Владимир Гриньков - Семь кило баксов
Глава 77
Черный внедорожник Полина увидела на Смоленской площади. Он обогнал старенький Полинин «Фольксваген», нахально перестроился из ряда в ряд и таким образом оказался прямо перед капотом ее машины. Она только успела подумать о том, что этот внедорожник – точная, один в один, копия прокоповской машины, а тот, даже не включая правого поворота, повернул к Киевскому вокзалу и вдруг резко и неожиданно затормозил. Полинин «Фольксваген», благо скорость была небольшая, с не слишком громким, но звучным хлопком впечатался в этот проклятый внедорожник. Это была типичная ловушка. Так увидела ситуацию Полина. Сейчас, пока она в шоке, ее попытаются взять в оборот. И действительно, из внедорожника выскочили два качка, но Полина уже включила заднюю скорость и сдавала назад. Она бы ушла от них, безусловно, если бы сзади ее не поджимал хвост машин. Ей сигналили, истошно-испуганным ревом клаксонов предупреждая, что назад пути нет. Только вперед.
Она перебросила рычаг коробки передач, но прежде, чем ее «Фольксваген» рванулся вперед, качки успели поравняться с ее машиной. Одновременно с двух сторон рванули дверцы – ничего не получилось, Полина успела их заблокировать – и тогда тот, что оказался слева от машины, со стороны Полины, ударил ногой по окну двери. Удар был такой силы, что осколки брызнули в салон, а в следующий миг «Фольксваген» уже пошел вперед, стремительно набирая скорость. Дорогу преграждал внедорожник, Полина направила машину левее, но слишком мало было места, и она все-таки зацепила распахнутую дверцу иномарки и вывернула ее на глазах у потрясенных от созерцания учиняемого ею разгрома качков.
А метрах в тридцати впереди, слева по ходу движения, у обочины стоял милицейский автомобиль, и от него, размахивая жезлом, к месту событий мчался милиционер, а его коллега, оставшийся у машины, уже красноречиво-предупреждающе рванул с плеча короткоствольный автомат. Их Полина не боялась. Она боялась тех, которые из черного автомобиля.
Она затормозила и выскочила навстречу милиционеру с жезлом:
– Задержите их! Это бандиты! Они напали на меня!
Глава 78
Маркелов примчался в отделение незамедлительно, сразу, как только Хеджи сообщил ему о случившемся. Молоденький лейтенант, которому выпало разбираться с этим делом, как раз беседовал с пострадавшими качками, когда в его кабинет вошел Маркелов. Маркелов окинул оценивающим взглядом качков, потом положил на стол перед лейтенантом свое удостоверение и сказал деловым тоном, не дающим собеседнику возможности выбирать:
– Надо поговорить!
– Это запросто, – легко согласился понятливый лейтенант и указал качкам на дверь. – Побудьте в коридоре, я вас позову.
– Что там с этой Звонаревой? – осведомился Маркелов, когда они с лейтенантом остались вдвоем. – Я расследую заказное убийство ее отца.
Последнюю фразу он произнес, чтобы было понятно – не по личным соображениям он озаботился судьбой Полины, а исключительно в интересах службы.
– Со Звонаревой все очень плохо, – объективно оценил складывающуюся обстановку лейтенант. – С нее теперь с живой не слезут.
– Эти вот? – Маркелов кивнул в направлении двери, за которой дожидались качки.
– Ага. Отморозки еще те. Думаю, за ремонт своего сокровища на колесах они ей такую сумму загадают, что она с ними до пенсии будет расплачиваться, потому что отказать им – себе дороже.
– Жалко сироту, – сказал Маркелов и посмотрел выразительно.
Под тем взглядом лейтенант заерзал.
– Жалко, – признал неохотно. – Но это ее проблемы.
– Послушай, лейтенант, – поморщился Маркелов. – Вот ты этим делом занимаешься, в обстоятельства вникаешь. Ты мне скажи – она действительно так провинилась, что ее теперь надо мордовать?
– Да они сами виноваты! Сами ее спровоцировали! – сказал в сердцах лейтенант. – Ну поцарапала она им какую-то железку, там на двадцать долларов покрасочных работ, я же видел – пустяк, не о чем говорить. Так они выскакивают вдвоем и мчатся ее «учить». Ну, знаете, как это бывает у отморозков. Сразу же счетчик включают, и уже через два дня их обидчик оказывается должен столько, что вынужден квартиру продавать. Она перепугалась…
– Перепугалась, да, – эхом отозвался Маркелов.
Он уже начал догадываться, в чем там было дело.
– Со страху погнала машину, немного не рассчитала, вывернула им дверь.
– Ладно, с этим все ясно, – сказал Маркелов. – Ты мне скажи, как мы будем девчонку вытаскивать.
Лейтенант напряженно засопел.
