Питер Кейв - Ангелы ада. Смерть любопытной . Палач: Новая война
— Вы где-нибудь останавливались?
— Никого я не видела, — уныло сказала Роберта. — Я останавливалась возле круглосуточной автозаправки на бульваре Вашингтон, но только чтобы зайти в дамскую комнату, служащий вряд ли меня запомнил. Теперь я могу сказать время — без четверти час. Я отправилась назад. Проехала по Вашингтон до Харбор-Фриуэй, по ней до биржи, оттуда на Пасадена-Фриуэй. Машин почти не было. Потом свернула на Йорк и приехала домой. Вот и все.
— Вы правы, — сказал Мендоса, — мне это не нравится. Могли бы вы вспомнить бензоколонку? Можете. Ладно, посмотрим, запомнил ли вас служащий. Хорошо, большое спасибо.
Никаких зацепок. Невозможно проверить факты. Все это проклятое дело похоже на пригоршню разлившейся ртути, никак не соберешь.
Ладно, есть еще, конечно, Африканский клуб и Гьюсеппи с расстоянием в полтора квартала между ними.
Он посмотрел на часы — пять минут первого. Можно поймать Кеннета Лорда во время перерыва на ланч. Мендоса поехал по Пасадена-Фриуэй в деловую часть города, оставил машину на стоянке на Спринг-стрит, подошел к высокому зданию, часть которого занимали «Бриджер, Фаллон и Голдинг, брокеры, члены Нью-Йоркской фондовой биржи». Он вошел и спросил мистера Лорда.
— Мистер Лорд только что ушел на ланч. Но он почти всегда ходит в «Парис гриль», это тут рядом, — любезно сказал курносый клерк, — может быть, вы его там найдете.
Так оно и случилось. Лорд сидел на табурете у стойки бара возле самой двери, перед ним стоял стакан. Очевидно, он был один: со своим соседом он не разговаривал. Мендоса подошел сзади.
— Здравствуйте, мистер Лорд. Я надеялся вас здесь найти.
Лорд подпрыгнул, словно испуганный кот, он чуть не упал £ табурета.
— Какого черта?.. A-а, это вы. Приветствую. Это у вас профессиональный трюк — пугать людей до смерти? — В голосу его звучала насмешка. — Простите, как видите, не могу предложить вам сесть.
— Да ничего, у меня только один маленький вопросик… Водки, чистой, — сказал Мендоса бармену. Они были почти одни у закругленного конца стойки. Лейтенант дождался, пока ему принесут водку, попробовал ее. — Эти два места, где вы были с мисс Чедвик в субботу вечером, Африканский клуб и Гьюсеппи. Между ними всего полтора квартала, от дверей до дверей около пяти минут, включая время на парковку и на то, чтобы выйти, хотя по сведениям, которыми мы располагаем, у вас это заняло от тридцати до сорока минут. Почему?
Лорд почти допил свой «Манхаттен».
— Ну-у, лейтенант, а я-то думал, что вы достаточно знаете о птичках и пчелках, чтобы не задавать лишних вопросов. Но если непонятно, могу объяснить попроще. В конце концов Лаура и я помолвлены, просто мы сделали небольшую остановку. Время и место очень уж были подходящими… Стоянка без обслуги, не то что на Стрипе, знаете ли, где с парочек дерут деньги, — он допил из своего стакана.
Конечно, именно это Мендоса и ожидал услышать.
— Где? В каком месте?
— Собственно говоря, там нигде нет сторожей на стоянках. Но мы остановились рядом с Гьюсеппи. Это все, что вы хотели узнать?
Мендоса пожал плечами. Наверное, да. Слова Лорда невозможно проверить, как и многое другое в этом проклятом деле. Он бы мог с помощью своего воображения сочинить мотивы для Лауры и Лорда, хотя не такие сильные, как для других; но как доказать? Вряд ли хватило бы полчаса, чтобы убить Маргарет и создать видимость случайного ограбления.
Он поблагодарил Лорда и поехал по Северному Бродвею к Фредерико на ланч, где обнаружил Хэкета, сосредоточенно изучающего меню. Он сел рядом с Хэкетом и сказал;
— Попробуй специальную диетическую протеиновую лепешку.
— Иди ты к черту, — отозвался Хэкет невесело. — Побольше физических упражнений, и все… Да и вообще не твое дело. Пусть у меня вес двести восемнадцать фунтов, так ведь и рост шесть футов и три с половиной дюйма. Я…
— Возьми-ка лучше специальную лепешку, иначе не сдать физподготовку. Ну что, узнал интересную сплетню?
Подошел официант. Хэкет демонстративно заказал ростбиф с запеченной в сметане картошкой.
— Только Анджела готовит лучше, она туда еще что-то добавляет, не знаю что, и всегда поливает жаркое вином.
— Ты ешь как на убой, — серьезно сказал Мендоса. — Принеси мне небольшой бифштекс, Альфред. Больше ничего. И кофе.
