Александр Мазин - Чистильщик
Квартиру ему вычислили заранее. Сначала он определил примерную позицию, затем толковый человек с правильными документами сходил к участковому и выяснил, кто проживает в указанных квартирах. То же самое можно было сделать и в ЖЭКе, но в ЖЭКе не могли бы охарактеризовать самих проживающих.
Изучив список, Снайпер остановился на Березкине Павле Ивановиче, сорок второго года рождения, прописанном совместно с сыновьями, один из которых пребывал неизвестно где, а второй отбывал строк за хулиганство.
Далее Снайпер работал по привычной схеме. Познакомился с Березкиным и его приятелем, предложил «на троих». Предложение было принято с охотой. Пить Березкин по собственной инициативе предложил у себя.
Спустя три часа хозяин и его приятель скончались от быстродействующего яда, который Снайпер добавил в водку. Еще через час Снайпер встретился с помощником и принял у него орудие труда – снайперскую винтовку «Винторез», обеспечивающую поражение живой силы, защищенной бронежилетами первого и второго уровня защиты на дальностях до четырехсот метров, оснащенную оптическим прицелом и специальным, охватывающим ствол глушителем. Длина винтовки была менее девяноста сантиметров, а вес – около трех килограммов. Существенно меньше, чем у СВД, которую Снайпер использовал для более удаленных целей. Кроме винтовки Снайпер взял с собой сумку со всем необходимым для автономного существования в течение трех суток. Впрочем, если бы потребовалось, Снайпер мог провести в засаде и большее время. Скажем, неделю. Но по имеющейся у него информации, объект обычно появлялся не реже, чем раз в два дня. Вчера он не пришел, значит, придет сегодня.
Чтобы просидеть неподвижно даже пару часов, нужно сначала долго тренироваться. Чтобы ждать сутки, причем не просто ждать, а вести наблюдение и ни в коем случае не проглядеть среди сотен прохожих одного-единственного человека, причем не только выделить его, но и произвести два прицельных выстрела, требуется погрузиться в особое состояние. Этому тоже учат там, где учили Снайпера. Он хорошо учился. А за двенадцать лет службы приобрел значительный практический опыт. И за четыре года самостоятельной работы (после расформирования их спецподразделения) – тоже.
Щелчок замка Снайпер услышал на тридцать пятом часу ожидания. Он удивился, но не более. Медленно и осторожно он поднялся, достал нож.
– Батя, ты дома? – донесся из прихожей мужской голос.
Снайпер переместился к дверям.
Должно быть, вернулся один из сыновей хозяина. Младший – после отсидки, или старший – из неизвестных мест. Это было неприятно, но поправимо. К двум трупам прибавится третий.
Дверь распахнулась, и Снайпер нанес быстрый и точный удар в грудь нежданного гостя…
На его беду гостем оказался не младший сын, а старший, по досадному для Снайпера стечению обстоятельств оказавшийся профессиональным военным, инструктором рукопашного боя, всего лишь сутки тому назад покинувший зону локального военного конфликта и потому еще не успевший выйти из состояния «войны».
Нож Снайпера, не ожидавшего грамотного сопротивления, был перехвачен и тут же вогнан по самую рукоять в живот хозяина.
Снайпер скончался через четыре часа на операционном столе, разумеется, не дав никакой информации правоохранительным органам.
Но на подоконнике осталась винтовка, наведенная на подъезд противоположного дома, и эта информация уже через час стала достоянием большинства посетителей распивочной неподалеку от Пяти Углов. В том числе и соседу Васильева Афоне, который охотно поделился ею с Валерием, недоумевая: кого же из проживающих у них в подъезде выцеливал Снайпер?
Пожалуй, Валерий мог бы ответить на его вопрос. Но воздержался.
Вечером он позвонил Петренко.
– Саша,– сказал он.– В доме напротив обнаружили снайпера.
– Какого снайпера? Давай конкретно!
Васильев выдал все, что узнал от Афони.
– Да…– протянул Петренко.– Кое-кому везет.
– Кое-кому пора переходить к ответным действиям,– жестко произнес Валерий.– Кстати, ты не хочешь купить вторую машину? Попроще?
– Можно,– согласился Петренко.– Как твоя задница?
– Жить не мешает, только сидеть.
– Ну, сидеть мы с тобой не будем! – Петренко хохотнул.– Разве что в виде могильных памятников!
– Согласен,– сказал Васильев.– На чужих могилах.
Слова о том, что не худо бы обзавестись запасной тачкой, Петренко воспринял как руководство к действию. Через два дня представил Васильеву новое средство передвижения.
– Ну как? – самодовольно пробасил он, похлопывая средство по капоту.
Автомобиль, грязно-серая «Волга», явно знавал лучшие времена. Неровная краска, помятая дверца, крыло с проглядывающей местами грунтовкой. С точки зрения неприметности – идеально. А в остальном?
– Она не развалится?
– Шуткуешь? – ухмыльнулся Петренко.– Машина – зверь! Девять с половиной штук отдал!
– За это?!