– Ты сам подумай, – ласково сказал ему Маркелов. – У тебя ведь голова есть на плечах, парень ты неглупый, я же вижу. Ну ты представляешь, какие у девчонки будут проблемы, если мы ее оставим один на один с этими козлами?
Кивнул на дверь.
– У меня по пять таких случаев за день, – с хмурым видом сообщил лейтенант. – Каждого не нажалеешься.
– А девчонку-то жалко, – не отступал Маркелов.
– Жалко, – признал лейтенант. – Молодая совсем еще.
– Так что делать будем?
– Тут вот какая трудность, – вздохнул лейтенант. – Самый приемлемый вариант – это если бы они, – кивнул на дверь, – дали расписку в том, что претензий к Звонаревой не имеют. Так ведь не дадут!
– Да как же не дадут? – не поверил Маркелов.
– Не дадут, – уверенно сказал лейтенант. – Я даже Звонареву специально в другом кабинете посадил, чтобы от них подальше была. Никого не боятся, сволочи! – вдруг озлобился лейтенант. – В моем присутствии ей угрожают!
– Что же ты такое безобразие допускаешь! – попенял собеседнику Маркелов. – Ладно, ты мне скажи – если от них расписка будет, ты мне Звонареву отдашь?
– Конечно, отдам. Мне она ни к чему.
– Вот и ладненько, – сказал Маркелов.
– Только вряд ли они бумагу дадут…
– Дадут! – уверенно сказал Маркелов. – Уже через пять минут напишут расписку и еще будут считать, что легко отделались.
Маркелов вышел в коридор. Один из качков отлип от стены и смотрел на него вопросительно.
– Так что, у тебя претензии? – осведомился Маркелов, озабоченно глядя в глаза собеседнику.
– Претензии, – с хмурым видом подтвердил качок.
– Может, снимешь? Разойдетесь с девчонкой по-мирному?
– Еще чего! Она мне дверь вывернула. Пускай платит!
– Ну, за дверь она тебе заплатит, – уверенно сказал Маркелов. – Какие тут вопросы? Сколько дверь-то стоит?
– Три штуки, – явно поосторожничал качок.
– Долларов?
– Ясное дело, что долларов.
– Дороговато что-то.
– Она еще сзади мне там помяла…
– А, понятно. И что – из-за трех тысяч будешь права качать?
– Буду.
– Ну ладно, – сказал Маркелов. – Как знаешь. К тому же деньги тебе действительно понадобятся. У тебя ведь у самого проблемы. Девчонка-то заявление написала.
– Какое заявление?
– По факту нападения.
– Ха! – развеселился качок. – Я ей там стекло вставил! Так я заплачу! Из ее же трех тысяч.
– Нет, ты не понял, – мягко и участливо сказал Маркелов. – Ты ей травму нанес.
– Какую травму? – перестал веселиться качок.
– Зафиксировано медиками, – сказал Маркелов. – Есть официальное заключение. Теперь вот она написала заявление. И мы будем возбуждать уголовное дело.
– Да не бил я ее! – запаниковал качок, обнаруживший наконец, какая опасность вдруг вплотную к нему подступила.
Он понимал, что этот чертов мент блефует, но в том-то все и дело, что беспардонность лжи только усиливала эффект. Когда лгут, даже не заботясь о том, чтобы ложь хотя бы немного закамуфлировать под правду, становится понятно, что в этом даже нет необходимости – настолько прочны позиции блефующего. Как захотят, так и сделают.
– Может, и случайно зацепил, – не стал настаивать Маркелов. – Следствие покажет. Но за нанесение телесных повреждений по неосторожности тоже ведь отвечают.
Качок уже дозрел.
– Она что – родственница ваша? – спросил зло, щуря глаза.
– В том-то и дело, что нет, – с чистой совестью сообщил Маркелов. – Будь она родственницей, я бы в сторонке стоял, чтобы меня в предвзятости не обвинили. А так – у меня руки развязаны. Так ты расписку будешь писать?
И заглянул в глаза собеседнику доверчиво-доброжелательно.
– Какую расписку?
– Что к девчонке претензий не имеешь и на материальную и любую другую компенсацию не претендуешь.
– Суки! – зашелся в бессильной злобе качок.
– Ну, оскорбление я тебе прощаю, – сказал некровожадный Маркелов. – Ты девчонку простил, я тебя простил – чувствую, что мы с тобой расстанемся друзьями.
Через пару минут сопровождаемый лейтенантом Маркелов вошел в кабинет, за запертой дверью которого томилась в полном одиночестве Полина.
– О-о! – округлила глаза Полина, никак не ожидавшая увидеть здесь Маркелова.
– Наконец-то я тебя вижу! – расплылся в улыбке Маркелов. – И как же я рад, черт побери!
Последний раз они виделись на Кипре.
