Андрей Бадин - Трибуналу не подлежит
– Но мы раскопаем. Не могли они следов не оставить, не могли. – Левин допил кофе и поставил розовую фарфоровую чашечку с золотистым ободком и алой розочкой на борту на такую же симпатичную тарелочку.
– Сегодня в десять доложи мне о ходе расследования, а то в одиннадцать я должен быть с докладом у директора ФСБ, – приказал Парамонов.
– Доложу, – пообещал зам.
– А пока езжай домой – поспи, отдохни, – завтра будет трудный день.
– Сегодня, – поправил шефа зам.
– Да, сегодня.
Желтые двуглавые орлы на башнях Кремля сверкали как никогда, потому что ночью прошла шумная – с громом, молниями и ураганным ветром – гроза и смыла с них пыль и грязь. Она же поломала деревья в городе, оборвала провода освещения и повалила несколько рекламных щитов. Ущерб был небольшой, но сломанные ветки и кучи песка и мусора напоминали о недавней стихии. Только на площади перед зданием ФСБ России было, как всегда, чисто. Дворники убрали грязь еще ночью, сразу после грозы.
Бронированная машина главного контрразведчика страны подкатила к старому зданию на Лубянке и замерла у ворот. Через мгновение они начали отъезжать в сторону, а когда окончательно освободили проезд, автомобиль устремился вперед. Остановился во дворе – у подъезда, рядом с первой ступенькой каменной лестницы, ведущей к высоким красивым дверям с пятиконечной звездой в центре.
Генерал Парамонов вышел, поправил элегантный светлый пиджак, строгий галстук. Посмотрел на остроносые черные ботинки – не запылились ли – и вошел в здание. Предъявил на посту документы и поднялся к себе в кабинет. В приемной его уже ждал Левин. На этот раз его кроваво-красная папка с гербом была уже с документами. При виде директора заместитель встал. Они обменялись крепкими мужскими рукопожатиями.
Генералы вошли в кабинет и уселись в удобные кресла. С их ночного разговора прошло всего семь часов. Будто и не разъезжались по домам.
– Давайте, – бодро произнес директор, и Левин передал ему донесение из папки. Парамонов принялся просматривать. Не произнося ни слова, читал двадцать минут, а потом поднял на заместителя строгий взгляд:
– Все ясно, объяснений не требуется. Вы свободны, спасибо.
Левин встал и вышел, а Парамонов начал готовиться к визиту к председателю ФСБ. Совещание должно было состоятся в одиннадцать.
И вот директор Федеральной службы безопасности генерал армии Михаил Иванович Клюев вызвал к себе для доклада главного контрразведчика страны. Тот явился ровно в одиннадцать.
В тот момент в кабинете председателя ФСБ решался очень важный для страны вопрос.
Парамонов предоставил существующее в единственном экземпляре секретное донесение, в котором было сказано, что в руки частного лица либо группы лиц попала ракета средней дальности типа «11-Д» от зенитно-ракетного комплекса «Двина». Причем неизвестно, кто они и для чего приобрели столь грозное оружие.
Председатель читал донесение и холодел с каждой минутой. Дочитав, он поднял вопрошающий взгляд на контрразведчика.
– Есть прямые доказательства того, что ракета была похищена?
– Нет, только косвенные.
– Но вы утверждаете, что она похищена.
– Я утверждаю, что похищено какое-то мощное оружие. В воинской части, где служили офицеры, пропажа не обнаружена, доказательств нет, а все участники акции мертвы. Но по косвенным уликам мы можем предположить, что похищена ракета «Д-11».
– Это та самая легендарная ракета известного советского конструктора Петра Грушина, которой был сбит американский самолет-разведчик, пилотируемый полковником Пауэрсом?
– Да. Это уникальная ракета – мощная, точная и простая в использовании.
– Что и пугает.
– Для ее запуска не требуется автономной ракетной шахты. Нужен монорельс и все. Пульт подключается к ней несколькими кабелями; пуск осуществляется, можно сказать, вручную. Именно так их и запускали по американским бомбардировщикам из джунглей Вьетконга во время вьетнамской войны.
– Вы предполагаете, что украли именно ее? Почему?
– Из-за простоты использования и из-за того, что ракеты этой серии давно не производятся. Они сняты с дежурства пятнадцать лет назад и постепенно уничтожаются. На складе военной базы имелось пять таких ракет, но за последний год они были ликвидированы. Офицеры Фокин, Назаров и Панкратов как раз занимались их утилизацией и уничтожением. Теоретически они могли оформить фальшивые отчеты и оставить одну ракету в своем распоряжении.
