Андрей Дышев - Демоны римских кварталов
И тут живая стена обрушилась: люди упали на колени, склонили головы, и сотни глоток одновременно издали вопль:
– Господь наш!!! Спаситель наш!!! Сын Божий воскрес!!!
Жезу кивнул, одобряя такое поведение людей, и прошествовал дальше. Толпа, пронизанная всеобщим трепетом, не посмела двинуться за ним, но тотчас ринулась к его следам, оставленным на пыльной дороге. Толкая друг друга, отбрасывая слабых, давя немощных и больных, люди принялись целовать песок и, ослепленные дракой за право бесплатно получить божественное благо, не обратили внимания на Влада, который бежал за Жезу.
Жезу услышал его хриплое дыхание, нехотя обернулся, остановился, и на его лице выразилась досада. До корабля оставалась всего сотня-другая шагов, и всеми мыслями Жезу уже был в пути.
– Остановись, Жезу! – выговорил Влад, сгибаясь от усталости и вытирая с губ липкую слюну. – Остановись… Я хочу сказать тебе очень важное…
– Извини, мой друг, я не успел с тобой проститься, – сказал Жезу и, как бы раскаиваясь, развел руками.
Влад все никак не мог отдышаться. Приступ удушья мучил его. Жезу поглядывал на корабль. Ему вовсе не хотелось разговаривать с Владом. Он, как и весь иудейский народ, как и вся эта знойная и истерзанная противоречиями, верой и вечным ожиданием Мессии страна, уже в прошлом. А впереди – дорога в Рим, выметенная свежими морскими ветрами, напоенная солеными брызгами, похожая на полет…
– Ну что тебе? – едва сдерживая недовольство, спросил Жезу.
– Жезу, сейчас наступает самый важный момент… – произнес Влад. – Так случилось, что тебя приняли за Сына Божьего, в тебя поверили тысячи людей. Пройдут многие века, но твои слова, твой образ и веру в тебя будут хранить в своих душах миллиарды людей. На тебе лежит огромная ответственность, и от того, как ты будешь вести себя, чему ты будешь учить людей, какой будешь подавать пример, зависит история человечества, чистота веры и имени Сына Божьего.
– Конечно, друг мой, конечно, – согласился Жезу. – Ты думаешь, я не понимаю этого? Думаешь, мне легко управляться такой властью?
– С мыслями о тебе, Жезу, люди будут идти на смерть, с улыбкой и с радостью принимать мучения, – продолжал Влад. – Вера в тебя будет излечивать больных и помогать выжить там, где не может быть ничего живого… Никто из тех, кто живет сегодня и кому еще предстоит жить на земле, не завоюет такой популярности, какая есть у тебя…
– Все правильно, друг мой. Не боги служат людям, а люди служат богам. Мне приятно тебя слушать, но я должен идти.
– Постой! Еще несколько слов… Ты упиваешься своей властью, но не забывай о том, что сквозь твой образ и твои речи люди любят истинного Сына Божьего, чьим именем ты прикрываешься. Ты – его жалкая и непослушная тень, ты – капля грязи на его хитоне, нечеткое отражение в мутной воде…
Жезу нахмурился и кинул быстрый взгляд на серую колышущуюся, словно болото на ветру, массу. Народ продолжал драться за следы на песке. Услышать Влада никто не мог.
– Ты воспользовался доверием самых наивных, самых обездоленных, несчастных и добрых людей! – все громче говорил Влад. – Их желание встретить Мессию настолько сильное, настолько выстраданное, настолько вымученное, что, увидев и услышав тебя, сразу поверили и сами дали тебе власть над собой.
– Что ты несешь?! – зло воскликнул Жезу. – Они дали мне власть? Вот эти черви, копошащиеся в пыли, дали мне власть?
Он расхохотался.
– Ты так же глуп и наивен, как и они! – выкрикнул Жезу, прикрывая грудь краями хитона, словно ему вдруг стало холодно. – Власть и право называться Сыном Божьим дали мне не люди, а вот ЭТО! – И он резко выбросил вперед раскрытую ладонь, едва не ударив Влада по переносице. – Вот! Смотри! Любуйся! Это отметина Бога! Доказательство моего права называться его Сыном! И в этой отметине вся моя сила! И будь уверен, что я исчерпаю ее до конца, до последней капельки!
– Что ж ты свою силу в кулаке прячешь? – произнес Влад. – Разве Богу угодно, чтобы ты лгал людям, хитрил, ловчил? Чтобы отправил на крест вместо себя другого человека?
Желваки дернулись на скулах Жезу. Он осклабился.
– Тебе и об этом известно… – процедил он. – Хорошо, я признаюсь тебе. Да, я не знаю, что угодно Богу. Я не думаю об этом, потому что это его забота. А лично мне ни этот народ, ни эта земля не нужны! Мне здесь тесно и душно! И синедрион мне не нужен, как хромой осел, на котором мне разве что одну улицу из конца в конец проехать! Что мне здесь искать? Чего ждать? Чтобы продали за сребреники, а потом распяли? Да ведь я наполовину римлянин! Мой отец – римский легионер, и моя кровь клокочет от жажды покорить Великий город и подстелить его под свои ноги! Трон кесаря рассыхается без меня! Там мое место, мой Олимп, на который с истомой поглядывает старый дурак Пилат!
