Сергей Зверев - Идущие напролом
— Ты все такой же оболтус! — сказал Федосов, словно родитель, встретивший своего сына после длинной разлуки. — Когда взрослеть начнешь?
— Вы бы прошли! — попросил в окошко охранник.
Демон увлек Федосова на улицу.
— А если серьезно?
— Забыл, что на оперативном контроле находишься? — напомнил Федосов.
— Неужели дежурный по управлению о таких мелочах докладывает? — не поверил Демон.
— Нет, но на случай экстренного оповещения держит всех вас в поле зрения, — пояснил Федосов. — Мне понадобилось тебя найти, доложили, где находишься.
Они прошли на стоянку и сели в машину.
Федосов совсем не изменился. Хотя сколько времени прошло с того момента, как расформировали отряд? Три с половиной года. Может, чуть больше. Тогда полковник Федосов Антон Владимирович с позывным Филин ушел на повышение, а подполковник Демьянов на вольные хлеба.
— Ты генерала получил? — отчего-то с трудом спросил Демон и пристегнул ремень.
Федосов едва заметно кивнул.
— Поздравляю, — обрадовался Демон.
— Спасибо. — Федосов повернул ключ в замке зажигания.
— Ты сказал, что я понадобился, — осторожно напомнил Демон.
— Есть такое дело, — подтвердил Федосов, выезжая на дорогу.
— Я рад, — Демон ликовал. — Давай, рассказывай!
— Ты что-нибудь слышал про Силы специального назначения?
— Так, краем уха, — признался Демон.
— В основе будет спецназ, который собираются развернуть на базе нашего отряда.
— Спецназ ГРУ почил в бозе? — попытался угадать Демон.
— Не совсем так. — Федосов покачал головой. — Создано объединенное командование ССО, которое в зависимости от обстановки и разного рода ситуаций будет руководить специальными подразделениями родов войск и министерств.
— А я зачем понадобился? — не мог взять в толк Демон.
— В подразделениях, созданных на постоянной основе, не хватает инструкторов, — начал было Федосов, но Демон поморщился:
— Значит, если бы хватало, ты обо мне и не вспомнил бы?
— Я вообще-то и не забывал. — Расстроенный вопросом Федосов ловко обогнал «Мерседес».
— Извини, — Демону стало стыдно.
— Чего ты ершишься? — напрямую спросил Федосов.
— Инструктором не пойду. — Демон отвернулся в окно. — Не мое это.
— А что твое?
— А ты не знаешь? — Демон зло сверкнул глазами.
— Вася! — Федосов затормозил на красный. — Тебе лет-то сколько?
— Сколько? — спросил Демон и делано-испуганно округлил глаза.
— Еще год, и у тебя на марше кому-то оружие придется забирать.
— Себя вспомни, — разозлился Демон. — Сколько тебе было, когда Саида гоняли?
— Тридцать восемь, — не моргнув глазом, сказал Федосов, трогая машину с места. — Думаешь, легко было?
— Думаю, да! — Демон сложил на груди руки.
— Сейчас требования ужесточили, — стал объяснять Федосов. — Тридцать пять для ССО — потолок.
— Мне тридцать два, — напомнил Демон. — И я не специалист Сил специальных операций, а офицер ГРУ.
— Не забывай про перерыв, — стоял на своем Федосов.
— А что перерыв? — взвился Василий. — Я форму поддерживал.
— Значит, ты отказываешься? — спросил Федосов, мало надеясь на положительный ответ.
Отвечать Демону отчего-то было трудно, и он просто кивнул.
— Жаль, — задумчиво проговорил Федосов. — Тяжело сейчас специалиста твоего уровня найти.
— Знаю, — не кривя душой, признался Василий.
— Не думал, что откажешь.
— От реальной работы не откажусь, — заверил Демон. — Тем более я на режиме ожидания. Но преподавательская деятельность не для меня.
— Как дома? — сменил тему Федосов.
— А какое хоть направление? — проигнорировав вопрос, осторожно поинтересовался Демон.
— Сейчас в Африке планируем потренировать несколько групп, — стал рассказывать Федосов. — Навыки выживания в условиях тропиков, ориентирование, совершение марша…
Федосов высадил Демона у подъезда, а сам уехал.