– Как уничтожают ракеты? – спросил Клюев.
– Двумя способами. Первый – наиболее простой: демонтируют боеголовку и совершают учебный запуск на полигоне. Но так уничтожают стратегические ракеты большой дальности. Они дежурят в шахтах, имеют большие размеры, вес и очень неудобны в демонтаже и транспортировке. Поэтому их запускают в цель, и все. Но, бывает, и вынимают из шахт и разрезают на части. Срок их боевого дежурства примерно двадцать лет.
– Вы говорите о «Сатане»?
– Да. А ракеты поменьше демонтируют из шахт и со стартовых столов, перевозят в ангары, где сначала хранят, а потом разбирают на запчасти и переплавляют. В них содержится много драгметаллов, их извлекают и пускают во вторичную переработку. Есть и радиоактивные элементы. – Парамонов замолчал. Клюев тоже ничего не спрашивал, только постукивал пальцами по столу и поглядывал на ровные принтерные строчки доклада.
– Ваше донесение обескураживает. Кому понадобилась ракета? Террористам? Если им, то куда они направят свой удар? В Кремль, в атомную электростанцию, в химический завод? Куда?
– Мы ведем расследование и думаем, что террористическая версия вероятнее всего. Ракета не товар, а средство достижения политических требований. Возможно, какая-то организация вскоре выскажет их. Надо искать это оружие.
– Ищите, пока кто-то не выстрелил без всяких ультиматумов по Дому правительства или Кремлю. А я поставлю в известность президента и правительство.
Петр Петрович Семенов и Максим Говоров отправились в путь на муровской черной «Волге». Она была оснащена мощным шестицилиндровым двигателем, усиленной подвеской, автоматической коробкой скоростей, широкими шинами и синей мигалкой.
Встали они рано – около семи – и в девять уже были в пути.
– Чтобы к одиннадцати прибыть в воинскую часть, – резюмировал полковник.
Макс рулил, а шеф расположил сиденье поудобней, развалился в нем и сонно поглядывал по сторонам.
– Может, тебя сменить? – спросил он капитана, но тот отказался, так как был прекрасным водителем и любил управлять машиной.
По дороге не разговаривали, а только слушали модную радиостанцию да думали – каждый о своем.
Через полтора часа гонки по трассе они доехали до указателя «Шмаковка» и повернули на узкую асфальтированной дорогу, теряющуюся в глубине леса. Десять километров плелись по ней, пока из-за стены деревьев не показались большие, покрашенные зеленой краской ворота контрольно-пропускного пункта засекреченной воинской части.
Место ее расположения Петрович узнал у побывавшего там Гращенко. Сами бы они ее ни за что не нашли. Ее спрятали от людских глаз в глухих лесах недалеко от города Раменское и хорошо охраняли. Точное количество секретных военных объектов, разбросанных по просторам нашей Родины, наверное, не знает никто.
Оперативники остановили машину.
– Ни фига себе сооружение, – свистнул Максим, смерив взглядом трехметровый бетонный забор.
На вышке, напоминавшей башню крепости, прохаживался часовой; и он первым заметил гостей.
Петрович вышел из машины, подошел к небольшому зданию и позвонил в звонок на косяке металлической двери. Через несколько секунд услышал щелчок переговорного устройства и чей-то бодрый голос:
– Лейтенант Васьков. Представьтесь и доложите о цели вашего приезда.
– Я инспектор Московского уголовного розыска полковник Семенов. Хочу поговорить с командиром части по поводу гибели офицеров Фокина, Назарова и Панкратова.
– А, – протянул голос. – Так следователи у нас были.
– И еще будут – работа продолжается. – Петрович начал злиться. Дубовый солдафон стал его раздражать, и, если бы дверь не отворилась, он, наверное, ему нагрубил бы. Но лейтенант позволил полковнику и капитану войти.
Оперативникам пришлось предъявить удостоверения и посидеть пятнадцать минут в холле. Их документы проверяли на подлинность, а когда проверили, то извинились за задержку и разрешили пройти на территорию базы.
Семенов и Говоров вышли из КПП и обнаружили, что их встречает молоденький лейтенант.
– Петров, – представился он и предложил сесть в военный «газик». – Командир за вами послал, приказал привезти.
Муровцы уселись на жесткие дерматиновые сиденья машины и поехали по живописному сосновому бору. Слева и справа от широкой асфальтовой дороги росла ровно подстриженная травка и стояли небольшие коттеджи. Никаких ангаров, цехов или хранилищ они не увидели.
