взрыв. В глазах капитана вспыхнул огненный салют из тысячи ярких искр, боль пронзила тело, и он почувствовал, что летит в черную глубокую пропасть.
Прошло с полминуты, покуда спецназовцы и Туркина пришли в себя. Дым развеялся. Валентина повернулась. Тело Шепеля перевернулось на спину. Глаза капитана были закрыты.
Валентина тихо проговорила:
— Миша! Миш! — И вдруг закричала на весь лес: — Ми-и-и-ша!
Но капитан не пошевелился.
На крик из кустов выскочили Крымов с Тимохиным. Бронекостюмы офицеров поймали несколько осколков, тем самым предотвратив поражение спецназовцев.
Крымов поднял Туркину, отвел ее в сторону:
— Успокойся, Валя, все, все. Не кричи.
Женщина взглянула на полковника глазами, полными слез:
— Он… он погиб?
— Не знаю!
— Это из-за меня! Столько крови. И… Миша… я… я… полюбила его, полковник… понимаете? А теперь?
Она рванулась к Шепелю, но Крымов удержал женщину, прижав ее к себе. Валентина зарыдала. Крымов держал ее, успокаивал, когда самому хотелось завыть волком.
Тимохин же наклонился над подчиненным. Крикнул:
— Хорош ныть! Живой Мишка!
Туркина отпрянула от Крымова:
— Что?!! Жив? Это правда?
— Правда, но прошу, не дергайся, держи себя в руках, сейчас не до тебя!
— Я понимаю, конечно!
Тимохин продолжил осмотр боевого товарища.
— Дышит, пульс слабый, но не рваный. Видно, осколки пробили бронекостюм, но глубоко в тело войти не могли. Хотя там хрен его знает. Кровь теряет. Сильная контузия. Крым? Нам не донести капитана до пункта эвакуации!
— Вижу!
— Вызывай «вертушку» сюда! На поляне сядет.
Крымов тут же вызвал майора Гарина. Передал ему короткий приказ. Через полчаса «Ми-8» медленно опустился на поляну «зеленки», у которой произошел неравный бой группы эвакуации с головорезами Дамири. Приняв на борт тяжелораненого Шепеля, Крымова, Тимохина и Туркину, пилоты подняли в воздух винтокрылую машину. Им предстояло еще подобрать группу Соловьева. С борта «вертушки» Крымов по спутниковой станции вызвал Феофанова:
— Центр! Я — Первый! Прошу ответить!
Генерал ответил немедленно:
— Центр на связи! Слушаю тебя, Первый!
— Докладываю, операция «Афганский рейд» завершена. Заложники освобождены, уничтожены два отряда боевиков общей численностью более семидесяти человек. Группы «Орион» и «Мираж» бортом «Ми-8» возвращаются в Карши. Но у нас проблема, товарищ генерал!
— Что такое?
— Тяжело ранен капитан Шепель! Требуется квалифицированная, оперативная медицинская помощь! Состояние капитана оцениваю как критическое. Он находится без сознания. Потерял много крови.
— Как это случилось, Крымов?
— Накрыл собой Туркину, когда один из душманов бросил под ноги гранату. Но об этом позже.
— Туркина не ранена?
— Нет! С ней все в порядке!
— Тогда слушай меня. В Карши вас ждет «Ил-76». На его борт будет доставлена бригада местных медиков для сопровождения раненого в Москву. В столице Шепеля встретят наши специалисты. Он выдержит перелет? Или решать вопрос с доставкой капитана в клинику Ташкента?
— А я откуда знаю, выдержит он перелет или нет? Я же не врач.
— Тогда поступаем следующим образом. В Карши Шепеля осмотрят местные медики. Они и дадут заключение, переправлять Мишу в Москву или в Ташкент, а может, вообще в Каршинскую больницу. В последнем случае оставишь при нем группу «Орион»! Все понял?
— Понял!
— А за работу спасибо. Всем!
— Служим трудовому народу! Отбой!
Валентина, сидевшая возле Шепеля, взглянула на Крымова:
— Ну что решило ваше начальство?
— То, что должно было решить. Мы летим в Карши. Там нас встретят доктора. Ну а дальше, Валя, как бог даст. Скажу одно: ребята у нас служат крепкие, живучие. Не из таких переделок выбирались.
— Господи, лишь бы он выжил!
— А ты верь, Валентина, тогда непременно выживет!
— Я верю!
Девушка вновь заплакала. Не хотела, но слезы непроизвольно наполнили глаза и пробили дорожки по пыльному лицу красивой, молодой женщины. А вертолет все дальше уходил от Хандарского ущелья, покидая Афганистан. Спецназовцы сидели на лавках молча, напряженно, постоянно бросая взгляд на Валентину и капитана Шепеля. И каждый в душе молил Бога, чтобы боевой товарищ выжил. И каждый верил в то, что Шепель и на этот раз переиграет смерть, как переигрывал ее раньше в бесчисленных боевых выходах, рейдах, акциях — на войне, которую считал своей обычной, повседневной работой. Работой офицера сил специального назначения. Безо всякого пафоса и высоких слов.
Эпилог
Очнулся Шепель ночью в отдельной палате, буквально опутанный различными трубками, свисающими от пузырьков, закрепленных на штативах. Левая нога лежит на специальном приспособлении. На щиколотке — скоба, от скобы трос, на тросе грузы в виде металлических дисков. Значит, перебита кость голени. За окном льет дождь. Капитан слышит, как капли нудного, не летнего дождя стучат по стеклу. Синий, дежурный свет. Возле кровати стоит тумбочка, рядом стул, на нем книга в мягком переплете. Шкаф напротив кровати. И запах! Противный, приторно-хлорный запах больницы.
Он вспомнил все!
И освобождение заложников, и отход с Валентиной от ущелья, и внезапное нападение душманов. Бой в лесу и подрыв гранаты, брошенной смертельно раненным бандитом, когда, казалось, моджахеды Дамири были уничтожены. А вот после взрыва — черная пропасть. Интересно, какое сегодня число? Болит голова, но Шепель старается не думать о боли. Главное, остался жив, а боль успокоится. Все пройдет, и он вновь встанет в строй. Это не первое и наверняка не последнее его ранение. Правда, раньше закрывать собой женщин не приходилось. Все больше ловил пули террористов.
Михаил перевел взгляд на книгу. Посредине — закладка. Значит, медсестра, что определена к нему в сиделки, вышла и скоро вернется. Надо будет узнать у нее, не пострадали ли от взрыва Валентина и Крымов с Тимохиным. Впрочем, последние вряд ли. Офицеры были экипированы по-боевому, в бронекостюмы и натасканы на подобные ситуации, когда решения надо принимать мгновенно. Спецназовцы наверняка отреагировали на его предупреждение о гранате и успели укрыться. А вот Валя? Хотя он и закрыл ее собой, но шальной осколок мог найти узкую щель и задеть женщину. Это было бы несправедливо. Черт, лишь бы Валентина не пострадала, а Шепель поправится. Где же медсестра?