Он замахнулся, будто хотел ударить Влада, но сдержался, ненавистно рыкнул и быстро пошел к кораблю. Сделав несколько шагов, остановился, обернулся и указал на свои следы:
– На колени! Встань на колени перед Господом и Спасителем твоим!
Встать на колени? Сделать то, что уже сделали сотни людей и будут делать еще многие века миллиарды? Господи, где же ты?
Христос где-то рядом… совсем рядом…
Влад оборачивался, хватал пустой воздух.
Жезу уходил, размахивая руками, и правая ладонь двигалась хлестко, словно хлыст, и еще можно было различить на ней выжженную фигуру, похожую на круг, разделенный пополам извилистой линией. Он уносил с собой магическое клеймо, поставленное ему кем-то по расчетливому умыслу или по недомыслию в Египте. Искренне ли верил Жезу в то, что это – Символ Власти, данный ему Богом? Знал ли, кому служит на самом деле? Не ошибся ли в самом главном и страшном? Власть – она ведь не только от Света, она бывает и от тьмы, но Бог там, где правда, а все остальное – от лукавого.
Там, где Правда, Жезу!
Ты не знаешь и никогда не узнаешь, что спустя тысячи лет люди научатся подделывать все, ибо ложь выгоднее и легче правды, и сатана, прячась за щитом лжи, начнет выбираться на Землю. Наступит Век Фуфла, искусных и тотальных подделок. Мир заполонят и станут править большие и маленькие самозванцы. И качество обмана будет совершенствоваться год от года и достигнет таких высот, что очень, очень трудно будет отличить Правду от лжи, Свет от тьмы. И люди начнут обманываться сначала в мелочах, будут принимать сою за мясо, крахмал за йогурты, краситель за вино, мел за лекарства; люди будут слушать фальшивых певцов, поющих фальшивыми голосами, верить фальшивым политикам, кричащим о своем патриотизме; города заполонят фальшивые банки с лживыми процентами, фальшивые поликлиники, в которых не умеют лечить, фальшивые гадалки, целители и ясновидящие; разойдутся по квартирам миллиардным тиражом фальшивая реклама, фальшивые газеты и журналы, сверстанные лжецами от журналистики, фальшивые книги фальшивых писателей, и будет струиться из телевизоров не Правда, а ее заменитель с круглыми глазами и подвизгивающим голосом; и заповеди, переданные когда-то Моисею Богом, подменятся фальшивой моралью, и расползется по странам и континентам ложная дружба и фиктивные браки, и накроет мир суррогат любви с фальшивыми признаниями и верностью. И веру в Бога заменит фальшивая вера, пропитанная помоями безнравственности. И как уже было во все века, под знаменем Бога и с именем Спасителя на устах церковь погонит по Земле новую волну крови и разврата, и станет провоцировать войны, и закроет глаза на бомбежки Югославии, и станет венчать педерастов, и священники возглавят триумфальное шествие педофилов по планете, и обманутые безумцы, выкрикивая хвалу Богу, будут взрывать, убивать, жечь, насиловать, грабить… Мир сойдет с ума. Мир клюнет на фальшивого бога. Сатана запутает людей, вскружит им головы, окунет в океан подделок – поди разберись, что есть Истина.
Сердце, сердце! Только оно еще способно отделить зерна от плевел, разобраться, где Добро, а где зло, где Любовь, а где ненависть.
Любовь есть Бог, Бог есть любовь – вот последняя безошибочная мера…
– Жезу! – закричал Влад. Он кинулся догонять человека в полосатом хитоне. «Только не пытайся переделать историю!» – просил его Адриано. Мудрый, милый Адриано! Что же делать, если чувства, а не разум затмевают рассудок, словно луна закрывает солнце? Что делать, если отчаяние переполняет рассудок, если сознание затмевает огромное и черное, как тень луны, желание остановить и исправить безудержное сваливание человечества в логово сатаны? Что делать, Адриано? Что делать, скажи, Господи?
Влад сбил Жезу с ног, и они оба рухнули на камни.
– Щенок! – хрипел Жезу, хватая Влада за горло. – Ты на кого посмел поднять руку?
Он был сильнее и ловчее Влада, и начал подминать его под себя. Влад ухватил Жезу за запястье и начал выкручивать ему руку. В спутавшихся, скомканных хитонах дерущиеся напоминали двух коршунов, схватившихся в смертельной схватке. Со всех сторон к ним бежали люди, и пыль над прибрежным холмом пригашала солнце, словно дым пожарищ. Жезу, оказавшись над Владом, стянул его горло краями плаща. Влад задыхался, сознание его туманилось. Жезу бил его по лицу частыми и сильными ударами. Брызги крови орошали камни.