— Да, сэр. Что-нибудь выпить, лейтенант?
— Нет, спасибо. Отвлекись от своего желудка, Артуро, и расскажи, слышал ли ты смачную сплетню о миссис Эйлин Томас из Бел-Эйр?
— А, это… Конечно. Кажется, это был последний скандал Маргарет. Хотя она совсем недавно перестала сплетничать о Розе Ларкин. Разумеется, Бетти-Лу Коул мне все рассказала. Похоже — помнишь, я тебе говорил — наша Маргарет серьезно подозревала, что Роза Ларкин подкрашивает волосы. Теперь я тебя спрашиваю, Луис. Я просто спрашиваю. Только не говори, что у людей бывают разные причины для убийства.
— Хорошо. Мы должны проверить. Мне все это нравится не больше, чем тебе. Я послал Паллисера к миссис Томас. Посмотрим с чем он вернется.
Женщина беспокойно задвигалась на больничной койке и произнесла:
— Сегодня четверг. Я знаю.
— Нет, моя дорогая, — тихо ответила милая сиделка мулатка. — Вы на пару дней перескочили. Сегодня только вторник. В самом деле.
— Нет. Четверг. Посетители по воскресеньям и средам. И ее не было. Что-то случилось, я знаю. Дженни бы пришла.
— Придет, моя милая. Помните, вы говорили, что она не сможет приехать в воскресенье, потому что…
— Я знаю, знаю. Но она бы не пропустила еще и среду. Нет… Она бы не пропустила! Что-то…
Ада Брент, заботливая сиделка, поджала губы. Она была не очень-то хорошего мнения о Дженифер Хилл. Она редко ее видела, потому что в дни для посетителей сиделки стараются, насколько возможно, не показываться в палатах, чтобы пациенты проводили все свое время наедине с семьей и друзьями. Но выглядела эта Хилл как ветреная девчонка, в ее светлой головке, наверное, одни только мужики да тряпки. Наверняка ей сказали, как близок конец. Но она не побеспокоилась прийти и провести часок с умирающей женщиной…
Ада пыталась успокоить ее, убедить, что день для посетителей — завтра. Возможно, это жестоко. Но, в конце концов, может, она не доживет до завтра. Никто не знает. Может, она умрет завтра, или в воскресенье, или через неделю.
— Вам надо сейчас отдохнуть, моя милая, — сказала сиделка. И пошла к другим пациентам.
Паллисер не появлялся примерно до трех тридцати пяти. Мендоса посвятил некоторое время другим делам, находящимся в следствии, в частности, делу Бейсона. И сообщил сержанту Лейку, что уйдет домой пораньше.
Он спустился на лифте вниз и встретил в дверях входящего Паллисера.
— Лейтенант, уделите мне минуту?
— Что-нибудь выяснил?
— Ну, не знаю, правильно ли я поступил, но я подумал… То есть, в этом деле почти все может оказаться важным. Я расскажу, что произошло. Я поехал повидать эту Томас, и — все пошло как-то странно с самого начала — я чуть не вызвал у нее сердечный приступ. Когда я представился, она просто позеленела, я думал, она собирается коньки отбросить. Почти в истерику впала — так она безумно испугалась, это было очевидно.
— Ну и дела! Из-за чего?
— Если бы я знал, сэр. Большой новый дом, просто классный, один налог чего стоит. Перед тем, как туда отправиться, я посмотрел, что у них за фирма. Брокерская контора. Основана в 18 7 2 году, где-то так. Настоящие деньги. И, по-видимому, консервативная. Хозяйка — милая маленькая штучка, если вам такие нравятся, темноволосая, с большими карими глазами, знаете — типа «пожалуйста, не обижай меня». И она до смерти боялась полицейского. Любого полицейского.
— Para que es esto? — спросил Мендоса. — Что бы это значило?
— Можно только гадать, сэр, — отвечал Паллисер. — Единственное, что бы я исключил, — это любовная интрижка на стороне. Потому что… Еще одна забавная вещь — казалось, ей дела нет до сплетен, распускаемых Маргарет или кем бы то ни было о ней и постороннем мужчине. Тут она даже не смутилась. Она все спрашивала, почему я пришел. И выглядела так, как будто думала, что я прямо сейчас поведу ее в газовую камеру. Не знаю, как мне надо было действовать, но я подумал, что смогу еще кое-что разузнать: если дело тут было в мужчине, с которым она тайно встречалась, то она могла помчаться прямо к нему. Не знаю, правильно ли я поступил, но подождал за углом, не выйдет ли она:
— Ты мой золотой, — сказал Мендоса. — Я бы сделал точно так же. И что она?
— Вышла, — ответил Паллисер. — Примерно…
— Давай-ка вернемся в офис, может, надо будет что-нибудь предпринять по этому поводу. — Он направился к лифту. — Продолжай.
— Примерно через десять минут после меня она торопливо вышла, села в новый «понтиак» и помчалась в Голливуд, как летучая мышь из ада. Я — за ней.