– А то ж! У ней от «Волги» – только железо. И то усиленное. Движок «мерсовский», диски керамические, тяга, коробка, каждый шпунтик отлажен и подогнан. Правда, тяжеловата, но до ста шестидесяти я ее разгонял без проблем. Зато джип таранить можно! Нет, своих бабок она стоит! Мужик, у которого я ее взял, уже одиннадцатую продает.
– Тебе ездить,– сказал Васильев.– Тебе видней.
– Ну! – Петренко явно огорчился. Он ожидал похвалы.
– Вообще, ты молодец,– утешил его Васильев.– Тачка идеальная.
– Вот и я говорю! На вид ей лет двести, а бегает… Садись, короче. Сейчас я тебе покажу класс!
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Телефон пиликнул, и Васильев поднес трубку к уху.
Тишина.
– Кто это? – недовольно спросил он.– Таня?
– Нет,– произнес мужской голос.– Неправильно. Оценка – два.
Теперь молчал Валерий. Голос был ему не знаком. А номер телефона имелся всего у четверых: Тани, Петренки, Олежка и отца. Даже Тине он его не давал.
– Не узнал,– удовлетворенно произнес голос.– И не узнаешь. А девушка у тебя смелая. Чуть меня не подстрелила. Хочешь ее послушать?
– Нет! – отрезал Васильев, уже понимая, что произошло.
– Валера! Валер…– зазвенел в трубке Танин голос. И оборвался.
– Ну как? – осведомился неизвестный.
– Если ты ее тронешь, сдохнешь! – рявкнул Васильев.
– Все так говорят,– со смешком отозвался собеседник.– А она симпатичная!
Васильев ничего не сказал. Что тут скажешь? Собака лает – ветер носит. Не грозить надо, а глотку рвать.
– К сотрудничеству готов? – осведомился неизвестный, по-своему истолковав его молчание.– Готов, если не дурак. Тогда слушай меня. Через два часа приезжай на станцию метро «Купчино». Выйди, поверни направо и иди через пустырек.
– Дальше что?
– Дальше мы тебя найдем. И без фокусов, ясно?
– Ясно,– буркнул Васильев.
– Ты, главное, не балуй,– еще раз предупредил собеседник.– Иначе девушку твою… Сам понимаешь.
– Понимаю,– ответил Васильев и отключился.
Понимал он все замечательно. Придет он на пустырек, и возьмут его элементарно, как «Чупа-Чупс» из коробочки. А то и попросту шлепнут, чтобы не возиться. И Таню тоже.
Все это Васильев понимал, но знал: пойдет. Потому что бросить Татьяну просто никак не может.
«Думай»,– приказал он себе, сворачивая с Московского проспекта в арку.
Первое: времени у него – два часа. Нет, уже час пятьдесят семь. Второе: кто? Кто его враги? Проанализируем:
неизвестный предатель;
Грустный;
Депутат Горшков;
Николай Николаевич;
кто-то еще.
Валерий сел на облупившуюся скамейку, взгляд тупо уперся в остов детской горки.
Да, исчерпывающий список. Особенно если учесть последний пункт.
Некто, кому нужен скальп Васильева, отследил его связи, вычислил Татьянину квартиру, послал людей. И взял ее достаточно грамотно, поскольку «чуть», но не подстрелила. Этот некто почему-то выбрал обходной путь, вместо того чтобы напасть на самого Валерия. Почему?
Три варианта ответа:
не смогли выследить Васильева, но по косвенным данным установили Таню;
выследить выследили, но самого Валерия после двух проколов нахрапом брать опасаются;
сработал случайный фактор, например: кто-то видел их вместе, кто-то, знавший Татьяну.
Наименее вероятной представляется первая версия. Вторая? Похоже. В конце концов, некие спецы уже дважды пытались его убить, и обернулось это для них летально. Да и не так просто до него добраться. Машины, под которую можно сунуть бомбу, у Валерия нет. Постоянных маршрутов, которые так любят киллеры,– тоже. А главное – у его противника нет времени. Третий вариант обдумывать бессмысленно, поскольку ничего нового он не дает.
Тогда возвращаемся в первому вопросу. Кто дал команду? И что предпринять? Прийти на «стрелку» и попытаться обменять себя на Таню? Глупо. Взяв Васильева, противник может запросто избавиться от девушки. Кому она нужна? Попытаться отбить ее силой? Сомнительно. Во-первых, не факт, что она там будет. Во-вторых, даже если будет… Даже когда заложников освобождают специально обученные командос, сплошь и рядом освобожденными оказываются трупы. А Васильев, даже при поддержке Петренко, даже если удастся заручиться помощью, скажем, Васька,– не антитеррористическая бригада. Правда, заложника можно обменять. Например, на деньги и вертолет. Или, что более интересно,– на другого заложника. А идеальным обменным материалом является именно тот, кто дал команду: взять! Итак, снова – кто? Из четверых кандидатов трое отпадают. Неизвестный чин – потому что – неизвестный. «Кто-то еще» – по той же причине. Николай Николаевич? Номер телефона, по которому звонил ему Валерий, не значится ни в одном из справочников. Даже в базе данных ЦАБ. Значит, до стража государственности не добраться. По крайней мере за оставшиеся два часа. Остаются двое: Грустный и Горшков. Кто из них?