Некоторое время Демон стоял, глядя вслед машине Федосова, словно надеясь, что он вернется. Потом уселся на скамейку и задумался. Предложенная ему специальность достойная, но скучная. Он не раз примерял себе роль инструктора по физической, инженерной и даже по огневой подготовке. Пытался представить, как изо дня в день проводит тренировки по стрельбе, обучает одним и тем же приемам и способам ведения огня, рассказывает и показывает, как производится пристрелка. Однако каждый раз приходил к выводу, что в конечном итоге через год или два рутины попросту застрелится. Можно, конечно, было взять и физическую подготовку. Но и там он скорее кому-то в конце концов что-то со злости сломает. Размышлял Демон и над должностью, которую предложил ему сейчас Федосов. Тоже никакой романтики. Дать согласие — значит обречь себя из года в год обучать других обходиться без пищи, лечиться и питаться тем, что под ногами, совершать многокилометровые марши по пустыням, жить месяцами в тайге или прятаться в джунглях… По сути, делать из людей универсальных солдат, способных не только выжить в самых невыносимых условиях, но и сохранить боеспособность, а при необходимости излечиться от болезни или восстановиться после ранения или травмы. Всего, что должен знать такой человек, не перечесть. Работа нужная, но тоже не для него. Это усугублялось непонятной сменой аббревиатуры с ГРУ на ССО. Хоть Федосов и утверждал, что это простая формальность, а для офицеров, работающих непосредственно, как говорится, «на земле», ничего не изменится, Демон в этом сомневался.
Глава 7
Дебош
Перешагивая через порог бара, Олег даже задержал дыхание. Тело словно увязло в спрессованном прокуренными легкими воздухе. В помещении с низкими потолками стояло амбре теплого пива, немытых тел и чего-то перекисшего. Полумрак и сигаретный дым размывал чернокожих посетителей, отчего казалось, будто напротив телевизора, по которому шел футбольный матч, из-за открывшихся дверей пришли в движение чьи-то тени. Несколько стариков что-то тихо обсуждали за столиком у противоположной стены. Украшением всего на барной стойке с тусклым взглядом висел Угрюмов. В панаме с несуразно большими полями, пестрой рубашке и бриджах, он выделялся на общем фоне большим и ярким пятном.
— Картина Репина «Последний причал», — пошутил Монах.
— Тогда уж Айвазовского, — поправил Олег. — Он море писал.
— Согласен.
Они подошли и встали рядом с чиновником.
— Пойдемте в гостиницу, поздно уже, — предложил Монах.
Угрюмов посмотрел на недопитый бокал и расстроенно вздохнул:
— А что там делать?
— Спать, — как само собой разумеющееся ответил Монах и подозвал бармена: — Рассчитай.
Худосочный парень с неимоверно большими и оттопыренными ушами оживился и стал что-то громко говорить. При этом Угрюмов словно его не слышал. Уставившись в одну точку, он беззвучно шевелил губами.
— Чего он сказал? — насторожился Олег, когда бармен закончил свой монолог.
Монах обвел взглядом зал, словно пересчитывая людей, и сказал:
— Если я правильно понял, мы должны заплатить за всех, кто находится в заведении.
— Это типа рэкет? — попытался угадать Олег.
— Это типа русская душа Угрюмова, — процедил сквозь зубы Монах, доставая деньги.
— Ты за него собрался платить? — удивился Олег.
— А что поделаешь? — Монах грустно улыбнулся и бросил на стойку купюры. — Пошли.
— Стоять! — абсолютно трезвый и властный голос Угрюмова заставил замереть на месте.
Олег обернулся.
Шеф сосредоточенно смотрел в сторону входа. Олег проследил за его взглядом и расстроился. Объектом созерцания чиновника оказалась дородная женщина в синем до пола платье, плотно облегающем крутые бедра. Она вошла в бар в сопровождении худощавого мужчины в военной куртке и штанах.
— Этого еще не хватало! — вырвалось у Монаха.
— Вот это баба! — охрипшим от волнения голосом проговорил Угрюмов. Словно корабль, сорванный штормовой волной от пирса, чиновник громко икнул и оттолкнулся от стойки.
— Нет! — простонал Монах.
— Мадонна! — опрокидывая на пути белые пластиковые стулья и сдвигая в сторону столы, хрипел потерявший над собой контроль Угрюмов. Словно ледокол он оставил за собой свободное от мебели поле.
Мужчина запоздало выскочил вперед и расставил руки, преграждая ста килограммам похоти путь. Однако Угрюмов легко, можно сказать, шутя, отодвинул его в сторону и шагнул к женщине. По залу прокатился вздох.
— Меня зовут Эдуард! — представился он и картинно склонил голову.
— Прочь, прочь! — отмахивалась женщина.
Ее спутник пришел в себя и устремился на соперника. Повиснув на руке Угрюмова, угандиец стал что-то быстро говорить.
Угрюмов небрежно стряхнул его, повернулся к женщине, поймал ее ладонь и прижал к губам.
